Не та профессия. Тетрология

Она зачем-то упирается своим лбом в мой и застывает на полминуты в этом положении. Согревая оба лба одновременно.

– Ладно. – Отмирает она в итоге, встряхиваясь. – Вы когда Латифа допрашивать будете, меня позовёте?

– Без вопросов, – удивляюсь в который раз за эти несколько минут, теперь уже – неожиданной смене темы. – А с чего интерес?

– Мне надо задать кое-какие вопросы, которые Селим с Хамидом просили ему переадресовать, – отмахивается Алтынай. – Там по отчётности, что он кому рассказывал, и по их пенсиям. Если он знает. Тебе не интересно.

– А я про него и забыл уже за всеми делами, – хлопаю себя по лбу. – Видимо, старость…

– Я же говорю – жениться пора, – хихикает Алтынай. – А женой я буду хорошей, правда. Только вот Ханом тебя сделать не смогу, это наши заморочки.

– Да мне и не надо. У меня свой Путь, как говорил один мэтр в Столице Империи.

А дальше Алтынай совсем не по-местному подхватывает меня под руку (видимо, насмотревшись у Вальтера) и выволакивает из шатра, искать остальных.

*********************

Латиф путешествие по засушливым землям перенёс неожиданно легко. Во-первых, кочевники каким-то образом всегда знали, где взять воду (не иначе как существовали или карты источников, или известные кочевому люду приметы).

Во-вторых, сломанные кости ему периодически приходил править этот сотник «Барсов Султана», который в Орде почему-то тоже был своим (может, воевали когда-то в составе единого войска?..).

Угрюмый лысый болван, не смотря на звероватые замашки и полное отсутствие манер, видимо, не чужд был целительской магии – уж это постоянный посетитель покоев Валиде-Султан определил сразу и влёт. После его визитов боли не мучали вообще, а кости, судя по некоторым приметам, действительно срастались быстрее.

В-третьих, никаких ограничений ни по питанию, ни по режиму содержания Латифу не чинили. Дочь Хана лично подошла и сообщила в самом начале пути: «Если попробуешь сбежать, лучше сразу лети в Столицу, подобно птице. Потому что по земле нагоним и пожалеешь, что остался в живых».

Других санкций не прилагалось. Латиф и не дёргался.

На самом деле, он искренне верил: Всевышний наверняка ниспошлёт ещё какую-нибудь возможность. Надо просто сперва залечить все раны (тем более, бесплатно пользуясь услугами целителя-сотника), а потом – выбрать место и момент. Казнить его, судя по всему, не собирались.

Изменилось всё в один момент, когда уже в варварских южных землях, на самом берегу океана, конвоировавшие его всю дорогу степняки представили его пред глазами всё той же дочери Хана, сотника, персиянки-менталистки и какого-то явно неместного пожилого мужчины, родом наверняка с северо-запада.

Увидев в первый момент взгляд старика, Латиф почувствовал, что сюда его везли исключительно ради встречи с этим человеком.

Интересно, кто он? Если его желаниям или просьбам внимает сама дочь Хана, он явно не ниже в иерархии. Но он и не из Султаната. И вообще не правоверный, понял Латиф буквально через несколько секунд.

Беседа строилась по очень сложной, как на Латифа, схеме: старик-гяур говорил на своём наречии. Сотник переводил его на восточный туркан. Дочь Хана (ну ничего себе!) уже обращалась к пленнику напрямую.

– Какие суммы денег проходят через ваши руки в среднем за один лунный месяц? – с видом дурачка, благожелательно и внешне нейтрально интересовался старик.

Выслушав перевод через двух человек, Латиф осклабился и расслабился (вопрос был из разряда идиотских).

– Старик, ты дурак, старающийся казаться умным? Или притворяешься? Если ты о наличной монете, то это одни суммы. Если ты о контроле расходов, то совсем другие. А если ты о бумагах приходов и о выручке, то вовсе даже третьи. Так о каких деньгах ты сейчас спросил?

Следующий перевод в исполнении поморщившейся, но добросовестно озвучившей всё дочери Хана, выглядел не менее мирно:

– Благодарю за такое разъяснение. Волей судьбы, я тоже имею отношение к этой самой деятельности, но в применении к совсем другим заведениями и делам. Мне просто интересно мнение коллеги. Справедливо ли будет утверждение, что наличная монета, отчёты о расходах и отчёты о доходах соотносятся в пропорции один к семи и к десяти?

– Да ты точно дурак, старик! – Не стал даже пытаться скрывать презрения к куффару Латиф. – Смотря в какой месяц! Если следующий за сбором урожая, то десятка может на время стать и пятнадцатью, и даже шестнадцатью! А если это Наурыз или сразу за ним, то десятка превращается в семёрку, а семёрка, сиречь расходы, наоборот возрастают до десятки. Ха, ты, верно, управляешь чем-то очень маленьким, где нет сезонных колебаний ни в доходах, ни в расходах!

– Мой господин всё время ругает меня за неумение строить и планировать бюджет, – сокрушённо покивал, соглашаясь, гяур. – Но ты прав, о достойнейший. Твоя проницательность воистину превосходит всё, что я думал о глубокоуважаемых аудиторах Султаната. А думал я о них немало… Скажи, а есть ли у тебя возможность, допустим, в трудный год или в экстренный период затребовать и получить часть финансовых потоков из соседней провинции? Допустим, в случае града, падения посевов или массовой гибели скота? Когда Наместнику надлежит всеми силами помогать жителям своей провинции?

– Хм, если говорить по Закону, ты, конечно, прав, – незаметно для себя втянулся и в роль ментора, и в беседу с гяуром Латиф. – Но ты точно из какого-то дела поменьше, чем провинция. Иначе бы ты знал: на моё требование по Закону, соседний казначей или аудитор, который в соседней провинции, может выставить совсем не деньги.

Чиновник победоносно воцарился перед стариком, ожидая логичного вопроса (который тут же и последовал).

– А чем же он тебя поддержит? – неподдельно изумился гяур. – Добрым словом и божественным напутствием?!

Так громко Латиф не хохотал давно.

– Он может выдать или семена, или племенной – как будто бы, по бумагам – скот. Или – вообще предоставит крестьян, для совершения работ, – с улыбкой, как несмышлёнышу, пояснил он собеседнику. – И цена предоставленного им будет намного выше, чем купи я это сам.

– А качество – в разы ниже? – догадливо подхватил старичок. – При этом, претензии не примут ни под каким соусом?

– А ты тоже не глуп, – довольно покивал Латиф, неожиданно радуясь догадливости своего эрзац-ученика. – И здесь возникает вопрос: как сделать, чтоб соседи помогли тем, что тебе нужно? А не тем, от чего им самим охота избавиться?

– И чем же? – неподдельно в который раз поднял брови куффар. – Как по мне, ситуация неразрешимая. Если помощь зависит от чьей-то добросовестности, её семь раз из десяти не окажут.

– Не семь, а все десять, – поощрительно покивал маг. – Потому каждый фискал перво-наперво должен наладить отношения со своими коллегами в других провинциях. Кстати, кто-то из нас лет через несколько всё равно пойдёт на повышение во Дворец, в Столицу. И если дружишь со всеми, помогая и им в трудное время, то можешь рассчитывать и на выручку в сложный год, и на благожелательное отношение по службе. Вот, например, поставка мяса войскам Султаната в Магриб. Сказано отправить пятьдесят тысяч баранов. А как быть, если у нас столько нет? Либо – нет возможности быстро перегнать?