Не та профессия. Тетрология

– А есть второе слово, в языке по соседству, «». Соедините эти слова в одном сочетании, – детина вежливо посмотрел на капитана.

– Вы считаете, что я пытаюсь вам навязать свою точку зрения? – капитан погрузился в себя, на ходу объединяя едва чуть знакомые понятия новым способом. – И повлиять таким образом на ваше решение?

– Точно, – здоровяк безмятежно посмотрел на капитана. – Это и есть так называемая защитная реакция вашей психики. Подсознательная. Вы хотите оградить лично себя от неприятного выбора, потому подспудно делегируете решение мне. Выслушав вас, я вынужден выступать с предложениями, что делать дальше, согласны?

Теперь кивнул в ответ уже Макс. Чуть подождав, добавил:

– Так что же делать?

– Любезный капитан, лишь то, что предписано в инструкциях. Если бы вы были образованы чуть хуже, если бы вы были девушкой либо ребёнком, либо сразу три в одном, я бы попытался найти компромисс. Но послушайте, как обстоит ситуация с моей точки зрения. Я здесь выполняю задачу, поставленную на весьма определённом уровне, – сержант подбросил на ладони бесцветный амулет. – Во исполнение этой задачи, мне должны привезти груз. Какой и зачем, обсуждать не имею права. Вместо груза на встречу является разряженный хлыщ – не примите на свой счёт, но ваша одежда тут смотрится дико и неуместно – и в ультимативной форме требует моей росписи в получении груза. Не предъявляя при этом ни самого груза, ни хотя бы его описи. Что бы вы сделали на моём месте?

Макс не знал, что ответить.

Ощущения были странными. С одной стороны, его собеседник демонстрировал не один и не два атрибута принадлежности к тому же сословию, в котором состоял сам Макс. А кое в чём, из области изощрённой схоластики, «сержант» разбирался даже получше капитана (сам фон Хохенберг, например, в жизни бы не догадался соединить таким образом понятия разных языков).

С другой стороны, пограничник рубил правду в лоб, не завуалировано, не подбирая слова и не оставляя собеседнику ни малейшей возможности «сохранить лицо». Дворяне так не поступают, поскольку этикет впитывают с младых ногтей.

– Это в немалой степени зависит от того, в каком сословии бы состоял мой контрагент, – нашёлся моряк, ничуть не покривив душой.

– А давайте я эту вашу фразу скажу простыми словами, – подхватил здоровяк. – Если бы перед вами был простолюдин, ваша позиция бы в корне отличалась, как если бы вы говорили с дворянином. Я прав?

– Разумеется, – в удивлении очевидному, Макс и не думал отпираться.

Пограничник набрал было воздуха побольше, открыл рот, затем молча закрыл его и выдохнул через нос.

– Вы не считаете людей за людей, ван Хохенберг. И я сейчас не о вас лично, вы лишь продукт своей среды… Я имею ввиду всё ваше сословие. Дворянство в стране давно стало костью в горле всем, кроме себя. Но вы этого даже не понимаете.

– Так вы не дворянин?! – рефлекторно воспрянул духом капитан, требовательно глядя на собеседника.

– Угу. В смысле, нет. То есть, не дворянин. Но что это меняет? – тот так же пытливо смотрел в ответ. – Груз мой где? Документы на него где? Давайте упростим беседу и сократим потери вашего без сомнения ценного времени. Я, как вы точно заметили, не дворянин. Давайте для простоты считать, что у меня есть хозяин. Этим хозяином оговорено, что я принимаю у вас груз и документы вместе, сверяя первое со вторым. Пока возражений нет?

Макс заинтриговано покачал головой, подтверждая последний тезис и ловя себя на том, что ему действительно интересно. Против воли.

– Вы – мой хозяин?

– Не имею чести им быть, – открестился моряк, косясь на бесцветный амулет.

– Ну тогда жду груз. И документы, – сержант спрыгнул с камня и потянулся. – Если и того, и другого не будет во-о-о-он на той горе ровно через сутки, я просто сообщу с в о е м у х о з я и н у, почему не смог выполнить его распоряжения.

Парняга протянул руку, вытащил из жилетного кармашка опешившего от изумления Макса его же хронометр, взглянул на него и вернул часы обратно:

– Завтра в тринадцать тридцать. Вон та гора.

_________

Первым, что сделал фон Хохенберг, добравшись по песчаному откосу до ожидавшей его шлюпки – это с оттягом съездил по зубам матросу на руле:

– Почему отошли дальше?!

Шлюпку он нашёл действительно не там, где оставлял.

– Показалось, что течь, мастер! – ответил кто-то с ближайшей банки, пока пострадавший отплёвывался и поднимался. – Отошли на полсотни махов! Проверить, в самом ли деле течёт! Чуть с несло течением, откуда оно тут только взялось у берега…

Макс с досадой поморщился. Получается, только что наказал дурака ни за что.

Ладно. В одном этот странный пограничник прав: за людей простонародный скот никто считать не собирается. Много чести.

Тем более что сейчас, по не понятно чьей вине, самому Максу надо тащиться обратно на корабль. Там взять деньги и бумаги, затем вернуться в порт. Уже в порту, на складе, уговорить ответственного выдать товар обратно без задержек (что будет непросто, стоило только вспомнить рожу тамошнего управителя – наверняка придётся отвалить немало из собственного кармана).

Затем эти ящики предстояло тянуть на корабль, четырьмя шлюпками (для чего снова занимать свободную вахту) …

К сожалению, альтернативы не было. Чёртов лысый обставил дело так, что дело действительно не в нём. Хозяин – это всегда серьёзнее, чем слуга. А уж кем может оказаться реальный хозяин ящиков, поощряющий замятни в Гуджарате, Белуджистане и на юге Султаната одновременно, Макс на своей шкуре проверять не хотел.

_________

«Пун, с капитаном встретился. Я не знаю, по каким правилам работает первый департамент, уже не говоря о втором; но этот джентльмен изволил притащиться на встречу без груза. Без документов. Зато со связью, чтоб я подтвердил принятие груза и переход ответственности.

Ты уверен, что у вас у всех с головами всё в порядке?

Прошу сообщить имя, звание и должность непосредственного командира \ начальника капитана фон Хохенберга, по всем линиям подчинения. Насколько я понял, вопреки здравому смыслу, практикуется руководство из двух и более не связанных между собой источников отдачи команд.

В оговоренный скорректированный срок, груз Хохенбергом доставлен не был. Что увеличивает время моего пребывания в точке ожидания и, прямо пропорционально, повышает риски всего мероприятия.