Не так, как кажется

– Твоя мать запретила мне и Дамблдору рассказывать тебе об этом. Она взяла с нас слово, никогда не говорить тебе правду. Люциус до сих пор не знает, что ты не его сын. Если он когда-нибудь это поймет, он убьет тебя.

– Но вы позволили ему день за днем убивать меня: моя мать, ты и Дамблдор.

– Драко, постарайся понять. Твоя мать на коленях умоляла нас сохранить все в тайне. Сайфер необъяснимым образом исчез, а Нарцисса почти обезумела от страха за него. Люциус пообещал ей найти Сайфера, если она выйдет за него замуж. Во имя любви, что она питала к нему и во имя ребенка, которого носила под сердцем, она вынуждена была согласиться.

– О, Мерлин!
– пробормотал Драко, без сил опускаясь на пол. Им овладело безумное желание закричать изо всех сил, но он сдержался.
– Не могу поверить… - шептал он, дрожа.

Снейп поднял его и прижал к себе: - Прости нас. В тот момент мы подумали, что только так мы можем спасти твою жизнь. Мы никогда не думали, что Люциус дойдет до такого в своей жажде власти.

– Я тебя ненавижу, - прошептал Драко.
– Я тебя ненавижу, - громче повторил блондин, упираясь руками в грудь мужчине.
– Я тебя ненавижу!
– закричал он, безуспешно пытаясь вырваться из хватки Снейпа.
– Я ВАС ВСЕХ НЕНАВИЖУ!
– прорыдал он, обмякая в объятиях крестного, который ласково гладил его по голове:

– Я знаю, Драко, и не виню тебя за это.

Он ждал пока облегчающие душу слезы юноши иссякнут, а Малфой все плакал. Плакал от горечи, от боли, от страха, от унижений, что перенес за все эти годы. Потом обессиленный слизеринец провалился в сон, похожий на забытье, на руках у профессора, который отнес его на широкую кровать с балдахином и заботливо укрыл покрывалом.

– Я знаю, о чем Вы думаете, мистер Поттер. Но поверьте, скрывать подобное было очень тяжело и мне, и Дамблдору. Но иногда нет другого выхода.

– А не проще ли было сказать правду?

– Иногда люди не готовы принять ее. Драко, в частности, уж точно не был. Также как и Вы в некоторых случаях.

– Но согласитесь, скрывать это было не очень приятно.

– Жизнь в большинстве случаев не очень приятная штука. Вам ли это не знать, мистер Поттер.

Гарри промолчал. Ему очень хотелось послать Снейпа и его рассуждения куда-нибудь к гриндилоу, но он все же сдержался.

– Профессор, можем мы остаться?

– Если хотите, пожалуйста. Я очень ценю, мистер Поттер, то, что Вы делаете для Драко, - с трудом выдавил Снейп.

Юноша кивнул и без сил опустился на один из многочисленных пуфиков. Блейз и Гермиона молча сели на диван.

Мужчина попрощался и вышел.

– У меня нет слов!
– взволнованно воскликнул темноволосый слизеринец.
– Все знали кроме него.

– У меня ощущение дежа вю, - пробормотал Гарри.

– Это ужасно, - прокомментировала Гермиона.

– Герм, почему бы тебе не лечь рядом с Драко. Здесь полно места, - предложил Блейз, указывая на роскошное ложе.

– Нет, спасибо, я предпочитаю сидеть здесь рядом с тобой.

– Ты уверена, потому что…

– Все в порядке, - перебила девушка, откидываясь на грудь юноше, который был более чем счастлив, имея возможность обнять ее.

Вскоре оба задремали, уставившие от насыщенного событиями вечера.

Единственным, кто не спал в комнате, был Гарри. Он не менее десяти раз наклонился над Драко, проверяя, все ли в порядке.

– Будь ты проклят, Люциус Малфой, - прошептал он, осторожно убирая прядку светлых волос с лица слизеринца, который медленно открыл глаза.
– Извини, я не хотел тебя будить, - гриффиндорец отдернул руку.

– Ничего, я уже несколько минут назад проснулся.

– Как ты?
– спросил Гарри, садясь на кровать рядом с Драко.

– Уже лучше.

– Мне жаль, что ты все узнал подобным образом. Я хорошо понимаю, что ты чувствуешь. Сам не раз был на твоем месте.

– Как они могли?
– прошептал Малфой, и одинокая слезинка скользнула по щеке.

– Они просто любят тебя, и старались уберечь от Люциуса. Многие совершают ошибки, Драко, и некоторые из них продиктованы любовью.

– Я чувствую себя глупцом, которого предали, использовали и унизили одновременно. Как будто бы меня лишили права выбирать и решать самому, - прошептал блондин, утопая в глазах гриффиндорца.

– Я понимаю, но поверь, это пройдет, - ласково ответил Гарри.

– Но это так больно.

– Я знаю, но постепенно боль будет уменьшаться, пока совсем не исчезнет.

– Обещаешь?

– О да, гарантирую, - заулыбался темноволосый юноша.
– Слово Гарри Поттера!

Слизеринец кивнул и, снова закрыв глаза, прошептал: - Надеюсь.

– Не бойся, ты не один, - еле слышно произнес брюнет, не боясь, что лежащий юноша услышит, так как тот опять заснул.

Гриффиндорец продолжал бодрствовать еще с полчаса, но ближе к полуночи усталость взяла свое, и он все же дал Морфею уговорить себя и погрузился в сон.

На следующее утро слизеринский староста проснулся первым. Открыв глаза, он осмотрелся и обнаружил, что все еще находится в Выручай-комнате. Было еще очень рано. Первая его мысль была о Северусе и его предательстве, но она быстро исчезла, вытесненная второй - о лежащем рядом с ним темноволосом юноше.

Драко осторожно погладил его по лицу. Гарри пробормотал что-то неразборчивое, но не проснулся даже тогда, когда слизеринец осторожно отвел смоляную прядь с его лба и нежно очертил пальцем розовый зигзаг шрама.

– Я сказал это не всерьез, - прошептал он, вглядываясь в повзрослевшее лицо гриффиндорца.
– Я так не думал, когда сказал тебе, что сожалею, что ты выжил в ту ночь, шестнадцать лет назад. Я просто был зол на весь мир, а ты казался самым походящим объектом, чтобы выместить эту злость.

Гарри, не просыпаясь, пошевелился и инстинктивно ближе придвинулся к теплому телу Драко, который, не заботясь о том, что его может кто-то увидеть, наклонился и прикоснулся легким поцелуем к пресловутому шраму, нежеланному напоминанию о той ночи, пересекавшему высокий лоб гриффиндорца. Потом блондин немного отодвинулся и, стараясь не разбудить Блейза с Гермионой, прошептал: - Гарри… Эй, Гарри… просыпайся.

Никакой реакции.

– Ох, Поттер…, - раздраженно позвал он.
– ПОТТЕР!
– почти крикнул в самое ухо брюнету Драко, заставив гриффиндорца мгновенно проснуться.

– Что? Что случилось, Драко?
– встревожено и немного невнятно спросонок спросил Гарри.

– Ты спишь?
– спросил Малфой, видя, что его собеседник с трудом удерживает глаза открытыми.

– Даааа, - зевнул гриффиндорец.
– Сколько времени?

– Не знаю, где-то полседьмого.

– Чтоооо? Малфой, ты с кровати рухнул? Какого хрена ты разбудил меня в такую рань?
– казалось, Гарри утратил способность нормально выражаться.