Не верь мне.

В голове вертелось одно слово.

Черт.

Глава двадцать первая

"От обжорства еще никто не умирал", - успокаивала я себя, засовывая в рот уже десятый по счету рогалик. Прав был тот, кто говорил, что депрессию женщины не переживают, они ее заедают. Хотя, то, что творилось в моей душе, депрессией никак не назовешь, но и на умиротворение это тоже смахивало.

Придя недавно с университета, я первым делом накинулась на внутренние запасы холодильника, найдя там недавно купленные отцом мини-рогалики с наполнителем, которых сейчас уже и вовсе не осталось. Сладкоежкой себя я назвать не могла, наоборот, всегда придерживалась отборных сладостей, от которых мысленно слипался желудок. Но сейчас я решила сделать себе исключение, поглощая хлебобулочные изделия, оснащенные огромным количеством сгущенки и чего-то еще. Пытаясь таким образом уйти от надоедавших мне мыслей, я сосредотачивалась на виде из окна. Старая и ветхая многоэтажка, на одном из балкона которой, пожилая женщина развешивала белье.

– Черт!
– взвыла я, схватившись за голову. Бестолку. Как бы ни пыталась отогнать ненужные мысли, они все равно врывались в мое сознание.
– Черт, черт, черт, - бормотала, нахмурившись, и потерев лоб рукой. Как так вышло, что заданный Данилом вопрос о том, как ему относиться ко мне, теперь не выходит из моей головы, напрочь засев в мозгу. А еще этот поцелуй. Чтоб его. Он был некстати. Некстати не в ситуации, а на данный момент вообще, в жизни. Я не задавалась себе вопросом о том, почему сразу начала воспринимать Данила как друга, не иначе, теперь же придется несколько изменить свой кругозор.

Казалось бы, что произошло это всего лишь пару часов назад, но было ощущение, будто целая вечность прошла спустя того поцелуя.

Внезапный звонок заставил меня подскочить на стуле, едва не упав при этом на пол. Осознав, что это всего лишь телефон, на секунду прикрыла глаза, медленно вздохнув. Выдохнула.

– Да, - вяло ответила, даже не смотря на дисплей.

– Ты что, спала?
– сразу же поинтересовалась Женька.

– Нет, - склонив голову, провела раскрытой рукой по голове, чуть-чуть впиваясь ногтями в кожу. Это всегда расслабляло.

– А голос какой-то неважный, - констатировала она.
– Все в порядке? Может, не пойдешь сегодня?

Вспомнишь о сегодняшней репетиции, я поморщилась, радуясь тому, что подруга не видит меня.

– Нет, все хорошо, просто устала, - встав, прошла в свою комнату.

– Ну, смотри, - я была уверена, что сейчас она пожала плечами. На заднем фоне послышался какой-то шум.
– Блин, не толкайтесь!
– рыкнула Силантьева на кого-то, после снова обратилась ко мне.
– Я сейчас домой еду, - пояснила она.
– В общем, через минут пятнадцать встречаемся.

– Хорошо, - проговорила я, после чего нажала отбой. Далее, решив не тратить время на бессмысленную нервотрепку и ни к чему не приводящие раздумья, принялась одеваться.

– Блин, прости, - шикнула я уже в который раз, наступив своему партнеру на ногу.

– Соберись!
– посоветовал он мне, едва заметно поморщившись. Глубоко вздохнув, Глеб продолжил дальше вести меня в танце. Я же мысленно подсчитывала шаги, стараясь в этот раз не сбиться с ритма и снова не отдавить парню ноги.
– Слушай, ты что, в школе не танцевала вальс?
– шепотом поинтересовался блондинчик.

– Вот именно, что танцевала, - подытожила я, чуть ли не пыхтя от усердия.
– В школе. С тех пор прошло то три года.

– Что, - хмыкнул он.
– Парни не приглашали на танцы?

Светлая бровь была вздернута вверх, а в глазах лазурного цвета сверкал неподдельный интерес.

– Нет.

– Серьезно?
– В голосе его просвечивалось искреннее изумление.
– Почему?

– Потому что решила не травмировать их, - буркнула я, опуская глаза.

– Ну да, - усмехнулся голубоглазый.
– Милосердно. Но, - он приподнял брови, изображая на лице воодушевление.
– Если, после этого, ты не наступишь никому на ноги, значит, - широкая улыбка осветила его худоватое лицо.
– Это все благодаря мне!

Проигнорировать это замечание, особенно, когда у него было такое смешное выражение лица, было невозможно. Поддавшись харизме этого парняги, я в ответ так же широко улыбнулась ему.

– А что, - продолжал он, вдохновившись.
– Возможно, будущее мне пророчит быть учителем танцев, - посмотрев на меня, Глеб задорно поиграл бровями, отчего я вовсе рассмеялась.
– Кстати, - добавил он.
– Этот цвет волос, - следуя танцу, мы чуть отошли друг от друга, после чего снова сошлись, продолжая дальше свое движение.
– Тебе очень идет, - кивнул, словно соглашаясь со своим мнением.
– Намного лучше, чем раньше.

– Спасибо, - улыбнулась ему. Мы снова отстранились, как положено в этом танце, выполняя различные движения. Повернувшись в сторону, как и все девушки в зале, ожидала, когда Глеб, медленно шагая ко мне, положит свою руку мне живот. Выглядело это замечательно, особенно в синхронном выполнении парней, которые так же, держа ладони на талиях своих спутниц, не спеша обходили их, после чего встав за спиной. Ощутив вторую ладонь парня на своей талии, чувствовала затылком его дыхание, которое щекотало. Мой взгляд упал на огромное зеркало напротив, что занимало всю стену во весь рост. Мой обзор охватывал всех участвующих в этом танце и, так же, как и я, все девушки сделали шаг вперед, еще один. Захватив руку Глеба, сделала поворот, после чего была притянута им обратно. Посмотрев на меня, этот блондинчик весело подмигнул мне.

– Так, давайте, давайте, раз, - раздавался голос нашего тренера, который, хмурясь, оглядывал всех.

А я внезапно поняла, что уже не наступаю на ноги Глебу.

Дорога домой, как ни странно, сопровождалась полным молчанием. Каждая из нас о чем-то задумывалась своем, не решаясь нарушать умиротворенную тишину. Даже обычно говорливая Женя, молча, хмурила брови.

– Кажется, это не со мной что-то случилось, - озвучила я свое подозрение, обращаясь к подруге. Силантьева не сразу поняла, что к ней обращаются. Она посмотрела на меня лишь через какое-то время, очевидно, ощутив направленный на нее взгляд.

– А?
– переспросила, похлопав быстро ресницами.

– Б, - скорчила недовольную рожицу.
– Что-то случилось?

– Я, - переведя взгляд вперед, Женя не торопилась с ответом, закусив губу. Глубоко вздохнув, она все же ответила.
– Нет, просто устала.

Не надо было иметь семи пядей во лбу, чтобы не понять, что подруга врет, но я уважала право личного пространства каждого, поэтому и не стала дальше продолжать расспрос, решив, что если захочет, расскажет все сама.

Это был наш единственный диалог за весь путь. Последующие же слова, что были сказаны нами, это были слова прощания.

Оказавшись дома, я по привычке плюхнулась на кровать, стоило лишь разуться. Улыбнувшись, потерлась затылком о подушку, ощущая себя намного лучше, после всего сегодняшнего дня. Спустя несколько минут на меня начала накатывать дрема, и, чтобы окончательно не уснуть, заставила себя встать и пойти в ванную. Ожидая, что теплый душ хоть немного взбодрит меня, я лишь печально вздохнула, чувствуя, что готова уснуть прямо в ванне.