Чтение онлайн

ЖАНРЫ

Шрифт:

После суда составили список приговорённых поимённо. Наутро свершили казнь. Последними повесили Подтёлкова и Кривошлыкова.

* * *

Краснов открыл окно веранды, и первый запах сирени потянулся по дому. Дон, тихий Дон, как называл его ещё покойный дед Краснова, распался, развалился. Вернее, разделился на сочувствующих большевикам и их противников.

И пошли казаки стенка на стенку. Хопёрцы и большая часть усть-медведицких были за красногвардейцев, а жители Низа, славившегося

своими рыбными угодьями, виноградниками, лучшими урожайными землями, стояли за старое.

Краснов знал, что рано или поздно так произойдёт. Не поступятся казаки своими привилегиями, будут отстаивать их, и польётся кровь. Так всё и случилось.

Доходили до генерала известия о смерти Каледина, о судьбе атамана Назарова, но он старался уйти от всего. Смута есть смута, и её пережить надо. Потом пошёл слух: Добровольческая армия под Екатеринодаром наткнулась на упорное сопротивление превосходящих сил красных. Генерал Корнилов погиб. Добрармия отходит обратно на Дон. Ведут её Алексеев и Деникин.

В Новочеркасске красные поняли, что справиться с подходившей армией они не в силах. Ко всему из станицы Заплавской, где расположилась армия повстанцев генерала Полякова, лодками и баркасами началась переправа через Дон. Казаки высаживались на берегу и шли к Новочеркасску.

В городе ждали подмоги из Ростова. Из штаба красногвардейцев слышались обещания, но и только.

В помощь новочеркассцам вышел бронепоезд, но вскоре наткнулся на разобранный путь. Пока его чинили, впереди снова взорвали рельсы...

А повстанцы уже ворвались в предместье города. Вскоре к Новочеркасску подоспело ещё несколько сотен низовских казаков. В конной атаке они заняли город. И вот уже торжественно и величаво зазвонили колокола войскового собора.

Красногвардейцы отходили из Новочеркасска без паники, отстреливаясь. Краснов понимал: организованный отход был их единственным спасением. Но он не представлял, как они смогут пробиться через мятежные станицы.

Ещё генерал знал: Гражданская война на Дону далеко не закончилась. Казакам придётся отбиваться от революционных войск.

* * *

Краснов был сыт войной по горло. Хотелось тихой мирной жизни. И он её обрёл здесь, в Константиновской.

Рано утром Пётр Николаевич садился к письменному столу. Но прожитые бурные дни, месяцы и годы не давали покоя.

Закроет генерал глаза, а перед ним конная атака, разрывы снарядов, умирающие люди.

Ему хотелось проснуться юнкером Павловского корпуса, увидеть знакомых профессоров, послушать их лекции... Начать жизнь заново.

Но жизнь надо было вести ту, которая состоялась.

Многое в ней его разочаровало. Бывшие товарищи стали пресмыкаться перед новой властью. Другие не приняли её и теперь с оружием в руках гибнут, как и подобает солдатам. Но он, Краснов, навоевался достаточно. Сегодня ему хочется прожить оставшуюся жизнь тихо и спокойно здесь, в станице Константиновской.

* * *

Пётр Николаевич начинал утро с лёгкой зарядки, после чего наступало

время завтрака. Он съедал яйцо всмятку, кусок хлеба с маслом и за чаем просматривал газеты. Местные отбрасывал, в них кроме брани в адрес Советов или похвальбы ничего не было, а вот московские прочитывал. Особенно то, что касалось переговоров России с Германией в Брест-Литовске.

Переговоры затягивались. Видно, Ленин и его делегация рассчитывали, что Германия умерит свой аппетит.

Но не таковы немцы, думал Краснов. Чем дольше тянется процесс подписания мирного договора, тем глубже продвигается германская армия.

Германия ставит перед Россией кабальные условия. Прибалтика и Белоруссия отошли к ней, на Украине националисты провозгласили самостийную Раду и тоже послали в Брест-Литовск свою делегацию. Рада игнорирует Советы и уже подписала свой договор с Германией.

Что касается Советской России, то она полностью зависит от Германии. Краснов верил, что Ленин и его партия жили на германские деньги. Германия подкупила их, когда Ленин провозгласил поражение своего правительства в империалистической войне. Он был убеждён, что Советская Россия вынуждена будет подписать такой договор, какой выгоден Германии...

Из Москвы вернулся отец Алексея Любимова урядник Михаил Алексеевич. Он рассказал генералу, на каких условиях Рада подписала договор с Германий. Первое, что поразило Краснова, — это полная оккупация немецкой армией Украины. Второе — размер контрибуции.

— Лидочка, ты только послушай, что рассказывает Михаил Алексеевич. Твой фатерланд начисто обобрал Украину: Германия вывезет 60 миллионов пудов зерна, 3 миллиона пудов живого веса рогатого скота и 400 тысяч штук яиц. А от России немцы требуют флот, территорию и неизвестно ещё что... Пусть плохой была власть царя, но до такого позора не доходило. Да и воли такой хохлы себе не позволяли со времён Богдана Хмельницкого...

А затем украинские националисты, опираясь на германские штыки, собрались на свой «съезд хлеборобов» и избрали гетманом Украинской державы Павла Петровича Скоропадского.

Краснов немного знал Скоропадского, когда тот пребывал в звании генерал-лейтенанта русской армии. Слышал, что в октябре семнадцатого года на съезде «вольного казачества» в Чигирине Скоропадский был назначен главой военных формирований Центральной рады.

Какой из него глава украинского правительства, Краснов не мог себе представить. Но помогать немцам выкачивать сельхозпродукты и вывозить их в Германию Скоропадский был способен...

— Пропала Россия, пропала, — с горечью проговорил старый Любимов.

— Нет, Михаил Алексеевич, ошибаетесь. Россия переживала и более трудные дни своей истории: Смуту времён перехода от Рюриковичей к Романовым. Вернётся она к былому могуществу, дайте срок. Я думаю, восстановление России начнётся с казачества.

* * *

Неровный выдался в том году апрель на Дону. Днём вовсю пригревало солнце, почки лопались, а ночами морозило. Лед на Дону сошёл, и плавненские казаки забрасывали сети, помногу брали тарани и судака, рыбца и шемаи.

Поделиться с друзьями: