Не ядом единым

– Алегрий, он может быть частью какого-то артефакта?

– Может да, может и нет, - равнодушно пожал плечами мужчина.
– Драгоценные камни вообще не лучший проводник для магии, мутнеют от нее. Но с другой же стороны, на них не остается никаких следов. Камни обычно ее очень сильно излучают и при использовании полностью отдают наружу. У тебя он откуда?

– Госпожа дала, когда из дома выставила. Она знала, что они будут их искать и явно собиралась отвлечь, чтобы я успела вывести детей.

– Ты должна была защищать ее!
– впервые прорезались чувства в голосе ребенка.

Я подошла к нему и села на корточки, так, чтобы оказаться чуть ниже его лица.

Интересно, почему мне раньше даже в голову не приходило присмотреться к нему получше? Оказалось не такой он и мальчишка, скорей уж подросток с еще несломавшимся голосом и неловким худым телом. Темно-каштановые волосы матери и голубые глаза отца, благородные черты лица и волевая линия губ, когда вырастит, станет настоящим красавцем. Сейчас же это просто испуганный, уставший от передряг и скорби... это просто потерянный ребенок, который изо всех сил пытается быть сильным.

– Я могу спасти, могу укрыть, могу... я много чего могу, и всегда клянусь даже ценой собственной жизни защищать своих нанимателей. Но я не могу делать выбор за них. Понимаешь - она сама так решила. Вы оказались для нее важнее собственной жизни. Так бывает - на краткий миг ты вдруг понимаешь, что именно будет правильным. Оно просто приходит. И не сюда, - ткнула я пальцем ему в лоб. Затем коснулась его груди, - а сюда. И нет времени думать, и нет в этом нужды. Прими ее выбор.

Советовать легко.

А вот приняла ли я свой?

Предпочла его жизнь... и потеряла свою.

Так или иначе, выход у нас был небольшой - выманить противника путем простейшей провокации. Ну как простейшей, ловлей на живца, роль которого была разумеет отдана мне. Впрочем, моего согласия даже спрашивать не стали, а когда я попыталась уточнить, какие все же распоряжения давал его высочество - спасти меня или добить, мужчины только отмахнулись.

А вот тут-то я и почуяла странность и когда рядом не было Алегрия, которому я доверяла намного меньше, подсела к Дарьяну, чье отношение ко мне вполне вписывалось в традиции - такие крупные мужчины всегда несколько неловки и обходительны по отношению к маленьким женщинам.

– Вы хоть понимаете, как это опасно? Они аристократа не пожалели... зачем вам-то влезать в эту историю? Я же даже никакого отношения не имею к вашей стране и...

– Какое нам дело до страны, Ису.
– Он усмехнулся, - До сих пор не могу поверить что ты, та самая Ису Маленький зверек. В наших кругах поговаривали, что ты в стране, стало быть, но не думал, что ты такая... хрупкая.

– Что, серьезно говорили?
– напряглась я. Вот чего мне не хотелось, так это огласки. Тем более так близко от маленького королевства ее величества Мадлэрни. И какой бес меня дернул принять предложение пэра Сиора?

Глупо спрашивать - какой. Тем более - сейчас. Тот самый, зеленоглазый, пушистый и опасный. Если не врать себе и избавиться от привычки отмахиваться от невеселых дум, то становится понятно, что именно желание оказаться поближе, пройти на грани, заставило меня не просто согласиться на новую работу, в то время как появился хоть какой-то намек на стабильность, а вцепиться в нее с силой настоящего ису. Ну как же, придворный...

Иногда, когда я оглядываюсь на свои прошлые шаги и поступки, мне становится очень стыдно. И не за то, что я их совершала, а за то, что обманывала себя и не замечала этого.

Очень сильно захотелось обхватить себя за плечи, забиться подальше и просто выжечь эти мысли из себя, снова убежать от них. Но вместо этого я резко встала и прошлась по небольшой комнатке.

– И что говорили?

Дарьян удивленно проследил за тем, как я мечусь у камина и, наконец, сдался:

– Многое. Когда ты в Гильдию столичную пришла, местные ребята начали интересоваться, за что девке столько платят, что один налог уплаченный как месячное жалование камеристки в богатом доме. Думали, может пощипать удастся. А как начали копаться, и выяснили, кем тебя обычно нанимали, да кто именно, поостереглись. Тем более, что гильдия быстро особо петушащимся по рукам надавала, ты им живой куда ценнее. Собственно оттуда и информация. Говорят, что не смотря на твои... размеры, ты всегда сухой из воды выходишь и задания выполняешь. И о том, что дюже принципиальная.

– В этот раз, как видишь, не вышла, - загрустила я. И не оттого, что репутацию себе испортила, а потому, что пэр Сиор ею обманулся. Я не смогла их защитить.

– Не отчаивайся, Ису.

Мужчина встал и положил свою тяжелую руку мне на плечо. Да, рядом с ним я чувствовала себя... странно. Защищенной, но в то же время такой негодной и жалкой.

– Ты сделала все, что могла. Большего никто бы и не сделал в одиночку. И теперь у тебя есть мы. Уж втроем-то мы этих поганцев поймаем и вытрясем все что можно и даже что нельзя, - на последних словах его голос стал жестче.
– Но ты ведь не ради этого разговор завела, да? Я ведь не такой простак, каким кажусь. Что ты хотела узнать?

– Какие вы получили распоряжения на мой счет?

– Боишься, что Шефар может сделать тебе что-то плохое?
– удивился Дарьян.

– А есть за что?
– насмешливо и несколько ядовито спросил маг, входя в комнату.

Пальцами он поигрывал кожаным шнурком, на который был подвешен небольшой каплевидный кулон, который Алегрий и зачаровывал в тиши и покое небольшой кухоньки. Колючий взгляд его не обещал ничего хорошего.

– Это не тебе решать, - сразу напряглась я, вспоминая, где нахожусь. Тело напряглось и приготовилось отвращать любую угрозу. Все же я телохранитель, а не камеристка, и жалование мне платили не за нытье и попытки спрятаться за чужие спины.

Закончу дело, уеду отдыхать. Возможно, даже закручу роман с нормальным мужчиной, с которым можно находиться в комнате и не ждать нападения.

– Просто ответьте, если можете, разумеется.

– Ису, расслабься! Нам приказано вытащить тебя из той истории, в которую ты влезла. По мнению Шефара, просто так ради развлечения и без смертельной опасности ты не позвала бы. Алег, чего ты на нее взъелся-то?

– Я просто не понимаю, почему из-за какого-то телохранителя мы вынуждены бросать годы своей привычной жизни, - довольно правдиво ответил маг.

– А приказа Шефара тебе мало?
– подбоченился Дарьян.
– Раньше ты не очень-то их обсуждал, даже когда он... Захотелось ему так. А будешь вредничать, в следующий раз заставлю у него самого спросить. Ох, он тебе ответит!

Этот спор между друзьями меня позабавил. Дарьян выглядел таким язвительно-добродушным, как ранья, змея, что жалит, да без яда совсем, что не мешает некоторым мнительным субъектам все же умирать с перепугу. А вот с высокомерного мага, который и так был непривычно, я бы даже сказала неприлично, человечным, постепенно сходил пар и на бледных щеках даже румянец стыда появился.