Не замужем. И очень опасна

Так, теперь надо было самым аккуратным образом пробраться на задний дворик, причем желательно покинуть дом так, чтобы меня не засекли друзья-разбойники. В целях конспирации я была облачена в купальник, а на плече колыхалось полотенце — какие вопросы, проснулась и решила искупаться!

Благо американские наследники позаботились о ковровом покрытии — шагала я бесшумно, словно ирокез на тропе войны. В доме царила мертвая тишина. Я неистово молилась, чтобы негодяев обуял крепкий сон. Мое сердце так громко стучало в горле, что я стала опасаться, не разбудит ли их эта барабанная дробь. Вот дверь. Замкнута на ключ. Тихонько проворачиваю обороты. Щелчок. Я замерла. Тишина. Надавливаю на медную ручку. Легкий скрип, и я снаружи. Пулей метнулась по мраморным дорожкам на задворки. Схватила с клумбы рюкзачок и рванула к альпийской горке.

Отбросила прочь полотенце и с невероятным усилием вскарабкалась на забор. Шершавый камень оцарапал живот. Пустяки, дело житейское, до свадьбы заживет. Эх, не впервой мне сигать с чужих заборов, спасая собственную шкуру! Прыжок. И вот, прихрамывая, я уже несусь, как кенгуру, по чужой территории. Огибаю дом и мчусь в сторону калитки, заклиная высшие силы, чтобы она не оказалась запертой. Есть контакт! Простая щеколда! Да здравствует свобода!

Где находится пляж, я помню хорошо, но мне туда не надо. Я резво мчусь в противоположную сторону. Еще довольно темно, я не могу определить, даже примерно, который час. В темноте я несколько раз споткнулась, рискуя грохнуться и сломать себе шею, но в последний момент восстанавливала равновесие — и продолжала свою безумную гонку. Я абсолютно не знаю города, но это все-таки курорт, поэтому мои расспросы местных жителей не должны вызвать удивления, только вот не мешало бы одеться. Но остановиться я не могу! Такое чувство, будто за мной гонится все население преисподней. Бегу в одном купальнике. Запыхавшись, несусь по каким-то улочкам, сворачиваю то вправо, то влево. Вдруг за спиной слышу шум мотора, машина проезжает мимо, резко тормозит и дает задний .ход. Я, как заяц, прыгаю в сторону и резво удираю. Догнали!

— Девушка, девушка! — кричит незнакомый женский голос. — Не бойтесь! Я могу вам помочь!

Я замедляю бег и оглядываюсь. Девушка, не глуша мотора, выскакивает из машины и дружелюбно машет мне рукой. Салон машины освещен, я вижу, что он пуст. Торможу. Останавливаюсь. Рискую подойти ближе. Сердце колотится где-то в горле, оно то и дело мигрирует по моему телу — еще недавно оно трепыхалось в пятках.

— Не бойся, если хочешь, я тебя подвезу, — говорит незнакомка, переходя на «ты».

Я молча киваю и плюхаюсь на переднее сиденье ее «фольксвагена», возможно, мне опять повезло или это очередная ловушка, но сил для хорошего кросса уже не осталось.

— Ты куришь? — спросила незнакомка.

— Нет, спасибо, — отказалась я от сигареты, наблюдая, как она ловко прикурила от зажигалки и смачно затянулась.

Окна в машине были открыты, в них врывался свежий ночной воздух. Девушка вела машину уверенно и спокойно, лавируя в лабиринте улиц. Мне было жарко после интенсивного забега, и я с удовольствием подставила лицо южному ветру.

— Неприятности? — небрежно спросила она.

— Типа того, — буркнула я, но решила быть более любезной. — Подруга пригласила провести вечер с приятелями, поужинать и покататься на катерах, только вот чем придется расплачиваться, позабыла предупредить.

— Понятно. Бежишь с пляжа? — выдыхая дым в окно, спросила она.

— Да, вообще-то мы приехали из Сочи, и я не знаю, как туда добраться из Адлера.

— Ну это не проблема, я тебя подвезу.

— Что ты, мне бы на вокзал, — несмело протянула я.

— Глупости, я туда и еду. У меня в Сочи квартира, а здесь я работаю в кафе у родственников, хотя, конечно, это нетипично. Обычно из Адлера ездят на работу в Сочи. Кстати, меня зовут Лика, — улыбнулась девушка и выкинула окурок в окно.

— А я Ася, — нагло соврала я своей спасительнице.

— Очень приятно.

— Лика, а как ты не побоялась остановиться, ведь меня могли преследовать? — спросила я.

— Во-первых, у меня есть пистолет, а во-вторых, год назад никто не помог моей сестре, которую изнасиловали на пляже обкуренные подонки и избили. Теперь она инвалид. — Голос Лики охрип, она вновь закурила.

— Извини.

— О чем ты! — отмахнулась она.

По пути Лика рассказала, что сестра старше ее на десять лет, что отца у них никогда не было, а мама вышла замуж за северянина и уехала с ним в Мурманск. Отчим не желал видеть в своем доме падчериц, зато денег на них не жалел. Откупался. Да и мать решила, что она может лучше помочь взрослым дочерям, отправляя им крупные переводы. В общем, Лика без нее окончила школу и поступила в институт гостиничного хозяйства и туризма. А Софья развелась со своим мужем-забулдыгой и открыла собственную парикмахерскую, правда в крошечной комнатенке на три места, но надо же было с чего-то начинать. А в прошлом году на семью обрушились несчастья: погибла в автокатастрофе мать, решившая навестить дочерей. Тетки, которые живут в Адлере, предложили устроить поминки в собственном кафе. Софья почувствовала себя плохо и решила прогуляться по берегу, при чем никому ничего не сказала. Ее нашли несколько часов спустя, без сознания, истекающую кровью. Физическое состояние за год практически восстановилось, зато моральное и душевное...

Я поежилась, сообразив, что до сих пор одета только в пару крошечных лоскутков, добыла из рюкзачка футболку и шорты и напялила их на себя.

— Эта болезнь имеет красивое медицинское название, в народе же говоря — умом тронулась, — печально закончила повествование Лика.

— Какой ужас! А что же те подонки? — взволнованно поинтересовалась я.

— А их не нашли, — просто ответила Лика.

— Как это?

— Да так! Были какие-то свидетели, влюбленная парочка, которая якобы не поняла сути происходящего. Но в темноте не запомнили ни количества насильников, ни их примет. Указали только место, там нашли шприцы, окурки, бутылки. Все...

Всю дорогу Лика смолила сигареты одну за другой, пытаясь заглушить боль от своего рассказа. Видно было, что разговор ей дается с трудом. Я содрогнулась, почувствовав волну ужаса и тоски, исходившую от девушки.

— Но доктора, что они говорят? — спросила я.

— Говорят много чего, а понимать следует, что это либо пройдет, либо нет. Честно говоря, я уже испробовала все, чтобы вернуть сестру, но она прячется в своей скорлупе ненормальности, не желая возвращаться к жестокой действительности.

От такой трагедии у меня по коже пошли мурашки и даже собственные перипетии отошли на задний план. Сколько же на свете насилия, сколько проливается крови. Древний закон — выживает сильнейший — действует до сих пор. Хочешь выжить — учись давать отпор, око за око, зуб за зуб!

Внезапно показались огни Сочи. Я вздохнула, вспомнив о своих проблемах и о том, как тяжело в одиночестве бороться с ветряными мельницами.

— Ты где остановилась? — спросила меня Лика.

— Вообще-то у подруги, но к ней я как раз не хочу, да она, скорее всего, сегодня и не вернется... Выброси меня у вокзала.

— Что за ерунда, не затем я тебя спасла, чтобы потом выбросить, как шелудивого котенка. Поехали к нам, — лихо развернулась посреди дороги Лика.

— Ой, да что ты, неудобно! — попыталась отбиться я.

— Слушай, в три часа ночи все удобно, даже спать на потолке!..

Жили девушки в малогабаритной двухкомнатной квартирке в самом центре города, недалеко от морвокзала. Машину Лика бросила прямо у подъезда, щелкнув сигнализацией, и мы стали подниматься на третий этаж. Лика сделала знак, чтобы я кралась на цыпочках, и мы гуськом, не включая света, проскользнули на лоджию. Здесь они оборудовали еще одну крохотную комнатку, состоящую из топчана и навесных полок. Окна были затянуты противомоскитной сеткой, поэтому Лика смело зажгла ночничок в виде гномика. Жестом заправского фокусника вытащила из ниоткуда комплект белья и в мгновение ока застелила топчан.

— В душ сходишь утром, иначе проснется Соня — и тогда мы не заснем до утра, — едва слышно прошептала Лика.

Я в ответ только кивнула, чувствуя, что сейчас просто разревусь. Если бы знала эта девчонка, от какой беды она меня заслонила! При свете она показалась мне совсем юной; в салоне автомобиля со мной ехала умудренная жизненным опытом женщина, а сейчас сонно моргала пацанка. Лика сделала мне ручкой и исчезла за занавеской, отделявшей лоджию от комнаты. Я бросила на пол рюкзак и блаженно растянулась на топчане. Конечно, было бы лучше сразу же рвануть на поезде куда глаза глядят, только вот ребята-акробаты моментально бы вычислили меня по паспортным данным — их, скорее всего, они для себя скопировали. Можно было бы рвать когти на автобусе. Но перед глазами маячила картинка, как меня вылавливают на сочинском вокзале и волокут за шиворот к знакомой «БМВ». Нет уж, встану на заре и помчусь на такси в Туапсе, или Хосту, или куда мне захочется... Не будут же они прямо с утра караулить меня на посту ГИБДД. Или будут?