Не жди меня, мама, хорошего сына
Шрифт:
— Где она сейчас?
— В кабинете. С ментом закрылась.
— С кем? — насторожился Волынок.
— С ментом. Из уголовки.
— Что он у нее делает?
— Делает. «Крышу» ей делает.
— «Крышу»?
— Ну, я так понял… Она раньше с ним зналась. Сам лично выслеживал, где он живет, чтобы под Марго подставить. Ну, его Матвей под нее подставлял…
— Слышал, слышал про этого мента. И что он у Марго делает?
— Она с Матвеем связь через него держит.
— Какую связь? Половую? — сострил Волынок.
Но Загоров отнесся к вопросу со всей серьезностью.
— Может,
— А ты чего так разволновался? — усмехнулся Волынок. — Ревнуешь?
— Да не, ты че!
— Ревнуешь… Матвей крепко влип?
— Мент говорит, что вытащит его. Я слышал, Марго ему хорошо заплатила…
— За что, за алмаз?
— При чем здесь алмаз?.. За помощь заплатила.
— Чем? Натурой?
— И этим тоже…
— Значит, Матвей на крытом, а она с ментами. Ну не сука, а!
— Сука!.. О, смотри, легок на помине!
Загоров показал Волынку на человека, с понурой головой бредущего к стоянке такси.
Рита объявила бойкот. Юрий терпел долго, но в конце концов не выдержал. И ушел. Время — половина второго ночи, Загоров под контролем, так что если вдруг объявится Волынок… Да и не объявится он. Уж сегодня точно его не будет… А если вдруг, не было команды караулить бандита сутками напролет. По мере сил и возможностей, как сказал майор Кулик. А не было у Юрия сил смотреть, как глумится над ним Рита.
— Куда надо, парень? — спросил подошедший таксист в потрепанной меховой кепке.
Косыгин назвал адрес, сел в машину.
— Чего такой смурной? — поинтересовался водитель.
На вид ему было лет сорок, худой, невзрачный, а глаза светятся, живой огонь в них.
— Да так.
— Несчастная любовь?
— Почему любовь?
— Вид у тебя, как у несчастного влюбленного.
— Ну, может, и любовь, — пожал плечами Косыгин. И, немного подумав, добавил: — Да, любовь…
Он любил Риту, какие уж тут могли быть сомнения.
— С девушкой поссорился?
— Может, и поссорился.
Косыгин не ощущал в себе потребности высказать все, что лежит на душе, но все же втянулся в разговор.
— Оставил ее в клубе. А если она одна домой пойдет? Ночь, дураков много, может и не дойти…
— Не пойдет. Она там работает.
— В клубе? Стриптизерша?
— Почему сразу стриптизерша? — удивился Юрий.
— Не знаю, почему-то подумал, — пожал плечами таксист.
— Работала стриптизершей…
— Я так и подумал. Взгляд у тебя смурной. Не знаешь, нужна ли она тебе такая…
— Какая такая?
— Да такая… Я тебе вот что, парень, скажу. Жизнь такая штука, не знаешь, где найдешь, где потеряешь. У меня, э-э… один знакомый на проститутке женился. Ну, на бывшей, понятное дело. А его брат женился на порядочной — библиотекарша в очках, тихая, мерси-пардон, все такое… Ну и что? Та, которая проституткой была, на других мужиков даже не смотрит. А хозяйка какая — у-у, готовит — пальчики оближешь… А библиотекарша сама, ля, пальчики облизывает, у чужих мужиков. Но вежливо! Вилкой берет!.. Да, брат, такая она штука, жизнь. А то, что было у нее раньше… Так у библиотекарши это и до замужества было,
Ленька об этом только недавно узнал…— Мне все равно, что у нее было, — мотнул головой Косыгин.
— Тогда вернись, если все равно.
— Дело не в том.
— А в чем?
— В том, что я дурак…
Он вспомнил, как Рита просила его, почти умоляла сказать, что нужна ему. Не сказал, и она ушла с Битковым… А недавний случай — ему же не все равно было, что какой-то Загоров пристает к ней. И сердце сжималось, когда она в камеру к Биткову шла… Ну почему он такой нелепый?..
— Поворачивай!
В клуб Косыгин попал через рабочий вход. Охранник его уже знал — недобро покосился на него, но пропустил. Лифт, приемная. Дверь в кабинет открыта. В кресле, спиной к нему, человек, перед ним — Рита, в руке у нее малогабаритный спецназовский «ПСС».
— Рита, я хотел сказать… — по инерции проговорил Косыгин, хотя уже догадался, что пистолет она достала неспроста.
Она бросила взгляд в его сторону, но увидела не только его.
— Юра!
Он обернулся и увидел несущегося на него Загорова. Сорвавшийся с цепи пес; злой, но не совсем уверенный в себе. Он мог бы сбить Косыгина с ног, но в самый последний момент решимость оставила его. Он замер в шаге от Юрия, не зная, что ему делать. Зато Косыгин не оплошал — ударил его кулаком в солнечное сплетение; сложив пополам, заломил руки за спину. Наручники на месте, раз-два… Пистолет свой он тоже достал.
— Браво! — услышал он мужской голос.
Обернулся и увидел Риту. Она стояла лицом к нему, а за спиной у нее находился мужчина — одной рукой он плотно захватил ее шею, а другой вдавливал ей в ухо ствол спецназовского пистолета.
Косыгин обомлел. Во-первых, ему не могло понравиться столь резкое изменение обстановки. А во-вторых, он узнал в мужчине Волынка. Пока он проветривал свои чувства на улице, бандит пробрался в клуб, к Рите. Пока он укладывал на пол Загорова, Волынок, воспользовавшись суматохой, разоружил девушку, взял ее в заложницы. А ведь победа была так близка…
— Брось пушку! — потребовал Волынок.
Пистолет к бою готов: патрон в патроннике, предохранитель в нижнем положении. Но рука опущена, ствол «макарова» смотрит в пол. А Волынок держит палец на спусковом крючке.
— А если нет? — с неожиданным для себя спокойствием спросил Косыгин.
— Если нет, я кончу Марго!
— Я тебе только спасибо скажу.
— Чего? — растерянно протянул Волынок.
— А я сам пришел, чтобы кончить эту шлюху!
Сбитый с толку бандит отвел пистолет от ее головы. И Косыгин вмиг этим воспользовался — быстро, но плавно поднял руку с пистолетом.
— Давай вместе это сделаем!
Ствол «ППС» уже смотрел на него, но преимущества у Волынка больше не было.
— Что, стоило мне уйти, как ты мужика привела? — в показном гневе спросил Косыгин у Риты.
— Юра, ты чего?
Он был так убедителен в своей ярости, что Рита испугалась не на шутку.
— Ничего! Стриптиз танцевала, с Битковым спала! Мне голову морочишь! Пора с этим кончать!.. Ну чего ты, мужик, давай…
Волынок ждал продолжения, но вместо слов Косыгин предложил ему пулю. В голову.