(не) Желанная для генерала-дракона

Я не останавливаю его. Вдруг он и правда найдёт, если в этом мире уже были такие, как я? Тогда будет легче объясниться с Изаром.

Есть я практически не могла сутки, а потом стало полегче. Я чувствовала себя уставшей и много спала, а ещё чаще прислушивалась к себе и своим желаниям. Малыш должен вырасти здоровым.

В день, когда он должен приехать, я просыпаюсь ни свет ни заря. Выбираю платье, красивое, но такое, чтобы не давило на живот. Готовлюсь.

Наконец, я смогу поделиться с ним этой новостью. Я выхожу на драконову башню, накинув шаль, чтобы встретить его. Сердце замирает и бьётся быстрее, когда я вижу Изара издали, летящего посреди ещё двоих драконов. Огромный ящер, поднимая ветер своими крыльями, приземляется на башне и смотрит на меня. Двое драконов тоже приземляются и перевоплощаются, но я вижу только своего мужа, улыбаюсь и иду навстречу, чтобы обнять.

Но стоит Изару превратиться обратно в человека, как моя радость меркнет, уступая сомнениям. Муж совсем мне не рад. Смотрит жёстко и холодно как тогда, когда обнаружил пузырёк. Челюсть плотно сжата, брови сдвинуты, а губы вытянулись в тонкую линию.

— Что-то случилось? — беспокоюсь я.

Может, на нас напали или другие важные проблемы. Но он говорит своим спутникам то, что я совсем сейчас не ожидаю слышать:

— Арестуйте мою жену.

Глава 32. Изар

Никогда не думал, что буду скучать по жене, только отлетев от крепости. Если поворачиваю голову, то всё ещё вижу тонкую хрупкую фигурку Дарины, стоящую на башне. Хочется вернуться вот прям сейчас же, чтобы сжимать её своими руками, вдыхать её умопомрачительный запах и доводить до исступлённых стонов.

Вместо этого только вернувшись, я вынужден снова отправиться на границу. Снова исчезновения солдат, но теперь всё иначе. Один из похищенных вернулся. Не совсем в сознании и эмоционально не стабильный, но вернулся.

Моё присутствие необходимо — дракон не может связать и пары слов, чтобы рассказать о том, кто это был и чего хотел. Поэтому мне придётся надавить на него, чтобы помочь ему успокоиться и сказать всё.

Прилетаю в лагерь уже затемно, но отказываюсь терять время.

— Где он? — только перевоплотившись обращаюсь к офицеру, который прислал мне сообщение.

Он отдаёт честь и указывает на дальнюю палатку:

— У целителей, — кратко отвечает он. — Он буйный, пришлось его привязать. Всё время просыпается и кричит.

— Разберусь. Останься здесь, — отдаю приказ, а сам захожу в палатку.

Там на деревянной кровати, привязанный к металлическим кольцам по её углам, спит один из младших офицеров. Дракон. Совсем молодой. Кто его в патруль вообще догадался поставить? Раздражённо ставлю себе задачу проверить списки.

Подхожу к нему и кладу руку на лоб. Он вздрагивает, дёргается, пытается выдрать руки из пут, практически сдирая кожу, по лицу пробегает чешуя. Прижимаю его к кровати плетением и руками фиксирую голову, заставляя смотреть себе в глаза.

— Кто это был? — спрашиваю, надавливая чуть сильнее.

Он стискивает челюсти, рычит, вырывается, но потом, когда я усиливаю воздействие, обмякает.

— Солдаты. Засада у реки. В серой форме. Ничьи. Но они говорили про Неррита…

Усмехаюсь сам себе — примерно этого я и ожидал. Что ж, теперь остаётся только найти доказательства. Уже собираюсь оставить в покое дракона, но он снова напрягается:

— Легенда об истинном наследнике, — говорит он. — Ментальная магия… Имеющий магию, читающую разум, объединит кланы и станет полновластным…

Дракон отключился раньше, чем я успел задать ему новый вопрос. Орочий потрох. Ещё этого не хватало. Какие к демонам легенды? Мы же все разумные драконы. Уж тем более про ментальную магию.

Выхожу и назначаю совещание на утро. Всё это надо хорошо проверить и обмозговать. Но не сейчас. Утром.

Засыпаю с мыслью о Дарине. Будет прекрасно, если завтра всё быстро решится, и я смогу вернуться к жене.

Но быстро всё не решается, я застреваю в лагере больше, чем на две недели. Мы обследуем пойму реки, находя всё больше подтверждений словам молодого дракона.

— Здесь был лагерь, — говорит один из следопытов. — Они пришли со стороны Неррита, но ушли в направлении Гввальдра.

— Хитро, — качаю головой. — Можно понять, кто это? Драконы? Маги? Оборотни?

— Нет, — следопыт протирает песок между пальцами и принюхивается. — Тут что-то другое. Ненастоящая магия. Что-то тёмное.

В следующий момент буквально из воды на наш небольшой отряд вылетает ловчая сеть, парализующая магию.

— Уйти от воды! — командую я, едва увернувшись от сети.

Резко трансформируюсь в дракона и взмываю в небо. Пламенем атакую участок реки, откуда вылетела сеть. Вода практически вскипает, и оттуда выскакивают трое. Двое тут же падают, погибая от ожогов, третьего ловит отряд.

Мы возвращаемся в лагерь и сдаём пленного лекарю. К вечеру я могу уже его допросить. Он бредит и толком ничего сказать не может. Главное, что понимаю из его слов — предаёт кто-то близкий. Очень близкий, учитывая, то, что говорил этот недомаг.

Недомаг, потому что у него магия не своя. Лекарь подверг его жёстким процедурам и изучал с помощью разных артефактов, вывод был шокирующим — магия навеянная. Первый раз такое вижу.

— Генерал, — из тени отделяется разведчик, которого я отправлял следом за напавшим на Дарину. — Мы почти выследили его, но он скрылся в последний момент.

— Тогда почему ты здесь? — с рыком спрашиваю я. Сейчас и так дел по горло, а они со своими “почти”.

— Мы нашли его временный схрон, — отвечает разведчик. — Вы должны на это взглянуть.

Киваю на свою палатку, и он снова скрывается в тени. Дохожу, закрываю полог и накидываю заклинание беззвучности.

— Говори.

Он возникает рядом и кладёт на стол небольшую стопку писем.

— Что это? — раздражённо спрашиваю я.

— Посмотрите сами, генерал.

Я беру письма и резко срываю перевязывающую их ленту.

Знакомый почерк. Настолько знакомый, что в груди загорается огонь ярости. Одно за одним просматриваю их. Дарина в подробностях рассказывает о том, чем занимаюсь я, и клянётся в искренней любви и огненной страсти.

Хочу верить, что это подделка, подстава. Но нет. Её личная печать, завязанная на силе Дарины. Это невозможно подделать.

Пальцы сминают письмо, в котором она пишет о том, как она ждёт, когда я умру, она освободится от печати и “они смогут быть навсегда вместе”.