Неба высь

– Ну, давай, беги, - потрепал по голове Акиру Тсуеши, усмехаясь. – Взрослый наш.

Мужчина с несколько секунд смотрел на меня, а потом, молча, развел руки. Вздохнув, я решительно шагнула вперед, и уткнулась в рубашку, носом вдыхая родной и давно знакомый запах специй и как ни странно дождя. Теплый летний дождь, который может в нужный момент превратится в острые льдинки.

В объятьях этого мужчины, заменившего мне отца, было тепло. Я чувствовала себя защищенной, спокойной и отгороженной от всех тревог и печалей. Спокойствие приносило облегчение. Как будто меня спрятал за своей пеленой дождь. Хотя почему спрятал? Так оно и было.

– Спасибо за все.

– Это меньшее, что я мог сделать, - Тсуеши качает головой.

– Вы могли бы вообще ничего не делать.

– Чушь.

– Действительно, - слабо улыбаюсь. – Чушь.

– Сай посадит вас на самолет до Италии. Там вас будет ждать мой знакомый человек, которому я когда-то спас жизнь. Он своеобразный, но спрячет вас и оформит на себя опеку. Кстати да, в твоей сумке лежат документы на новое имя, там, в аэропорту вы и записаны под него. Я не знаю, куда он вас спрячет, да и знать мне опасно. В конце концов, Алекс официально мертв, но чую, что работу не забросил, киллер он отменный.

– Я поняла.

– Свяжемся позже, так как за мной будут следить.

– Хорошо, но это не опасно для вас? – отстранилась я, серьезно смотря в глаза мужчине.

– Эх, ребенок, - вздохнул Тсуеши. – Ты слишком взрослый, но эти проблемы оставь на меня. В конце концов, я киллер и далеко не последний.

– Тсуна-нее, - меня дернули за штанину заставляя выйти из объятий. Рядом стоял серьезный Такеши, сведя брови и хмурясь. – Вы же вернетесь?

– Конечно, - присела я смотря в хмурое лицо мальчишки. – Мы обязательно вернемся.

– Слово? – Такеши протягивает мизинец. Такой шутливой клятве я научила мальчишек еще в детстве. Забавно, что для них это шутливое действие стало чем-то сокровенным, можно сказать ритуалом, который они совершают только в самых крайних случаях. Что характерно, а слово они держат.

– Слово, - Смеяться над Такеши сейчас не получается, слишком серьезен маленький Дождь, когда мы сцепляем мизинцы и почему-то в голове само самой возникает мысль, что сюда мы рано или поздно вернемся.

– Отца береги, - резко дергаю ребенка на себя, обнимая крепко-крепко. – Люблю тебя.

– Я тоже, Тсуна-нее…

Хочется распустить нюни, ну что за черт.

– Моя интуиция говорит, вам ждать гостей, они условно опасны, но все же… - предупреждаю Тсуеши.

– Ну, значит, будем ждать.

– Пожалуйста, - поджимаю губы. – Будьте осторожны.

– Вы тоже.

Киваю.

– Удачи, - машу рукой, садясь в машину.

– Вы только ждите! – прыгает на сиденье Акира.

– Возвращайтесь, - улыбается Тсуеши.

На секунду я останавливаюсь. Хочется сделать что-нибудь такое… такое…

Я поворачиваю кепку козырьком вперед, задерживаю пальцы.

– Я не говорю, прощай, - эффектно наклоняю пальцами козырек кепки, растягивая губы в совсем не детской усмешке, но меня выдает блеск смеющихся глаз. – Я говорю… Аривидерчи!

Веселый смех становится мне ответом.

– Круто! – прыгает Акира, восторженно хлопая глазами.

– Да, я знаю…

Нас ждал самолет. Нас ждала Италия.

***

Такеши хмуро смотрел в след уезжающей машине, а потом обернулся в сторону отца.

– Пап, научи меня сражаться, - уверенно говорит ребенок. В серых глазах застыла решимость.

– Зачем тебе?

– Я не хочу никого терять, - резко и отрывисто бросает ребенок.

– Научу, - треплет своего сына мужчина и смотрит на небо, которое собирается пролить слезы. Такеши уходит домой собираться в школу, а Тсуеши стоит на месте. Засунув руку в карман куртки, он вытаскивает сигарету. Дым струей вьется в небо, а мужчина вздыхает.

– Как быстро растут дети, - выдыхает горький дым. – Слишком быстро, а мы отнюдь не молодеем, чтобы суметь в дальнейшем сохранить им детство.

***

Мужчина стоял за стойкой, протирая стаканы, когда в бар зашла женщина. Откровенный вырез платья, высокие каблуки и на накрашенных густо-алых губах презрительная усмешка.

– Ямамото Тсуеши, - протянула незнакомка, остановившись на входе.

– Мы закрыты - невозмутимо говорит мужчина, беря следующий стакан.

– Ох, не прикидывайся идиотом, самурай, - женщина садится и ставит локти, на стойку сплетая пальцы. – Итак, где маленькие ублюдки?

– Выход там, - спокойно говорит бармен, указывая рукой с зажатым полотенцем в сторону двери.

– Ах, вот как, - тянет женщина. – Самурай, ты, похоже, не знаешь, с кем связался…

– Ну, так, с кем имею честь? Вы о правилах приличиях забыли, так что здесь моей вины нет.

Женщина морщится.

– Мое имя Савада Диана, и тебе это о чем-нибудь да говорит.

– Возможно, - глаза мужчины опасно сощурились.

– Ты меня не интересуешь. Мне нужны ублюдки Савады Наны и ты знаешь где они.

И если ты не скажешь, то можешь попрощаться с сыном.

Мужчина задумчиво окинул женщину взглядом, все так же, не отрываясь от протирания стаканов.

– Однажды Вонгола решила надавить на меня с помощью других семей. Четыре мафиозные семьи и далеко не из последних. Тогда погибла моя жена, случайно или нет, но стоило бы тебе узнать, что случилось с ними перед тем, как приходить в мой дом и угрожать мне и моему сыну.

– Возможно, ты силен, - женщина наклоняется вперед. – Но сейчас, ты безоружен.

Одно быстрое, невидимое глазу движение и у горла женщины в миллиметрах от кожи, холодя металлом замер шеф-нож. Удивленно и испуганно раскрыв глаза, женщина замерла на месте, понимая, что недооценила киллера, и явно не рассчитала такой исход событий.

– Воистину, есть особи женского пола, чья глупость не знает границ, - усмехается мужчина, доставая из под барной стойки еще и пистолет, ненавязчиво наводя его в сторону женщины. Поймав ее удивленный взгляд, он усмехается. – Да, я специализируюсь на колюже-режущем, но это не значит, что я не умею управляться с огнестрелом. И поверьте, синьора, трупы прятать я умею.

– Ты не посмеешь,… Вонгола не простит.

– Вы так уверенны? Что-то мне подсказывает, что Вонгола вам не простит смерть будущих возможных наследников, которых у Вонголы в последние годы жуткий дефицит. А вы, синьора, как мне кажется, совсем с головой не дружите.