Небеса не для нас

— Ты знаешь, что мы с твоим Витей договорились снова устроить драку? Он угрожает выбить мне все зубы, но, боюсь, это тебе придется отскребать его от асфальта после нашей встречи.

Я перевела на Власова шокированный взгляд.

— Хотел бы я пообещать тебе не трогать его, если ты его бросишь, но даже в этом случае не смог бы выполнить это обещание.

— Макар, зачем ты все это делаешь?

— А я тут ни при чем, это Александров - задета его честь, сама понимаешь. Ты не должна была к нему возвращаться. Думаешь, вы сможете просто забыть о том, что ты переспала со мной? — прищурил глаза парень.

Власов проследовал к своему месту в шеренге на бортике бассейна, а я подошла к своему. Господи, они будут драться! И это все моя, только моя вина!..

Началось занятие, и после акваайробики ко мне подошел Витя:

— Ева, не хочу показаться ревнивым подозрительным типом, но о чем вы говорили с Власовым в начале урока?

— Он сказал, что вы будете драться! Витя, я не знаю, как мне вас остановить! Вы друг друга поубиваете!

— Прости, но ты не сможешь нас остановить, не после того, что он сделал и сказал. Ему придется ответить за все.

Я вспомнила, как смеялась над тем видео и над нашим якобы «любовным треугольником». Теперь, когда его смысл доподлинно воплотился в жизнь, и мне стало совсем не до веселья.

— Все, что вы сделаете друг с другом, будет на моей совести!

«Об этом нужно было думать раньше», шепнул внутренний голос.

— На совести Власова. Он давно преследовал тебя, и мне нужно было вмешаться, до того как… Ева, это наше дело. Я сам с ним разберусь, — сказал парень непреклонно, словно бы ставя на этом точку.

«Ладно, что они могут сделать друг другу? Пару синяков поставят, и все», попробовала я успокоить себя, но перед моими глазами все продолжали мелькать наиболее трагичные варианты развития событий, в которых фигурировал отец Макара, помогающий тому замести следы преступления или посадить Витю за увечья, причиненные его сыну.

Тот мужчина с холодным взглядом, на которого я наткнулась у Власова дома, это и был его отец? Может, и брат, конечно, уж очень молодой на вид, скорее лет тридцать-тридцать пять, но он мог что-то сделать со своей внешностью, а взгляд у него был на редкость тяжелый и взрослый.

После физкультуры ко мне ненадолго подошел Макар:

— Буду ждать тебя в главном холле.

Хорошо. Поговорим по-нормальному, прямолинейно и без истерик.

Надеюсь, у меня это получится.

* * *

Макар

Спустившись по лестнице, оглянулся по сторонам - я немного задержался, Ева уже могла прийти на место встречи. Да, она была здесь - белые чулки чуть не доходят до края форменной юбки, светло-русые волосы расчесаны, но никак не уложены после физкультуры. Чуть сгорбилась, теребит какое-то колечко на пальце. Я подавил вздох.

Хотелось бы мне извиниться, по-настоящему извиниться за ту боль, что я ненароком причинил ей, но, что-то внутри меня сопротивляется этому. Ведь проблема изначально была не во мне. Может, я и перегнул палку пару раз, но эту войну развязала Ева. Чего еще она ожидала, после того, как на глазах у всей школы сказала мне отвалить от нее и ушла под ручку с Александровым после той драки?

Она буквально вынудила меня дать ей сдачи, но стоило мне что-то ей сделать, как я мгновенно превратился в чудовище в ее глазах. И вот теперь я извиняюсь, как могу, бегаю за ней, как ни за одной другой девчонкой, но все без толку. Хочется встряхнуть ее хорошенько, чтобы она прекратила мучить меня!

Кажется такой мягкой со стороны, застенчивой, скромной. Чистая видимость. Под этой милой ангельской внешностью скрывается язвительная бестия, которая не устает поливать меня ядом, скапливающимся у нее на языке.

Любая мечтала бы оказаться на ее месте! Они все меня хотят, в том числе и сама Ева. Это написано у нее на лице. Ей никого не удалось бы обмануть своим неумелым блефом, как бы она ни пыталась строить из себя недотрогу.

Девушка подняла голову, увидела меня, и выражение ее лица мгновенно изменилось, большие темно-карие глаза наполнились холодом, ненавистью. Ненавидит меня… Мне снова захотелось ее встряхнуть, чтобы из ее головы исчезло это нагромождение проблем.

Сев рядом с ней на скамейку, я какое-то время раздумывал о том, что собирался ей сказать. Снова подавил вздох.

— Ева, ты построила в своей голове целый город из обид, в которых не так просто разобраться. Я не хотел причинить тебе боль, не хотел обидеть или разозлить тебя. Что мне сказать или сделать, чтобы ты начала нормально ко мне относиться?

Разве я о многом прошу? Просто чтобы она прекратила оскорблять меня, перестала относиться ко мне, как к врагу. Целый месяц молчала, и как еще сама не устала от этих обид?

Мое терпение подошло к концу. Достижение цели и так потребовало от меня проявления невероятной сдержанности. Эта якобы скромница, девчонка, которая в первые же дни нашего знакомства позволила раздеть ее, стонала и извивалась в моих руках, зажгла мою кровь так, как это не удавалось еще ни одной до нее, включила полный тотальный игнор, посылала меня раз за разом, избегала и не гнушалась запрещенных приемов!

Все это время мы с Евой сидели за соседними партами, разделенными узким проемом, только потому я и сумел так хорошо узнать ее. С Александровым она была неизменно приветливой, милой и веселой, шутила, смеялась этим нежным переливчатым смехом, рассказывала ему интересные истории, заставляя меня сгорать от невыносимой ревности. Со мной же мгновенно превращалась в злобную фурию. Кто бы знал, как я устал от этого!..

Она устроила мне настоящий ад… Хотя, наверное, скорее чистилище. Очень близко от рая, но так далеко - добраться до него у меня не выходит, что бы я ни делал.

Встретившись с ней взглядом, я сразу понял, что мои слова не возымели никакого эффекта. Холодный, жесткий взгляд больших карих глаз - казалось, она убила бы им меня, если бы могла.

— То есть, когда сегодня ты рассказывал моему парню, так что тебя весь класс слышать мог, как я кричу во время секса, ты не хотел меня обидеть? Ну, так это совсем другое дело.

Глава 11.1

Я приоткрыл, было, рот, чтобы начать с ней спорить. Может, я и хотел уязвить их обоих, но то, как после этого она залилась слезами… Я увидел ее боль и пожалел о своих словах, но так же почувствовал злость. Над чем тут рыдать, Господи?

И вовсе весь класс меня не слышал - только Стас, и уже он, в свою очередь, рассказал об этом остальным. Не мог не рассказать, они все делали ставки на то, как быстро я достигну цели. В нашей школе это обычное дело - лишние деньги жгут карман, а так можно немного развеять скуку. Ставить могут на что угодно - кто с кем спит, кто с кем будет встречаться, кто какую получит оценку. Стас передал новость всем заинтересованным лицам до того, как мне удалось его остановить. И я даже не подтвердил его слова!