Небесное Сердце
Шрифт:
Громадное многоэтажное здание с резным фасадом из жёлто-серого камня встретило их тишиной - шли занятия. По дорожкам парка бродила только пара молодых людей, уткнувшихся в толстые конспекты. От них так веяло унынием, что гадать не приходилось: беднягам предстояла пересдача.
Когда-то принцы тоже здесь учились. Порядок был прост - члены королевского рода тоже граждане своей планеты, а значит, привилегий и поблажек в обучении у них быть не должно. Разумеется, имели место быть и частные занятия, но на большинство лекций братья смолоду ходили, как обычные студенты. И экзамены тоже сдавали на общих основаниях. Лаккомо до сих пор с ужасом вспоминал выпускной
Ностальгия по тем временам на несколько минут накатила и схлынула, оставив после себя привкус книжной пыли и воспоминания об испещренных данными экранах личных планшетов...
Эйнаор провёл брата вниз, на территорию исследовательского центра, обсновавшегося много лет назад в подвалах под Академией. Лаккомо и представить себе не мог, что небольшая группа учёных, занимавшаяся разработками на основе проектов Джаспера Крэта, давно расширила свои владений далеко за пределы Академии вширь и вглубь.
Бэкинета поместили в один из дальних залов. Пришлось минут пять тащиться туда на лифте, а потом пешком. По словам служащих коридоры оказались достаточно велики, чтобы полиморф прошёл по ним на своих двоих, как человек, что немало удивило, прежде всего, его самого. Перед глазами вице-короля ярко встала картинка: вертящая шипастой головой антропоморфная машина медленно шагает в окружении сдержанного персонала. Что-то в этом образе насторожило Лаккомо.
И только войдя в зал, он понял, что.
Виновник суматохи лежал в углу лаборатории, опутанный кабелями как паутиной, с частично снятой броней, оголяющей пластичный полиаркон нутра. Он снова походил на побитую собаку.
И его колотила мелкая дрожь.
Если бы Лаккомо не видел сейчас собственными глазами, как дрожат лопасти винтов и сегменты брони - он не поверил бы. Но полиморф дрожал и норовил сжаться в комок понезаметнее.
– Что вы с ним сделали?
– тихо спросил вице-король, не обращаясь ни к кому конкретно.
Люди в стерильных комбинезонах притихли. Секунду назад они носились, пытаясь привести полиморфа в порядок, и изображали активную работу за терминалами, но замерли, услышав змеиное шипение. Только несколько человек не повернули голов от экранов - они следили за показателями Сердца.
– Ничего особенного, - как можно спокойнее ответил Эйнаор. Холодный взгляд короля хлестнул персонал, люди спешно вернулись к работе.
– Полная проверка на жучки, смена идентификационных кодов, считывание носителей информации....
– Я же выдал тебе весь пакет его данных, - с едва заметным негодованием прервал Лаккомо.
– Да, но вдруг что-то было упущено? Затем вопросы, проверка активности Сердца и параметров психики, а в заключение, мы забрались к нему в кристалл и просканировали память напрямую. После чего он стал вести себя вот так, - король повёл ладонью в сторону досмерти запуганного полиморфа.
Жалости в его голосе не звучало ни крупицы.
Да, материал, да, живой. Сколько раз процедуру пси-сканирования проделывали с людьми - и ничего. Случалось, что кто-то реагировал болезненно и потом долго успокаивался как после нервного срыва. Но с полиморфом торийские менталисты то ли перестарались, то ли не учли сущей мелочи - полной машинности подопытного. Человека можно накачать успокоительными. А полиморфа? Персонал пытался придумать способ его успокоить, но, по всей видимости, безуспешно– Он же свихнется, - Лаккомо поймал общую мысль, тревожно витавшую в воздухе.
– Чем вы думали?
Тон брата начинал нервировать короля. Но внешне он оставался спокоен и даже не сменил позы.
– Это было бы крайне нежелательно, - безучастно ответил он.
– Работу с ним мы ещё не завершили. Но, я помню, тебе удалось угомонить его у себя. Не мог бы ты...
– Какую ещё работу?
– вице-король наконец оторвал взгляд от полиморфа и пронзительно уставился на брата. Его зрачки сузились, лицо застыло.
– Это первая боевая машина федералов, попавшая к нам в руки. Мы должны полностью изучить все её параметры, сравнить и узнать из чего она состоит вплоть до последнего винтика, последней нейроцепи, - Эйнаор был непоколебим.
– Сравнить - с чем?
– чеканя каждое слово, спросил Лаккомо.
– Пойдем в соседний зал. Покажу кое-что.
На самом деле Эйнаору не хотелось вести брата на экскурсию, но деваться было некуда. Да и демонстрировать посторонним назревающий спор - тоже не дело. Он взял вице-короля за локоть и увлек его в дальнюю дверь. То, что разыгралось за ней, впоследствии осталось тайной и было забыто даже братьями.
Очень уж явно поднял в том разговоре голову голодный азартный зверь...
– Ты... идиот!
Пожалуй это было самое мягкое из всего, что высказал Золотой Журавль за последние несколько минут.
– Дай мне объяснить.
– Что объяснить? Это? Я не слепой.
Рука обвиняюще метнулась к стойкам с полусобранными полиморфами. Вдоль стен зала в захватах и блоках подпитки громоздились полиарконовые оболочки. Где-то на станках под механизмами сборки лежали запчасти манипуляторов. У некоторых машин отсутствовали головы - видимо, работы над сенсорами ещё не закончились и велись в другом помещении.
– Ты не хочешь меня выслушать.
– А ты хоть понимаешь, что натворил?!
– Нет.
На минуту повисло молчание. Тяжёлое и злое.
А потом он перешёл на Старый язык. Обычно мягкий голос Лаккомо соскользнул в злое шипение. В который раз за день? Чужой голос. Чужие движения. Чужой взгляд. Зрачки расширились, как это уже бывало не раз, фразы больно впивались в мозг, оставаясь внятными лишь инстинкту, разлетались в голове гулким эхом... Эйнаор запоздало выставил ментальную защиту, вообразив между собой и братом зеркальную стену. Но голову словно пробили колом и теперь выкорчевывали мозг изнутри. Держаться. Надо просто удержаться...
Зрение плыло, не осталось ничего, кроме мертвенно белого пятна с чёрными провалами глаз. Освещение в цехе не давало теней. Но Эйнаору казалось, что она есть - непомерно огромная, безглазая, безликая.
Скрипнул помятой броней ближайший манипулятор на станке. С какого то стола с грохотом упал оставленный на краю инструмент.
В голове гудело и выло. Хотелось сбежать к дъеркам подальше, да хоть бы под их защиту, лишь бы уйти от разъяренного брата.
Держать защиту...
Свистнуло, словно по воздуху стегнул длинный хлыст или хвост...