Небесные овации

ребячество.

* * *

Может быть, вас заинтересует, что первые игры во власть начались не на

Уолл-стрит и не на поле битвы, а в саду. Первое обещание о повышении статуса было

прошептано с шипением, с подмигиванием и со змеиной улыбкой падшего ангела.

Заползший в тень дерева познания добра и зла сатана знал, что предложить Еве, чтобы соблазнить ее съесть яблоко. И это не были удовольствия. Это не было

крепкое здоровье. Это не было преуспеяние. Это было... ладно, вы сами читали его

слова и видели, в чем соблазн: «...знает Бог, что в день, в который вы вкусите их, откроются глаза ваши, и вы будете, как боги, знающие добро и зло»3.

Эти слова находят брешь в обороне.

«...Вы будете, как боги...»

Ева поглаживает подбородок, повторяя это обещание.

«...Вы будете, как боги...»

Сатана отдернул занавес в тронном зале и пригласил Еву немножко посидеть.

Примерить корону. Подержать скипетр. Накинуть мантию. Почувствовать, что это

значит — иметь власть. Почувствовать, что может означать твое имя. Почувствовать, каково там, наверху!

Ева заглотила наживку. Соблазн уподобиться Богу затмил все ее представления о

Боге, и хруст яблока раздавался по всему Царству. Остальную часть истории вы

знаете.

Так вот, может быть, ваше заигрывание с властью не было таким откровенным.

Вы, несомненно, рады, что сэкономили шесть штук «зелени» на семинарах по

застольному этикету. Вы, несомненно, только головой качаете, слушая об аферах

дельцов с Уолл-стрит. Вас коробит от заказных убийств в мире наркомафии и

«больших людей». Такого рода игры во власть вас не привлекают. Если бы змей стал

69

прельщать вас обещанием власти, вы бы послали его обратно в преисподнюю, не так

ли?

Или... Игра в «царя горы» может принимать самые разные формы.

Вот начальник, никогда не хвалящий подчиненных. В конце концов, они должны

знать свое место.

А вот муж, отказывающийся быть с женой поласковее. Он знает, что из-за этого

лишился бы самого сильного своего оружия — ее страха, что он ее бросит.

Вот служащий, который личные амбиции ставит выше личной честности.

А вот жена, которая использует секс или отказ от него для манипулирования

мужем, — своего рода политика кнута и пряника.

Можно устранить человека, а можно всего лишь отодвинуть. Это может быть

требование, подкрепленное наведенным пистолетом или надутыми губками. Это

может быть авторитаризм политика в стране или проповедника в церкви.

Но все они твердят одно и то же: В-Л-А-С-Т-Ь.

И цель у них одна и та же: «Я получу то, что мне надо, за твой счет».

У всех одна и та же стратегия игры: толкнуть и пнуть, урвать и соврать.

Все слушали одного и того же змея, все того же лживого Люцифера, который

шепчет в уши любому, кто его слушает: «...вы будете, как боги...»

И всех ждет один и тот же конец: тщета. Выслушайте, пожалуйста, внимательно

то, что я сейчас скажу. Абсолютная власть недостижима. Столб намазан салом, а

ступеньки лестницы сделаны из картона. Когда доберешься до верха — если

доберешься — остается только падать вниз. А это зачастую болезненно.

Спросите Мухаммеда Али.

Вы, конечно, слышали об Али, троекратном чемпионе мира по боксу в тяжелом

весе. На обложку журнала «Sports Illustrated» он попадал чаще, чем любой другой

спортсмен. На ринге девизом этого короля бокса было «порхать как бабочка и

жалить как пчела». Его свита, целый сонм репортеров, тренеров и прочего персонала, тянулась за ним по всему миру.

Но это было вчера. А где Мухаммед Али сегодня? Спортивный журналист Гэри

Смит отправился это выяснить.

Али проводил Смита к напоминающему амбар строению рядом с домом на своей

ферме. На полу, прислоненные к стенам, стояли напоминания о лучших годах жизни

Али. Фотографии жалящего и порхающего чемпиона. Скульптурно вылепленное тело.

Вскинутый вверх кулак. Торжествующе поднятый чемпионский пояс. «Мы победили в

Маниле».

Но на изображениях виднелись белесые потеки — птичий помет. Али глянул на

стропила, где жили поселившиеся в его спортзале голуби. А потом он сделал очень

важную вещь. Может быть, это был прощальный жест. Может быть, признание

безысходности. Как бы то ни было, он подошел к своим фотографиям и перевернул

их, одну за другой, изображением к стене. Потом встал в дверях и, глядя куда-то

вдаль, заговорил так тихо, что Смиту пришлось переспрашивать. Али повторил:

— Весь мир был мой. И это что-то да значило. А теперь смотреть не на что4.

Вертикаль власти — она скользкая.

Император Римской империи Шарлемань (Карл Великий) знал это. С похоронами

этого знаменитого монарха связана интересная история. Согласно легенде, он

70

завещал похоронить себя сидящим на троне. На его голову должна была быть надета

корона, а в руку вложен скипетр. На плечах — королевская мантия, а на коленях —

раскрытая книга.

Карла похоронили в 814 году от Р. X. Почти через двести лет император Оттон

решил выяснить, была ли исполнена последняя воля умершего. Говорят, что он

послал людей вскрыть гробницу и представить ему подробный доклад. Они

обнаружили, что завещание Карла было в точности выполнено. Только теперь, спустя

два столетия, все выглядело несколько иначе. Корона съехала набекрень, мантия

истлела, тело имело ужасный вид. Но на коленях скелета лежала указанная Карлом

книга — Библия. Костлявый палец упирался в стих Мф. 16:26: «...какая польза

человеку, если он приобретет весь мир, а душе своей повредит?»5

Вы можете ответить на этот вопрос.

* * *

Когда у меня начали формироваться все эти мысли о власти, я оказался на