Небесный странник

Ситуацию тогда спас Йода, он предложил альтернативу: вначале воспитать Джинну другого падавана — Фимора, парень недавно потерял своего учителя на миссии и для завершения его обучения ему нужен был новый мастер. В то же время юного Ксанатоса Йода предложил пока оставить на воспитание ордена. Этим поступком великий магистр ненадолго смог переключить внимание Совета с «бунтаря Джинна» на возможный вариант усмирить его суровый нрав. Великий джедай искренне хотел помочь своему грандпадавану.

Вот только, как показало будущее, всё было зря.

Ксанатос…

Джинн так хотел, чтобы мальчик стал тем лучиком света, что поможет ему изменить орден. Но он не смог. Проглядел в нём Тьму. Плюс Совет, без ведома самого Джинна, тогда невовремя влез, отправив его падавана проходить испытание на родную планету Телос-IV, где Ксанатос попал под влияние своего отца-тирана.

Джинн никогда не забудет тот миг, когда ему, своими же руками, пришлось отправить падшего-джедая Ксанатоса в смертельный полёт в чан с химическими отходами. Это было тяжелое и жестокое зрелище. Лишь спустя какое-то время, потом, по чудом сохранившимся остаткам связи учитель-ученик, пришло понимание, что луч мятежной жизни бывшего ученика погас…

На этом моменте джедай почувствовал движение Силы, а после возле него появился призрак Талы. Женщина мягко ему улыбнулась, моргнув своими прекрасными двухцветными глазами, и протянула руку.

— Не кори себя, дорогой. Всё, что произошло, имело своё значение. Для тебя. Для меня, — призрак силы указал на себя. — Я не раз говорила тебе, что в прошлом, ты не найдёшь покоя. Особенно в своём. Слишком много боли в нём было. Живи настоящим, любовь моя.

(Тала и Квай-Гон)

— Тала, — он печально улыбнулся видению свой любимой. — Предательство Ксанатоса, его смерть, но, главное, ты… Без тебя, моя жизнь лишена красок.

Призрак Силы. Этой технике Джинн когда-то обучил свою любимую. Когда её ослепили, они вдвоём разработали технику, схожую с восприятием миралук, чтобы она могла видеть таким образом. Ну и в процессе Тала заодно и переняла у него технику «Призрака Силы». Но кто же знал, что теперь это будет единственная возможность с ней разговаривать?

— Не говори так. У тебя есть Оби-Ван — твой ученик, наши друзья из ордена, — попробовала было успокоить Тала Квай-Гона, но была прервана покачиванием головы.

— Оби-Ван мне как сын, Тала. Он слишком далёк от моего понимания об ученике. Кеноби совершенно другой.

— Опять ты за старое, — теперь настала её очередь покачать головой. — Оби-Ван — прекрасный джедай. Сильный, светлый и очень добрый. Почти как ты в его возрасте.

— Всё так, любимая, но Оби слишком подвержен влиянию Совета, — мужчина провёл рукой по своей бородке. — Он слишком догматичен. Это не плохо, сама знаешь, насколько его воля крепка, но в последнее время мне всё труднее совладать с его нравом.

— Ха-ха-ха, — задорно рассмеялась Тала. — И это говоришь мне ты — Бунтарь Джинн?! — она фыркнула, показывая своё отношение. — Ты не хуже меня знаешь, что ему давным-давно пора бы уже стать рыцарем. Всё же двадцать пять лет — это подходящий возраст. Ко всему прочему, ты отлично его обучил, душа моя.

— Да, любимая. Но ты же не хуже меня знаешь… — начал он говорить, но был прерван.

— Вот и замечательно, — уперев руки в бока, она кивнула сама себе. Видя ей немного ребячливое поведение, Квай-Гон лишь вновь покачал головой. Даже смерть не смогла лишить её жизни и оптимизма. Наверное, именно эта живость характера и неиссякаемый оптимизм больше всего привлекали его в ней. — Всегда поражалась, твоему «упрямству банты», — видя то, что коронная подколка не возымела успеха Тала нахмурилась и спросила. — Что с тобой, душа моя?

И её наблюдательность и чуткость. Даже если ему иногда это и не нравилось.

— Сила, — выдохнул Джинн. — В последнее время она посылает мне много видений. Они смутные, размытые, непонятные.

— И о чем же тебе поведала Великая? — спросил призрак Силы любви всей его жизни.

— Из того, что понял, я увидел много боли в Галактике и, — он сделал паузу, — свою смерть.

— Смерть?

— Да, Сила дала мне это видение. Но есть и ещё кое-что…

— Что? Ну же, — полосатые глаза выжидательно посмотрели на него. — Хватит нагонять мрачности, говори.

— Есть и выход, — выдохнул джедай. — Но я пока не понял какой.

— Найди его, Джинн, твоя жизнь нужна этой галактике. Ты всегда был тем Светом, что рассекала Тьму, — Тала улыбнулась ему так, как делала ещё при жизни: добро и с огромной любовью. — Я уверена, что Великая поможет. Не зря же она всегда вела тебя.

Каждое её появление — было радостью для мастера-джедая, пусть и отдававшей горечью. Горечью от невольных напоминаний про все совершенные ошибки, которых, к его сожалению, было много.

— Да, Тала, — выдохнул он, когда призрак

начал исчезать. — Только она позволяет нам общаться. И она же — напоминает мне о моей слабости.

Последние слова он произнёс в пространство, после чего погрузился в раздумья. Вспоминать больше не хотелось, а перед глазами всё ещё было лицо любимой женщины. В этот момент Джинн почувствовал, что эта миссия и будет тем самым возможным выходом, но, помимо этого, он ощутил, что Сила замерла, словно в предвкушении.

* * *

Внешнее кольцо. Сектор: Арканис. Система: Тату. Планета: Татуин. Город: Мос-Эспа. Лавка самого богатого старьёвщика в городе — Уотто.

Год: 2 РС/32 ДБЯ.

Эйдан Скайуокер.

Канон вдруг, в тишине

Постучался в двери.

Неужель ты ко мне

Верю и не верю.

Канон — штука подлая, коварная, и необъяснимая, а в моём случае ещё и мутная до неприличия. Из земной литературы я помнил, что каждый попадун рано или поздно, но непременно с ним сталкивался. Но вот методика столкновения у каждого «счастливчика» своя. Кто-то тихо сидит в самом дальнем углу, только-бы «не изменить его своими потными, расчетливо-хитропопыми культяпками раньше времени», кто-то же сразу, со стадии пелёнки-распашонки берёт быка за рога, и пытается этот самый канон нахрен завалить (чаще всего получается сделать это тоннами продуктов жизнедеятельности).

Мне же кажется, что оба метода изначально ущербны. И на то имеются вполне логичные доводы. Ну, во-первых, уже само появление попаданца есть некислое такое изменение сюжета всем известной истории. А во-вторых… Все попытки немедленной и сиюминутной переделки этого самого канона сродни лечению диареи пробкой — сначала, вроде и получается, а потом — «БУХ!», и все совсем не в шоколаде. Канон — штука зело хрупкая: пукнешь на одной стороне галактики, а в этот самый момент на другой стороне, разбуженная твоим пуком бабочка, взмахнув крылом, породит волну «фекальных» изменений.