Небо в алмазах

— В милицию она, понятное дело, не обращалась...

— А зачем? У нее своя милиция, — усмехнулся Шумов. Водитель, показывая, что тоже в курсе дела, одобрительно хрюкнул. Шумов выразительно кивнул в сторону стриженого затылка и прошептал: — Потом договорим...

В начале второго ночи джип высадил нас в каком-то незнакомом мне районе.

— Я тут раньше жил, — пояснил Шумов. — Вон в том доме. Ночевать-то надо где-то, а мухинский «Форд» в качестве кровати мне не очень нравится...

Джип развернулся и уехал, а Шумов сразу же заговорил о другом:

— ...у Орловой есть люди, способные разобраться с Хрустом. Но Хруста нужно на что-то подманить. Как мы знаем, его интересует мухинское тело. Значит, нам нужно достать это тело. Тем более что это тело нужно и тебе, потому что на шее покойного Леши Мухина болтается ключик от ячейки с чемоданами, полными алмазов.

— Все упирается в тело, — сделал я вывод.

— Соображаешь, — признал Шумов. — И все же жаль, что у тебя нет знакомого водолаза. А еще лучше — знакомой подводной лодки.

2

Утром следующего дня мы сидели возле пруда в Молодежном парке и плевали в его черные воды. Потому что ничего другого делать не оставалось... Первоначальный план Шумова приказал долго жить, потому что никаких лодок на пруду не было. С наступлением осени их то ли куда-то увезли, то ли их уже давно пустили на дрова за неимением желающих кататься.

— Теоретически он должен всплыть, — сказал я, искоса поглядывая на мрачного, как гробовщик в седьмом поколении, Шумова. Тот пожал плечами и поплотнее укутал шею шарфом. От воды веяло холодом, да не просто холодом, а таким холодом, который именуют смертельным. Сама мысль о том, чтобы лезть в эту воду и кого-то там искать, казалась безумием. Поэтому и я, и Шумов молчали, чтобы не сойти за безумцев.

— Черта с два он всплывет, — сказал Шумов. — Ты же слышал, что говорил спец по «мокрухе». У Тыквы в прошлом сезоне всплыл один жмурик, так теперь они будут их понадежнее грузить. Пару гантелей в карманы, гирю — на ноги. И ни фига он не всплывет.

— А-а-а... — тяну я.

— Короче говоря, нужен батискаф, — продолжал мечтать вслух Шумов. — Или подводная лодка. Или водолаз. Есть у тебя знакомый водолаз, который согласится полезть в эту вонючую лужу?

Я отвечаю на этот вопрос уже раз пятый:

— Не-а.

— Тогда нам тут делать нечего, — сказал Шумов. — Я вообще не люблю мертвецов, а уж мокрых и скользких — тем более...

Тем не менее уходить от пруда он не спешил. Естественно — все упиралось в тело, а тело было где-то здесь. В этой большой темной луже, где поверху плавали окурки, размокшие картонные коробки, куски пенопласта, опавшие листья и прочая дрянь. Где-то ниже здесь должен был находиться труп гражданина Мухина. Теоретически.

Шумов встал, отряхнул джинсы и запахнул пальто. Пруд начинался в паре сантиметров от носков ботинок, и Шумов, брезгливо посмотрев на мерно колышущийся слой мусора, отступил назад.

— Тут их, должно быть, немало, — хрипло произнес он.

— Их — мертвецов?

— Ага, — кивнул Шумов. — Ты думаешь, Тыква только твоего знакомого сюда сбросил? Нет, у него наверняка были и другие заезды в этом сезоне.

— Не знаю, не знаю, — сказал я, думая при этом не о Тыкве, а о тех, кто убил Мухина. Интересно, куда сбросили их? Или же они были преданы почетному захоронению на специальном участке кладбища? И на могилах были установлены гранитные надгробия с профилями безвременно погоревших на работе?

Между тем Шумов продолжал рассуждать на замогильные темы:

— А что — место тихое, укромное. Особенно по ночам. Тут, наверное, целый склад мертвецов на дне. Теплая компания. То есть наоборот — холодная компания... Между прочим, к вопросу о мертвецах, — Шумов повернулся ко мне. — Я забыл тебе сказать: Тыква предложил мне штуку баксов за твою башку.

— Э-э?.. В каком смысле? — растерянно спросил я, совсем обалдев от такого резкого перехода. И уж окончательно меня добил Шумов, вытащив из кармана пальто револьвер и буднично заявив при этом:

— В прямом. Он предложил мне тебя пристрелить.

— За что? — предобморочно спросил я, медленно переставляя ноги в сторону пруда. Там холодно и мерзко, но придется мне, видимо, поиграть в Чапаева и переплыть пруд под выстрелами этого чокнутого...

— А я откуда знаю? У Тыквы спроси, — Шумов вытряхнул из барабана пустые гильзы, собрал их в горсть и зашвырнул в пруд.

Я понял, что сейчас сяду на землю и потеряю сознание. Или же набью Шумову морду. Одно из двух.

— Наверное, ты ему просто не понравился, — продолжал Шумов, уже убрав револьвер в карман. — От тебя ему одни неприятности. К тому же не забывай про фактор ревности — он помнит, что Тамара раньше была с тобой. Значит, ты его соперник. А вообще предложение было такое — заставить тебя найти бабки и только потом пристрелить. Так что, пока чемоданы не нашлись, можешь чувствовать себя в полной безопасности.

— Вот спасибо, — выдохнул я и присел на корточки. — Вот обрадовал...

Сознание я не потерял, но и с кулаками на Шумова не кинулся. Получился такой промежуточный вариант.

— И вообще, — Шумов закашлялся, проклиная холодную осень, — я Тыкве сказал, что это просто несерьезно с его стороны. Просто оскорбительное предложение. Дело стоит чемодана алмазов и двухсот пятидесяти тысяч баксов, а он мне предлагает жалкую тысячу. Курам на смех... Тыква, он жадный. Вот пусть и мучается через свою жадность. Тысяча долларов! Да я лучше самого Тыкву бесплатно застрелю!

Шумов сказал эту фразу, а я подумал о тех гильзах, что полетели только что в воду. Интересно, куда отправились пули от тех гильз? Со слов Гиви Хромого выходило, что Шумов — просто частный сыщик, мучающийся запоями. Это еще куда ни шло. Со слов Гарика выходило, что это псих со склонностью к убийству. Полетевшие в пруд гильзы подтверждали скорее второе, чем первое. Мне это не нравилось. Если Шумов не сыщик, а псих, а его хозяйка Орлова — не бизнесменша, а Барыня... Мне в этой компании делать нечего.

Но хуже всего было то, что я ничего не мог сказать наверняка. Я мог свести себя с ума подозрениями, но уверенности от этого не прибавилось бы.

— Стоп, — сказал Шумов, разглядывая заколоченную станцию, находившуюся от нас метрах в ста. — А что это мы все усложняем? У нас нет лодки, и мы не можем выплыть на середину пруда. Но ведь и три дня назад тут лодки наверняка уже не было. А значит, тыквинские ребята кидали труп не с лодки, а с берега. Далеко можно закинуть труп, у которого гири в карманах? Не думаю. Если они зашли в воду по пояс, а потом кинули... — Шумов погрузился в раздумья и расчеты. Он ходил по берегу, иногда дергая руками, будто бы поднимая и швыряя какой-то предмет. — Задача упрощается, — выдал он результат своих размышлений. — Надо просто обойти пруд по всему периметру, проверяя дно метров на шесть-семь от берега.