Небо в кармане 2!
Шрифт:
Местный персонал, как водится, любопытничал, курсанты-офицеры Учебного воздухоплавательного парка тоже набежали, по молодости лет шуточки отпускать принялись. Но, нужно отдать им должное, сразу же опознали и меня, и Паньшина, поэтому шуточки оставили и принялись помогать со всем своим усердием. Но, честно сказать, больше мешали. Пришлось Его высокоблагородию полковнику Изотову навести порядок и отогнать прочь от объекта посторонних.
Жандармского офицера не то, чтобы побаивались, но опасались. И недолюбливали, это хорошо было видно. Настоятельную просьбу отойти и не мешаться под ногами нехотя выполнили,
— Где начальник Учебного парка? — привычно проигнорировал и недовольство толпы, и презрительные взгляды Изотов.
— Ваше высокопревосходительство, — приложил руку к фуражке подошедший буквально через несколько минут стройный офицер, беглым, но цепким взглядом пробежался по нам и стоящему на колёсах фюзеляжу без крыльев, машинально, а, может, и нарочно, прикоснулся пальцами к нагрудному знаку воздухоплавательных частей. Вновь посмотрел на жандармского полковника. — Чем обязан?
— Ваше высокопревосходительство, — отзеркалил приветствие Изотов. — Александр Матвеевич, почему курсанты не на занятиях?
— Они как раз на занятиях и находятся, — подполковник оглядел собравшихся вокруг и моментально замолчавших офицеров. — По плану у нас тут практические занятия на лётном поле.
— Да? — вроде бы как удивился жандарм. — Мешать нам, именно это вы называете практическими занятиями? Прикажите немедленно очистить площадку!
Начальник парка спорить не стал, козырять на этот раз не козырнул, но огладил ладонью свою роскошную бороду и молча развернулся. Ещё раз оглядел собравшихся, и офицеры тут же вняли молчаливому приказу и рассосались по сторонам, словно никого и не было.
— Больше вам никто своим вниманием докучать не будет, — начальник парка удалился вслед за своими курсантами.
— Что замерли? Работаем! — обернулся к нам Изотов. А сам с непонятным выражением на лице проводил взглядом удаляющегося прочь начальника Парка…
Кованько ошибся. Буквально на второй день испытаний нового самолёта к нам обратились первые желающие научиться управлять такой техникой. Но это будет потом, а пока мы ставим крылья на место, проверяем надёжность соединений, работу органов управления, делаем пробные запуски и тестируем работу мотора.
То и дело кошусь на небо, фиксирую образование облаков и отмечаю направление ветра. Это у меня, да и не только у меня, а у всех лётчиков вообще в привычку вошло ещё с курсантских времён.
Затем плотный обед тут же у самолёта, и я занимаю место в пилотской кабине, где первым делом накидываю привязные ремни. Правда, перед этим совместными усилиями разворачиваем самолёт носом в поле. Так выкатываться будет проще. Ну и за хвостом нет никаких строений. И ещё один момент. Достал из контейнера свои вещи, распаковал тюк с лётной формой и тут же переоделся в свой старый комбинезон. Оглядел выпучивших от удивления глаза соратников и довольно улыбнулся. Уже не зря день прошёл. С таких мелочей и зарождаются традиции.
Мои соратники недоумевают, но выполняют команду, дружными усилиями ставят машину носом в поле. Изотов чуть в стороне держится, выглаженный чистый мундир опасается испачкать, вид делает, что ему всё давно известно и понятно. А вот Тринклер не выдерживает, ему на правах старшего можно разные
вопросы задавать.— Николай Дмитриевич, а для чего мы так сделали?
— Ветер куда дует, Густав Васильевич? — отвечаю вопросом на вопрос. Ну а что? Пусть думает, а не получает готовые ответы.
— Куда? — в первый момент недоумевает Тринклер. Потом соображает, и ясная довольная улыбка озаряет самым чудесным образом его длинное лицо. — Я понял? Пыль!
— Конечно, — улыбаюсь в ответ и краем глаза вижу, как довольно щурится полковник. Похоже, тоже сообразил, что к чему…
Во второй кабине мешок с песком заменяет мне пассажира. Начинать буду с руления, с пробежек. Потом коротенькие подлёты, ну а потом и… Потом будет потом, чтобы не сглазить. Сейчас лучше промолчать и не загадывать ничего. Есть такая примета…
Запуск у нас ручной, от воздушного и электрического стартёров пришлось отказаться. Это лишний вес, и с существующими сейчас моторами подобную роскошь мы себе позволить не можем. Мы и так вынужденно используем автомобильные моторы с редукторами вместо ротативных и лёгких «Гномов». И охлаждение у нас водяное, а не воздушное, поэтому и считаем каждый килограмм.
Тринклер проворачивает винт раз, другой, отступает на шаг и кричит во весь голос первую заранее выученную команду:
— Контакт!
— Есть контакт! — тут же отвечаю. Уже открыт топливный кран и включено зажигание проворотом рукоятки магнето. Рука привычно ложится на рычаг управления газом, пальцы сжимаются вокруг округлой рукояти.
— От винта! — надрывает голос Густав, дисциплинированно шагает вперёд и двумя руками рывком проворачивает пропеллер.
Прогретый и хорошо отрегулированный мотор схватывается сразу, без чихов и всяких там обратных вспышек. Из выхлопных патрубков выбрасывается клуб синего дыма, масло и бензин ещё того качества, и движок начинает ровно тарахтеть. Пропеллер жадно загребает лопастями воздух и отбрасывает его назад, самолёт начинает подрагивать, он ёрзает на месте, упирается колёсами в колодки, чуть ли не подпрыгивает от нетерпения, так ему хочется движения!
Вижу, как буквально все находящиеся сейчас на лётном поле люди обернулись на звук работающего двигателя.
Вслушиваюсь в работу мотора и контролирую, стоят ли на нуле стрелки приборов. Ещё раз проверяю работу рулей, хуже не будет, да и положено так. Тринклер, а мы с ним подробно изучили процесс подготовки самолёта к полёту, уже успел отбежать за законцовку крыла и сейчас старательно показывает мне ладонью отклонение стабилизатора и руля направления. Элероны я и сам отлично вижу. Стоит только задрать голову и вот они, прямо у меня над головой находятся.
Поднимаю вверх ладонь, помощники из мастеровых тут же вытягивают за тросы упорные колодки из-под колёс. Густав внимательным взглядом следит за ними, и как только те оттаскивают колодки в стороны, тут же заученным движением подносит руку к матерчатому подобию шлемофона и резким движением выбрасывает её вперёд. Разрешает мне движение и указывает направление руления. Ну и что, что я и сам отлично вижу, куда мне рулить! Просто так положено и нужно с самого первого раза начинать привыкать к дисциплине. Расхожей в моём мире фразы «Там, где начинается авиация, там заканчивается порядок» здесь не должно быть!