Небо внизу

Теодора пыталась. Но не могла. Когда преклонного возраста джентльмен в пенсне запрокидывал голову, прицелившись острой бородкой в потолок, и начинал выкрикивать что-то невнятное на латыни, это выглядело… Это выглядело… Господи, это ведь даже не фарс. Это идиотизм. Клинический.

– Вдохните этот дым, – доктор Робер сунул Тео под нос вяло тлеющий веник из травы. – Теперь закройте глаза.

В лицо ударили мелкие колючие крупинки.

– Ин исто сале сит сапиенциа! – тонко выкрикнул доктор Робер дребезжащим тенором. – Эт аб омни коррапцион сикут ментес эт корпора…

По щекам снова хлестнуло сыпучее и жесткое. Тео украдкой облизала губы, собирая кристаллики соли.

– Ин исто сале сит сапиенциа! – повторил доктор. – Ин исто сале сит сапиенциа! Кониуро те!

В последний раз швырнув в Тео солью, он сбрызнул ее какой-то теплой и вязкой жидкостью. На мгновение Теодора подумала, что это кровь, и приоткрыла глаза.

Нет, всего лишь масло. Судя по запаху, полынное.

– Дикси, – провозгласил доктор Робер, опуская на Тео черное шелковое покрывало. – Конюро эт конфирмо!

Сдернув тонкую черную ткань, он взмахнул перед Тео руками, и между ладонями у Робера потекли языки пламени. Тео не просто видела – она их ощущала. Плотный, тугой жар, колышущееся движение воздуха и тихое напряженное гудение, словно работает далекий трансформатор. Доктор медленно вел руками вдоль тела Теодоры, и она чувствовала, как пламя согревает ей сначала лицо, потом грудь, живот, бедра и, наконец, стопы. Тео закрыла глаза и сильно, с подвывертом ущипнула себя за бок. Боль не разрушила иллюзию – жар по-прежнему был здесь, он лизал теплыми языками ее тело.

А потом Робер встряхнул руками, и огонь, рассыпавшись рыжими искрами, пропал.

– Ну, вот и все! – бодро и совершенно буднично провозгласил доктор. – Первые результаты от ритуала благодатного огня вы заметите дня через два, не раньше. Мысли будут меньше путаться, начнет возвращаться память.

Доктор Робер двинулся по комнате, методично собирая в саквояж разложенный реквизит.

– Осмелюсь заметить, что вам очень повезло с кузеном. Герберт так заботится о вас, госпожа Дюваль. Старики любят упрекать молодежь в равнодушии, но ваш кузен – образец для юношей. Правда, он просил меня сохранить это в секрете… Но, думаю, благим устремлениям не нужен покров тайны. Герберт искренне беспокоится о вашем состоянии. Он расспрашивал меня обо всех проявлениях недуга. Даже предположил, что в тело вернулась не ваша душа, а чья-то еще! Вообразите только – чтобы я, доктор магической медицины, допустил такую нелепую ошибку! Но я не в обиде. О нет! Я понимаю, насколько Герберт напуган вашей болезнью, поэтому дважды объяснил ему, что это совершенно невозможно… – Робер, с усилием сведя створки, защелкнул ремень саквояжа. – В ритуале произносится полное имя больного. Вероятность того, что в астральной пустоте будут находиться две одноименные души, исчезающе мала. Это так же невероятно, как, случайно упав в стог сена, наткнуться там на иголку.

Коротко хохотнув, доктор поправил пенсне.

– Когда ваши ментальные аберрации стихнут, госпожа Дюваль, поговорите с братом. Успокойте его сомнения.

– А… э-э-э-э… Да… – прорвалась через хаотически скачущие обрывки мыслей Тео. – Огонь. Это же был огонь?

– Что? Да, конечно. Благодатный очищающий огонь. Вы делали такой же на четвертом или на пятом курсе. Подождите немного, госпожа Дюваль, вы скоро все вспомните, – отвесив на прощание легкий поклон, Робер прихватил с комода шляпу-котелок и вышел за дверь. А Тео осталась лежать, бессмысленно глядя в потолок.

Огонь. Он зажигает руками огонь. Возможно, это галлюцинация, или гипноз, или еще какая-то хитрая хрень, но… Но… Тео медленно подняла руки, развела их и медленно свела, болезненно изгибая пальцы: большой в сторону, средний вниз, мизинец и безымянный вверх.

Конечно же, ничего не произошло. Чуда не случилось, благодатный очищающий огонь не вспыхнул. Но новое тело Тео было уверено, что это правильный жест. Совершенно нелогичное чувство – но такое весомое, что его, кажется, можно потрогать руками.

Тео повторила движение и ощутила внутри слабый, едва слышный толчок – словно плеснула в берег далекая волна. Это не была эмоция. Это не было физическое ощущение. Ни одно из пяти чувств не объясняло этой волны – и все-таки она существовала.

Тео снова свела руки. И между пальцами проскочили крохотные, словно пыль, искры пламени.

Глава 6

Доктор Робер ошибся. Ни через два дня, ни через три ментальные аберрации Теодоры никуда не делись. Но все-таки ситуация начала проясняться.

Во-первых, магия действительно существовала.

Во-вторых, имел место некий ритуал, связанный с риском возвращения в тело не той души.

И в-третьих, Теодора Дюваль оказалась в другом мире и в другом теле.

Если сложить все эти факты воедино, вывод был очевиден. Она, Тео, влетела под грузовик ровно в тот момент, когда доктор Робер выходил в астрал – или что он там делал. Что-то пошло не так, Робер ухватил душу не той Дюваль – и вот он, результат. Теперь у Теодоры новое тело.

Когда-то Тео прочитала статью о человеке, которому по невнимательности ампутировали вместо правой ноги левую. А потом осознали, исправили ошибку – и мужик остался без двух ног. Потому как правую тоже отрезали, а левую пришивать было поздно. Тогда Тео восприняла это как удивительную врачебную коллизию. Но теперь… Теперь она точно знала, что именно чувствовал тот мужик. Кто-то немного ошибся – досадная случайность, с каждым бывает. Кто-то немного ошибся, и вот твоя жизнь разрушена, и отыграть обратно нельзя.

Тео откинулась на подушку и прикрыла глаза.

Она устала. Господи, как же она устала.

Всю жизнь Тео решала проблемы. Закончить школу так, чтобы поступить в университет. Вопреки матери, вопреки учителям и одноклассникам – пробиться наверх, уцепиться, выгрызть у вселенной отличные оценки и самую лучшую характеристику из всех возможных.

Поступить в университет. Совмещать учебу и две работы, писать в студенческую газету, участвовать в клубе любителей шахмат, истории искусства и дискуссионном клубе – чтобы прорваться в тройку лучших на выпуске.

Устроиться в Citizens Financial Group – сначала рядовым клерком, потом заместителем менеджера, потом руководителем направления…

Сейчас Тео входит… – входила, черт побери, входила! – в «золотую десятку» регионального управления. Она определяла кредитную политику банка в Огасте – и во всем Мэне. Она решала судьбы тысяч людей, доверивших свои деньги Citizens Financial Group: рулила ставками, определяла требования к заемщикам, одобряла или приостанавливала иски. Не единолично, конечно – но на собрании руководителей голос Теодоры Дюваль звучал достаточно громко.