Небосвод мечей

Взгляд Пса скользнул вниз, к кружевной ленточке на ее шее, потом снова вернулся на лицо.

– Вы хотите, чтобы я убил Гренвилла?

– Ты же знаешь, что нет. – Малинда поцеловала его в щеку. Она оказалась щетинистой. Пес не моргнул, вообще никак не отозвался. – Глупый, это же меня погубит. Если Клинок совершает преступления, кто виноват? Нет, так не пойдет.

– Тогда чего же ты хочешь?

– Герцог женится только на девственнице. Такие порядки во всех королевских домах – мужчинам позволено делать все, что угодно, и при этом они все желают жениться на девушках.

– Тебя разденут и осмотрят? – скептически спросил Пес.

– Может быть. Не обязательно. Достаточно просто спросить меня. В каждой стране есть инквизиторы, которые изобличают ложь. – Любой умный человек сумеет построить разговор так, чтобы загнать ее в ловушку и без всякой магии. Как вчера Гренвилл. Но скоро правда изменится. Она передернулась. В комнате было прохладно. – Я хочу, чтобы ты… не здесь, а наверху. Пес, пойдем наверх, в постель. Пожалуйста.

Пес скривился в гримасе.

– Тебе нужен опытный, вроде Абеля. Или Одлей. Девицы вьются вокруг них как мухи.

Его неохотность нисколько не удивила ее. Малинда даже испытала некоторое облегчение.

– Уверена, дамы научили тебя, как это делается.

– Они не слишком часто хотят меня. Уродливый и глупый, не умеет смеяться, не шепчет сладких словечек, никаких манер. Просто кусок мяса – так они шутят. Иди и попроси кого-нибудь другого.

Малинда почувствовала, что лицо его залилось румянцем, хотя в сумраке было не разглядеть.

– Я хочу тебя. Ты не станешь смеяться над моей неопытностью, не станешь травить байки. Ты будешь нежным. Мне что, на колени перед тобой встать? – Малинда попыталась, но Пес схватил ее за локоть и поднял. – Чтоб ты сгорел, парень! Тебя пугает то, что произошло с Орлом? Ты ведь наверняка слышал про Орла! Ты сказал, что сделаешь все, что я…

Его лицо сморщилось, как у ребенка, который собирается заплакать.

– Только не я, принцесса. Я не стою. Я просто грязь.

– Мне наплевать, что ты делал в прошлом, – резко сказала она. – Или я тебе противна?

– Противна? Принцесса… – В какой-то миг она решила, что он рассмеется, но Пес никогда не смеялся. Он зарычал еще глуше: – Нет, дело не в этом… Ступай и найди себе нужного человека, женщина! Не меня. Уродливого, мерзкого Пса? Я зверь!

Она взяла его за руку. Его ладони были в два раза больше, широкие, все в мозолях от громадного меча. Малинда повела его к лестнице, и Пес шел следом, словно дитя, не сопротивляясь и не удивляясь. На ступеньке помещались двое. Он закрыл дверь, и тела их оказались очень близко, даже слишком близко.

Она подняла лампу. Неожиданно вспомнилось пари с сэром Пьерсом.

– Ты можешь отнести меня наверх?

– Если хочешь.

– Хочу.

– Не попади в огонь. – Пес с легкостью, словно маленького Амби, подхватил ее на руки. Он быстро бежал по ступеням, ловко минуя все повороты и острые углы, хотя его огромный меч то и дело норовил чиркнуть по каменной кладке.

Он совсем не запыхался, когда добрался до ее постели. Пес взял из рук Малинды лампу и поставил ее на столик, сорвал с кровати покрывала и постелил на их место меховой плащ.

– В первый раз может пойти кровь, – сказал он.

Малинда кивнула. Сердце ее колотилось, как бешеное.

Насколько она пьяна? Он шагнул ближе, обнял ее за шею, притянул к себе и мягко прикоснулся губами к ее губам. Его дыхание пахло яблоками. Этот поцелуй начал сэр Орел, но ему не дали его завершить. Сперва Клинок был нежен, однако становился все сильнее и сильнее; одной рукой Пес прижимал ее к себе, а другая гладила ее бедра и талию. Мир вокруг закачался, и ей пришлось ухватиться за Пса. Он коснулся ее груди: соски защипало от какой-то странной боли, и кровь забурлила в венах. Клинок оторвался от ее губ, и Малинда посмотрела прямо ему в глаза, ставшие черными от расширившихся зрачков.

– Еще мгновение, и я не смогу сдержаться, принцесса.

Голос его стал еще более хриплым, чем обычно. Он горел и не мог этого скрыть. Он так же возбужден, как и она! Он желал ее, и эта мысль возбуждала сильнее всего.

– Не смей останавливаться!

– Сними эти тряпки. Ложись в постель.

Он осторожно опустил ее, как будто понимая, как неуверенно она себя чувствует. Отвернулся, открыл лампу и затушил огонь.

Совершенно обнаженная Малинда нырнула под плащ и укуталась в мех до подбородка. Она видела его силуэт при тусклом свете камина, и вдруг опустила взгляд, как будто устыдившись. Нет, никакого стыда! И никакого сожаления. Просто девичья робость. Теперь уже слишком поздно для угрызений совести. Он улегся рядом, передав ее телу часть собственного тепла, весь такой тяжелый и крепкий. Губы их снова слились в поцелуе.

Пес оставался столь же нежным, мягким и внимательным. Он знал ее тело лучше нее самой и пробуждал в нем ощущения, которых она не ожидала и не могла сдержать. Он что-то тихонько приговаривал, и от этого шепота Малинде становилось спокойно и легко. Он развел ноги девушки и оказался сверху. Мужчина впервые вошел в девственное лоно, но принцесса почти ничего не ощутила. Он содрогнулся и откатился в сторону.

– Я ничего не почувствовала. Разве в первый раз не должно быть больно?

Он застонал.

– Зато я почувствовал. О да, почувствовал…

Она рассмеялась и поцеловала его в ухо. Такой большой, сильный Пес оказался слабее морской водоросли! Интересно, испытывает ли он ту же радость, что и она? Испытывал ли Пес когда-нибудь счастье? Ей должно быть стыдно, но в душе она праздновала победу, поскольку сумела расстроить планы Гренвилла! Почему мужчины обязаны выигрывать, а женщины проигрывать? Черт бы подрал вино! Черт бы подрал легенду – скажут, что ее околдовали, или что она использовала Узы против него. Наплевать! Почему все поднимают такой шум из-за подобной ерунды?

Через некоторое время Малинда поняла, что задремала. Его глаза смотрели прямо ей в лицо, две головы лежали на одной подушке. Клинки никогда не спят. Его дыхание пахло яблоками, от его тела исходил терпкий запах мускуса. Он обхватил принцессу одной рукой – тяжелой и неподвижной, сильной настолько, чтобы стереть ее в порошок.

– Я долго спала?

– Не знаю. Мне все равно.

– Ты уверен, что сделал, о чем я просила?

Ей казалось, что раз боли не было, значит, он ее просто дразнил. Она вообще почти ничего не почувствовала.

– Совершенно уверен. Я был у тебя первым.

Ну, если она желала бы поэтических слов, надо было позвать Одлея. Действие гораздо важнее слов.

– А во второй раз веселее не будет?

Проверим теорию Ансьера.

– Будет гораздо веселее.

– Тогда, может быть, стоит попробовать? Просто чтобы удостовериться, что ты выполнил мою просьбу. Можешь?

– Вероятно.

– Как это определить?

– Начни с поцелуя. Если не сработает, я покажу тебе другие способы.

Разметать волосы по обнаженным телам, как однажды предлагала Диана… Радикальные меры не понадобились. Поцелуя более чем хватило.