Нечаянная радость

— Я хотела только потанцевать, — произнесла она твердо.

В считаные секунды Райан увлек ее на кровать и, завладев ее губами, попытался расстегнуть ей брюки. Одно мгновение Марта колебалась. «Всего один раз, — подумала она. — Могу я это разрешить себе один-единственный раз, просто чтобы проверить, жива ли еще женщина в этой злючке…»

Он лег на нее сверху — чтобы дать ей понять, что готов к дальнейшему, — и покрыл поцелуями и ласками. Прошли годы, но она помнила в нем каждую его частицу.

— Я до сих пор люблю тебя, малышка, — прошептал он ей в губы.

— Нет, — ответила Марта, — не любишь.

— Я так и не смог тебя разлюбить. Думаю, что и ты тоже не смогла разлюбить меня. Я думаю, нам предначертано быть вместе.

— Может быть, — выдохнула она.

Но никто не знал лучше, чем она, как это больно, когда тебе изменяют. Живя с ним, она испытывала это десятки раз, и это ранило ее сердце. Выходя замуж, она поклялась себе, что ничего подобного в ее жизни больше не будет. Если вдруг ей покажется, что мужа мало, она, по крайней мере, прервет одни отношения, прежде чем начать другие.

— Я не могу, Райан, — сказала она. — Не могу. Не стану обманывать мужа.

— Но ты уже почти сделала это…

— Нет! — И она столкнула его с себя. На глаза мгновенно набежали слезы. — Извини. — Из груди вырвался всхлип. — Не следовало мне звонить тебе, это была ошибка…

— Марта, что за черт?

Она встала и поправила одежду. Слезы так и бежали по ее щекам.

— Я потом тебе компенсирую… Честное слово, я все исправлю… Только не сегодня. Сначала мне надо разгрести все дома. А потом…

— Разгрести? Ты что, уборку не закончила?

Она засмеялась сквозь слезы, такое у него было растерянное лицо.

— В какой-то степени. Спасибо, Райан. Ты очень помог мне понять, чего я хочу. Когда я освобожусь совсем, позвоню тебе. Думаю, это не отнимет много времени.

— Иисус! — воскликнул он, машинально опуская руку к промежности, чтобы утешить не дождавшегося любви дружка. — Ты шутишь! Смеешься надо мной!

— Они не станут брать с тебя денег за комнату, — сказала она, подхватывая сумочку со стула, — скажи, что ты решил поехать домой и не воспользовался ею.

И поспешно вышла из комнаты, чтобы не передумать. Боясь, что он кинется вдогонку и примется ее уговаривать, она не стала ждать лифта и побежала вниз по лестнице, так же почти бегом пересекла вестибюль и устремилась к своей машине, чтобы только еще раз не увидеть, не услышать его. Завела мотор и выехала со стоянки. И тогда дала волю слезам. «О господи, — думала она, — я и представить не могла, что едва не решусь на что-то подобное».

Но к тому времени, когда она добралась домой, слезы высохли и на их место пришло чувство долга и наметившаяся цель. Она ни за что не станет вести жизнь, подобную той, которую сейчас чуть было не начала, — муж и ребенок дома и любовник на стороне. Нет, любовника она надеялась иметь — а возможно, и с перспективой на что-то более серьезное, — но не раньше, чем разберется с создавшейся ситуацией.

Когда Марта подъехала к дому, свет в окнах не горел. Джо оставил включенными только лампочки над плитой. Марта тихо прошла в спальню и всмотрелась в спящего мужа. Нет, он так и не принял душ и не побрился. Бедняга Джо, подумала она мимоходом, ведь, помойся он до ее возвращения, все могло быть иначе. Но он не захотел изменить их будущее.

Марта прошла в примыкающую к спальне супружескую ванную, собрала косметику, фен, прочие свои вещицы и отнесла в общую ванную, расположенную дальше по коридору. Потом пошла в гостевую комнату, разделась и легла в кровать. Сон долго не шел к ней, она ворочалась с боку на бок и даже сдавленно всхлипывала.

Утром она встала, приняла душ, а когда вышла из кабинки, наткнулась на стоявшего под дверью мужа.

— Когда ты вернулась? — спросил он напряженно.

— В половине двенадцатого, — ответила она.

— И не легла в постель?

— Нет, — подтвердила она, заворачиваясь в полотенце. — Я больше не буду спать с тобой. Не буду смотреть футбол, ходить в спортивные бары, походы, убирать за тобой и страдать от запаха твоего немытого тела. Я всем этим сыта по горло.

— Что ты несешь? — спросил он зло.

— И еще я больше не собираюсь это обсуждать, — сказала она. — Я все надеялась, что если стану повторять одно и то же, то в конце концов ты меня услышишь, но бесполезно. Ты глухой. Ты безнадежен.

Она включила фен, заглушая его ответ, и сосредоточилась на укладке волос.

Джулия и Билли вместе поехали к врачу, подписали бумаги на вазэктомию, после чего посетили консультанта по кредитам. Это был высокий худощавый мужчина с приветливой улыбкой, понимающим взглядом, и Джулия с первой минуты почувствовала себя с ним легко, сама того не желая. Она поняла, что люди избегают помощи такого рода потому, что лечение здесь хуже, чем сама болезнь. Перебирание деталей частной финансовой жизни с посторонним человеком причиняет такую же неловкость, как раздевание при людях.

Он достал составленный им список, чтобы сравнить его со списком Билли и Джулии и убедиться, что ничего не упущено.

— Парикмахерская? — напомнил он. — Косметический салон?

— Я сама подстригаю Билли, — сказала Джулия. — Детей и себя тоже.

— Гмм. — Он вычеркнул эти пункты. — А развлечения? Ужин в кафе, пиццерия, кино?

— Нет, — покачала головой Джулия. — Мы встречаемся только с родными и друзьями, в складчину. Можем купить бутылку недорогого вина или банку пива баксов за пятнадцать, не дороже. Я включила это в продуктовые расходы. И бывает это редко.

— Весьма экономный бюджет, — кивнул он.

— Детские вещи я покупаю на распродажах или в комиссионках. Для себя шорты или джинсы покупаю в «Костко», Билли ходит в форме, а в мастерскую надевает старые джинсы. Он обходится дешевле всех.

— А затраты на ветеринара?

— Почти никогда не тратимся. Слава богу, Тесс — здоровая собака.

— Интернет подключаете по самому низкому тарифу… Это хорошо. Об этом мы еще поговорим. А вот расходы на педиатра и лекарства высоковаты…

— Тут я рассчитывала по максимуму — все же трое детей. Если один что-то подцепит, двое других тоже болеют. Но лекарства по рецепту выходят дешевле, чем без него.

— Подарки? Дни рождения? Годовщины? Особые даты?

— Мы этим не слишком увлекаемся, — сказала она, и на миг ей стало очень грустно.

Ее брат и невестка, родители, подруги получали в качестве подарков дешевые канцелярские принадлежности (хотя кто теперь пишет письма!), соль для ванн, фигурные свечи, подставки для бокалов, всякую такую мелочь. Они же с Билли дарили друг другу сущую ерунду, чисто символически. У нее даже обручального кольца нет.

— Мы так давно сидим без денег, что от нас никто многого не ждет.