Нечаянные грезы

— Следующую песню я посвящаю моему лучшему другу. Я всегда готова сделать все, что он попросит. Думаю, он чувствует по отношению ко мне то же самое, — сказала она, вытерла платочком непрошеные слезы и сделала знак оркестру. — «I'm glad you're with me again» [5] , — запела она, обворожительно улыбаясь Старопанцеву.

Через неделю у Муси случился выкидыш. Это произошло в Крыму, где Старопанцев арендовал дом с прислугой в глухой местности у моря. Он сам вез корчившуюся от боли Мусю в Симферополь, внес на руках в операционную.

5

«Я рада, что ты снова со мной» (англ.).

— Врачи считают, ты больше не сможешь иметь детей, — сказал он, едва Муся пришла в себя после наркоза. — И в этом виноват я.

— У меня уже есть Ванька.

Она попыталась улыбнуться Старопанцеву, у которого было прямо-таки трагическое лицо.

— Но я хочу, чтобы у нас с тобой были дети. Я давно мечтаю об этом.

— От беременности портится фигура. К тому же мне придется надолго проститься со сценой… — Она поперхнулась слезами и замолчала.

— Почему ты ничего мне не сказала?

— А что бы от этого изменилось?

— Ты, наверное, права. И все равно я был бы еще нежнее.

— Мне было замечательно с тобой, — сказала Муся и, дотянувшись до руки Старопанцева, слабо пожала ее. — Спасибо.

— Ты что, прощаешься со мной? — догадался он.

— Да. У тебя есть жена. У вас будут дети.

Он встал и отошел к окну, загородив своей широкой спиной свет.

— Я никогда не продам клуб, — заговорил он, не поворачиваясь. — Ты будешь петь там, пока тебе это не надоест. А когда надоест, я найду новую Мэрилин. Я оговорю в своем завещании этот момент. Пускай все думают, что ты бессмертна.

— Это так здорово. — Муся сглотнула слезы. — Мне очень жаль, что… Хотя нет, все случилось именно так, как должно было случиться…

Звякнуло стекло, и она подняла голову, прислушалась. Снег за окном падал беззвучно, как во сне. В одном месте он налип странным, похожим на большую кляксу пятном. Будто кто-то швырнул в стекло снежком.

Она вскочила, скатилась по лестнице, открыла дверь на холодную веранду и только в тот момент вспомнила, что босиком и в одном хитоне. Хотела вернуться в дом, но услыхала возле крыльца шаги.

Муся шагнула на ставших непослушными ногах к двери, распахнула ее с какой-то отчаянной, не имеющей под собой никаких реальных оснований надеждой.

— Я на минуточку. Увидел в мансарде свет и понял, что ты не спишь. Днем я был занят и не смог прийти. Поздравляю с Новым годом и желаю осуществления всех надежд.

Костя Казенин протянул Мусе большую коробку конфет, перевязанную широкой розовой лентой, вошел в коридор, стряхнул снег со своей пыжиковой шапки. Он глядел на Мусю с любопытством и восхищением.

— Спасибо. Но я не ем сладкого. За последнее время растолстела до неприличия. Поздравь: мне наконец дали роль романтической героини.

— Угостишь чаем?

Костя повесил дубленку на вешалку в прихожей, тщательно вытер ботинки о половик.

— Хочешь выпить за мою новую роль? — предложила Муся от какого-то еще не до конца осознанного, но от того еще более глубокого отчаяния.

— Я с этим делом завязал. Мой организм не принимает спиртного.

— Тогда я сама выпью. За свою невезучую жизнь. Иногда мне даже любопытно бывает: по какой причине человеку может так по-черному не везти в этой жизни?

— Ты любишь все драматизировать. К тому же многое, почти все, зависит от нас самих.

— От нас ничего не зависит, Костенька. — Она медленно и с наслаждением выпила мадеру. — Все решено за нас раз и навсегда. — В этом хитоне ты так желанна. — Костя потянулся, намереваясь ее обнять и поцеловать, как делал это раньше десятки раз. Она мягко, но решительно его отстранила. Потом рассмеялась и похлопала Костю по плечу.

— Они все здесь уверены, будто ты в меня влюблен. У тебя стопроцентное алиби, Костенька. Что, в нашем благословенном городе все такие же консервативные нравы?

— Если бы у меня была возможность уехать в столицу, я бы в мгновение ока сделал карьеру. У тебя случайно нет знакомого… музыканта? Разумеется, будешь иметь от этого весомый процент.

— Я не занимаюсь сутенерством, — серьезно сказала Муся.

— Тогда сделай это бескорыстно. Ради нашей пылкой любви. А я посвящу тебе свой новый фортепьянный цикл.

— Тот, что ты играл Анне Герасимовне?

— Его я посвятил своему другу, теперь уже бывшему, который недавно женился. Я назвал его «Реквиемом по потерянной душе».

— Мне нужно поговорить с тобой, Костя.

— Всегда рад выслушать. Хотя, уверен, мой совет окажется еще старомодней атональной музыки. Влюбилась?

Она смущенно опустила глаза.

— Угадал. Но дело в том, что все так неординарно и… неопределенно.

— Понял. Он не принадлежит к привычному для тебя кругу крутых самцов и похотливых самок, в котором последнее время ты вращаешься.

— Тише, прошу тебя. Анна Герасимовна наверняка еще не спит.

— Зачем ты носишь эту скучную маску?

— Только ради Ваньки. Если он узнает, что его мать поет и танцует в ночном кабаке, он будет горько переживать.

— Нет. Он будет тобой гордиться.

— Ладно, оставим все как есть. Даже если ты прав, я не готова к тому, чтобы этот мерзкий городишко с наслаждением засунул свои руки в корзину с моим грязным бельем.

— Ты скоро заберешь Ивана к себе и навсегда порвешь с нашим городом.

Муся вздохнула и налила себе еще мадеры.

— Да. Возможно, в моей жизни что-то изменится в лучшую сторону… И очень скоро. Ну, а там кто его знает. Словом, я влюбилась в мальчишку и, кажется, по-настоящему. Хотя не исключено, что этот эпизод не будет иметь продолжения. Что касается меня, то я и пальцем не пошевелю, чтоб удержать Алешу возле себя.

Сказав это, Муся поняла, что не покривила душой. Разумеется, ей будет совсем не просто забыть Алешу, но она наверняка выживет, если он навсегда исчезнет из ее жизни.

— Раз так, то ты его, считай, потеряла. Самцы любят, когда инициатива принадлежит слабой стороне. Такое уж нынче время.

— Он не современный человек. Да будь на то моя воля, я бы ни на шаг его от себя не отпустила. Но я не имею никакого права. И вообще… Черт, он страшно разочаруется, когда узнает, что я представляю из себя на самом деле. Ведь я изображала из себя святошу. Самое странное, что в то время я и чувствовала себя почти святошей. Клянусь тебе, я ни капли не притворялась. Костя, скажи: что мне делать?