Нечто
Шрифт:
ГЛАВА 8
Генерал позвонил Николаю Петровичу.
– - Высылаю катер, приезжай без задержки.
Полковник, хоть и устал с дороги, не заставил себя долго ждать. Через час после телефонного звонка он поднимался в его кабинет.
– - Уже неделя, как не виделись, -- сказал генерал, пожимая ему руку.
– - Это много, если соизмерять с моим отпуском, который через две недели закончится.
– - Взгляни, какой любопытный документ я обнаружил в сверхсекретном архиве, -- сказал Владимир Андреевич, положив на стол копию секретного документа.
Николай Петрович взял в руки лист и стал читать.
Протокол
20 июня 194... года п/я 001
Повестка собрания: обсуждение постановления Советского правительства по продовольственному вопросу
Докладчик -- Иванов.
Присутствовали: Алексеев, Архипов, Ганс.
Тезисы выступления Иванова
Закончилась опустошительная война. В настоящее время остро стоит вопрос о снабжении населения страны продовольствием. Не хватает сельскохозяйственной техники, семян, фуража. Ситуацию усугубляет страшная засуха. Партия и правительство приняло решение как можно быстрее решить проблему обеспечения населения страны продуктами питания не за десять -- пятнадцать лет, а в течение пяти -- семи лет. Мы не должны стоять в стороне от решения этой первоочередной задачи. Наша научная мысль должна найти ключ к решению этого вопроса. Биоресурсная база земли должна выдавать продукцию за более короткие сроки. Я бы назвал это ускорением биохимических процессов в живом организме. У природы есть большие резервы. А если она будет упираться, мы подгоним её каким-либо стимулятором и таким образом заставим работать на советского человека, который не должен ждать от неё подаяния в виде крох, а должен получать, образно говоря, в виде пышного каравая и весомого куска парного мяса. Мы должны решать этот вопрос не путём скрещивания и выведения новых пород животных. Это долгий и затратный путь -- десятилетия. Такой метод нас не устраивает. Есть другой метод, я назвал его генной инженерией. Среди нас есть немецкий товарищ, который занимался этим вопросом в военное время в фашистской Германии.
"Товарищ Ганс, пожалуйста, расскажите, какие исследования проводились в вашей лаборатории на клеточном уровне?" -- спросил Иванов по-немецки.
– - Продолжения протокола собрания в архиве не оказалось. Остальные листы были либо утеряны, либо кем-то уничтожены в целях секретности, -- сказал генерал с сожалением.
– - Какое эмоциональное и самоуверенное выступление молодого учёного!
– - удивлённо сказал Николай Петрович.
– - Да, это был совсем молодой учёный. А его выступление на собрании -- это смесь максимализма и эйфории от избытка таланта, характерных обычно для молодых способных людей, -- сказал генерал с уважением.
– - А кто-нибудь из присутствующих людей на этом собрании жив?
– - Все участники тех событий работали под вымышленными фамилиями. И я не уверен, что они сейчас здравствуют под своими родными фамилиями. С них брали расписку о не разглашении тайны. Все работы велись под надзором спецслужб.
Эти работы были такими же секретными, как атомный и ракетный проекты, -- подвёл итог генерал.
– - Значит, свидетелем тех событий является один лист протокола собрания, и более никаких документов, подтверждающих проведение исследований по этой научной проблеме, не сохранилось?
– - Почему же, были, но я не стал их копировать. Я внимательно прочитал их.
В документах шла речь о технической стороне проекта и финансировании этих работ. Могу сказать, что под этот проект денег не жалели, надеясь, что эти работы окупятся сторицей. Был сооружён огромный крытый бассейн. Вода закачивалась в него из Озера мощными насосами и обновлялась чуть ли не через день. Для этого бассейн был разделён на два отсека, каждый глубиной до пяти метров. Вход в бассейн осуществлялся из специально построенного здания, в котором располагались лаборатории. По периметру бассейн был обнесён колючей проволокой. По своим размерам он мог соперничать с самыми крупными океанариями в мире по тем временам.
– - И сколько же времени затратили на сооружение этого гигантского бассейна?
– - Судя по документам, его построили поразительно быстро, за один год. Применили сетевой график работ, который тогда только входил
в моду. Рабочая сила, почти дармовая -- военнопленные. Работали в три смены.– - Сколько же землеройной техники доставили сюда?
– - Очевидно, достаточно, чтобы вести работы круглосуточно. Технику доставляли только ночью, чтобы не привлекать внимание местных жителей. Да, засекречивать в то время мы умели. Этого у нас не отнимешь.
– - А военнопленные, которых потом отпустили на родину, могли стать носителями секретов?
– - Какие они носители секретов? Во-первых, они не знали, где находятся. А во-вторых, даже изощрённый фантазёр не мог бы догадаться о назначении этого циклопического сооружения. А вот теперь в своём расследовании я подхожу к самому главному.
– - А почему в расследовании?
– - удивился полковник.
– - За те несколько дней, которые я потратил на поиски документов в архивных лабиринтах, дыша бумажной пылью, я ещё поработал и в качестве детектива. Я встретился...
– - Генерал сделал паузу и многозначительно посмотрел на полковника. Затем откинулся на спинку стула и закурил очередную сигарету.
– - Продолжай, не томи.
– - Николай Петрович, обычно очень выдержанный, тут даже привстал со стула от желания услышать что-то невероятное.
– - Продолжение разговора будет долгим, поэтому я предлагаю по рюмочке коньяку, -- сказал генерал, подходя к буфету.
Он взял початую бутылку коньяку и налил в рюмки.
Генерал поднял рюмку и сказал: -- За успешное окончание расследования детективной истории под названием "Генетический феномен".
Николай Петрович не притронулся к рюмке.
Генерал сел на стул и продолжил свой рассказ: -- Буквально два дня назад я встретился с очевидцем тех событий, точнее, с одним из участников.
Тут он снова полез за сигаретой, продолжая испытывать терпение полковника.
– - Кто же это?
– - Николай Петрович напрягся.
– - Это бывшая лаборантка, которая работала в той группе. Я записал её рассказ на диктофон, конечно, с её разрешения. И вот что она рассказала мне.
Генерал включил диктофон:
"По инструкции, из всего состава сотрудников лаборатории, а он насчитывал вместе со специалистами и лаборантами несколько десятков человек, в бассейн могли заходить только трое -- Иванов, Алексеев и Архипов. Не допускали туда даже профессора Ганса. Надо сказать, что уже на первом этапе исследований наши молодые гении обходились без него, да и вообще без активного участия всей группы немецких специалистов. Можно сказать, что они были на подхвате, работая в качестве лаборантов, как и я.
Все трое учёных были молодыми, но даже в этой молодой троице выделялся Алексеев. Когда он появился в лаборатории, ему было всего двадцать лет, а он уже имел два высших образования и в совершенстве владел тремя иностранными языками. Немецких специалистов он постоянно удивлял быстротой и ясностью мышления. Они качали головой от удивления и говорили: "Фантастиш, фантастиш".
Сейчас бы его называли ходячим компьютером. И внешне он был очень красив -- высокий, стройный, с правильными чертами лица. Не удивляйтесь, что я так много о нём рассказываю. Я была в него влюблена, но без взаимности. Мне ведь тоже тогда было двадцать лет".
Тут рассказ на несколько минут прервался. Видно, нахлынувшие воспоминания вызвали у женщины комок в горле. Наконец женщина успокоилась и продолжила свой рассказ:
"Алексеев параллельно проводил исследования и в другой лаборатории. Научные идеи переполняли его. Там он занимался проблемой мгновенного перемещения тел в пространстве. Сейчас это модно называть...
– - Наступила пауза, очевидно, она вспоминала это слово, -- Телепортацией. Откуда я всё это знаю? Дело в том, что учёные не боялись и не стеснялись говорить в моём присутствии на самые разные научные темы, когда они надолго задерживались в лаборатории после рабочего дня, и часто спорили между собой, отстаивая свою точку зрения. Хотя наша лаборатория, может быть, и стояла на прослушке. Я полагаю, что негласно, такие творческие разговоры не запрещались. Спецслужбы были уверены, что утечки информации о секретных исследованиях за пределы Острова не произойдёт. И они понимали, что учёные не отключаются от своей научной идеи даже после рабочего дня и гениальные мысли посещают их чаще всего в нерабочее время. Они не могли вариться в собственном соку, им надо было выговориться и поделиться своими идеями, хотя бы в узком кругу.