Недоброе утро

Я п-понятно объясняю?

Мне было все понятно. Первое, на что опирается тирания — это страх. Страх перед своим правителем должен пересиливать все остальные страхи вместе взятые. Для этого правителю нужен репрессивный аппарат, состоящий из людей, лично преданных правителю. Опричники. Все понятно.

Пока я осмысливал все это, Тиран уже спокойным и тихим голосом разговаривал с пограничниками. Один раз они вместе глянули на меня, и старший лейтенант кивнул. А потом они еще немного поговорили, и пограничники уехали на заставу.

Опричники ставили лагерь прямо в деревне. Вообще, никакой деревни там уже давно не было — так, полуразрушенные дома и хозяйственные постройки.

Я все время находился рядом с Марковым, у его грузовика. Помощи от меня особо никакой не было: все-таки плечо давало о себе знать. В какой-то момент, уже во второй половине дня, меня нашел Руденко:

— Скоро за тобой прилетят, — сказал он. — Тиран хотел с тобой говорить.

— А где он?

— На заставе. Присягу принимает.

— ???

— Пограничники присягают ему на верность.

— Это как, опричниками теперь будут?

— Не-ет, друг мой. Чтоб опричником стать — это заслужить нужно! А они как были пограничниками — так и останутся. Флаги поменяют и вместо своих кокард на беретах череп с костями прицепят.

— А смысл?

— Нам смысл — у нас форпост новый. У Тирана новые подданные. А пограничникам вообще хорошо: все снабжение теперь на нас ложиться, и в отпуск они могут в Замок ездить, да и вообще — они первый отряд нового рода войск Тирании — Пограничной Стражи.

— А с кем мы воевали?

— Беспредельщики. Тиран все правильно сразу понял. Прикинь, эти ребята с собой в фурах подкормленных мертвяков возили! Выпускали в качестве отвлекающего маневра и пушечного мяса! На мосту вот они их и выпустили! Чтоб самим деревньку пограбить. А деревенька-то пустая оказалась! Вот они на погранцах и решили сорваться.

Это все он рассказывал мне, пока мы поднимались на горку, к заставе. Вообще странно, что он был без лошади, как то не привык я видеть Руденко пехотинцем.

Когда мы поднялись, первым, на что я обратил внимание, было черное полотнище с черепом и костями, которое весело развевалось на ветру над КПП.

Личный состав был выстроен на плацу, и кажется готовился расходиться. Всего тут было полсотни погранцов, не больше. Вообще-то это было даже много, после всего того, что случилось в последние месяцы, военные части серьезно поредели. Тиран о чем-то беседовал с местным начальством, потом увидел нас и поманил рукой к себе.

— Ждем, с минуты на минуту будет борт, — сказал плотный мужик с погонами капитана.

Тиран вручил мне какой-то конверт из желтой бумаги.

— Отдашь Вайсарову. Ну а вообще — спасибо за помощь, — он кивнул кому-то за моей спиной.

Я обернулся — Сан Саныч протягивал мне «Моссберг» и патронташ.

— На память.

Я благодарно кивнул. В наше время оружие — это… Нечто большее чем просто стреляющая железяка.

Послышался гул винтов — знакомый Ми-2 заходил на посадку.

— Ты как вообще, вспомнил что-нибудь? — спросил Тиран.

Я пожал плечами:

— Ничего нового…

Вертолет снизился, открылась дверь и оттуда высунулась улыбающаяся рожа:

— Гы-ы-ы-ы!

Вертолет сел, срывая ветром головные уборы и заставляя развеваться полы плащей опричников. Джоуи выскочил на плац и мы обнялись.

— Чува-а-ак!

— Чува-а-а-ак!

— Давай, собирай свои манатки, полетели… Гыыы, а ты ваще боевик, че!

Ну да, видок у меня был тот еще: небритая рожа, коротко, почти под ноль стриженая голова, повязка через всю башку, черный плащь и «Моссберг» с патронташем. Ну да, еще берцы, все в крови и грязи…

Сам Джоуи выглядел прилично: менее широкие чем обычно штаны, темный китель…. Даже напялил на голову какое-то полувоенное кепи! Ну надо же.

— Давай, чувак… Полетели отсюда!

Я поднял руку в прощальном жесте, и пошел к вертолету.

Обернувшись, я увидел что Джоуи и Тиран смотрят в глаза друг другу. Тиран слегка прищурился, на щеках у него заиграли желваки. Эмоции? Ну надо же!

А Джоуи хмыкнул и полез следом за мной в вертолет.

Он хлопнул пилота по плечу, мол, пора, и уселся напротив меня. Загудел двигатель, набирая обороты. Джоуи достал из-под сиденья непрозрачную пластиковую полуторалитровую бутылку и протянул мне. Я взял, открутил пробку, понюхал — пиво!

Пока Джоуи сворачивал себе самокрутку, я пил пиво, не нарушая молчания. А потом Джоуи сказал:

— Гы-ы-ы… Сердитый типа мужик тот, а?

— Который?

Джоуи сделал какой-то жест рукой, который должен был обозначать Тирана. Каким-то образом я его понял.

— Так он там вроде как самый главный!

— А-а-а… — голова Джоуи окуталась клубами дыма. — Че, типа крутой он?

— Ага.

Мы еще помолчали, а потом я спросил:

— А пиво-то откуда?

Джоуи расплылся в улыбке, взял у меня бутылку, отхлебнул и сказал:

— Береговое пиво, наше! Прикинь! Гы-ы-ы! Клево, а?

Оказалось, у нас восстановили и запустили в работу наш пивзавод. Раньше серьезная фирма была, всю область пивом поили и еще в другие регионы поставляли. А потом все это дело накрылось… А теперь вот запустили! И неплохое пиво, скажу я вам! Ну мне вопрос сразу в голову пришел — где они хмель взяли?

Вертолет наматывал воздух на лопасти, приближая нас к Береговому, а Джоуи рассказывал мне о произошедших в нашем городе изменениях.

С тех пор как рухнула центральная власть в республике, мы — сами по себе. Дружим с Дубровским, Скупином, Рудобелкой, Темногорском, еще парочкой городов — анклавов, договорились о торговле и обмене. Ну и деревни, те что сохранились — их тоже без внимания не оставили. В общем-то все держится на военных и на Народной Дружине. Никто их у нас расформировывать не стал.

Правда внутри Берегового все не так гладко: не все довольны Вайсаровым. Все-таки он всего лишь командир заштатной военной части, и власть держал только потому, что имел на то полномочия «сверху». Теперь всё изменилось, и нет никакого «верха». Вот и началось брожение в Береговом…