Недоброе утро

В общем, в каждой руке — по сумке. Выбрались во двор — и на тебе!

Знали же, знали что на шум всякая нечисть собирается!

В нашу сторону ковыляли зомби. Небольшая толпа из жителей деревни. А мы — с баулами в руках, до оружия не дотянутся. Бросать сумки — жалко, бежать с ними — тяжко!

Побежали, семеня ногами и матерясь на нелегкую судьбу свою.

— Прыгай в кузов, прими сумки! Я поведу! — крикнул Пашка.

Легко сказать — прыгай!

Мертвяки были уже на расстоянии вытянутой руки, когда я-таки влез в кузов «Нивы-Бизона», здорово при этом ляснувшись голенью о борт. Бросив на железный пол сумки, я перехватил «Моссберг» и выстрелил несколько раз.

— Сумки бери, млять! Быстро-быстро-быстро!

Я принял сумки и забросил их в кузов, после чего пришлось снова стрелять — не в меру шустрая бабуля с перекошенной рожей метнулась к Пашке.

Заряд дроби отбросил ее в сторону, а потом мне спешно пришлось дозаряжать оружие, чтобы прикрыть напарника, который судорожно пытался открыть дверь автомобиля. Правильно, он ведь ее на ключ закрыл — а то ж зомби угонят, однозначно!

Около сельмага собралось, по всей видимости, половина населения деревни. Тут что, никто не зачищал что ли?

Паша постучал в заднее стекло, мол, едем. Я закончил запихивать красные целиндрики патронов в нутро дробовика, и приготовился стрелять.

Какая-то паскуда уцепилась за борт и попыталась подтянутся. Я дождался, пока появится башка зомби, приставил ствол и выстрелил в упор.

Башка исчезла.

А потом Паша набрал скорость и зомби отстали. Я облокотился на сумки и расслабился — ехать было минут двадцать.

Когда до Ямполя осталось с километр езды по грунтовой лесной дороге, Пашка вдруг остановил машину.

— Смотри-смотри!

— Что там? — я выпрыгнул из кузова. — Это что, следы от гусениц?

Паша пожал плечами. Слова тут были излишни. Кто-то проехал в сторону Ямполя на гусеничном транспорте.

Всё это было намного серьезнее, чем могло показаться на первый взгляд. Гусеничный транспорт, то есть БМП и танки — это добро было только у Вайсарова. Но какого черта тут делать полковнику и его людям? Эта территория дана на откуп нам, ямпольским… Так что велика вероятность того, что это чужаки.

Не сговариваясь, мы проверили оружие. Забили патронами магазины, я заполнил патронташ, Пашка поближе придвинул «Муху».

— Едем медленно, останаваливаемся, слушаем… — начал объяснять Паша.

— Да понял, понял… — я дернул затвор АКСУ и полез в машину.

Километров 30 в час — это была наша предельная скорость. Слушали. Дослушались: впереди несколько раз гулко бахнуло, послышались одиночные выстрелы, а потом все затихло.

Мы переглянулись и не успел я произнести «Ходу, Паша, ходу!», как он уже давил на газ и переключал передачи.

Стреляли-то в направлении на Ямполь! Но вроде как поближе. Так что от того, что сделаем мы, здесь и сейчас, зависит куда как много. Например — жизнь и благополучие наших близких!

Всё-таки мы не успели. На поляне стоял сожжённый БМП, отвратительно пахло гарью. В кустах застыл УАЗ-«буханка» с пробитыми шинами и лопнувшими стеклами.

— Осмотримся?

— Пошли.

Мы вышли из машины с двух сторон, и прикрывая друг друга, стали осматривать поляну.

В какой-то момент из башни БМП полез обгоревший зомби. Пашка матюгнулся и прострелил ему голову.

— Быстро он, однако, того…

— Тихо! — шикнул я.

Мы подошли к УАЗу, боковая дверь которого была приоткрыта. Лобовое стекло было выбито, тело водителя наполовину свесилось наружу.

— Уцелевших искать смысл есть? — тихонько спросил Паша.

Вдруг из салона «буханки» раздался сдавленный стон. Зомби только сипят, так что…

Я распахнул дверцу пошире и увидел окровавленного человека, который лежал на полу салона, на животе.

— Да это же!..

— Полковник?!

Это, черт побери, был полковник Вайсаров!

Думать времени не было. Настолько, насколько это было возможно аккуратно мы провели первичный осмотр, и обнаружил сквозное ранение в левом плече, пулю в бедре и еще одно сквозное — в левом бицепсе. Наскоро перевязали тут же, в салоне, и перенесли в кузов «Нивы».

— Ты поведешь, — не терпящим возражений голосом сказал Паша.

Я и не думал возражать. Он-то лучше меня знал, как помочь раненому.

— Давай, аккуратно и быстро-быстро-быстро!

— Куда едем-то?

— В Ямполь, ясный хрен!

Я залез в кабину, секунду помедлил, привыкая к непривычной машине и тронулся. И сразу заглох, млять!

Выдохнув и вдохнув, я, выжав сцепление, снова повернул ключ и машина двинулась с места.

Вообще, ехать по лесной грунтовке — страшное дело. Тем более — быстро. И тем более — с раненым полковником в кузове!

Когда я вырулил на асфальтовую дорогу, по которой до Ямполя было километра четыре, очнулся Вайсаров.

— Остапчук, с-сука! — проговорил он, и снова вырубился.

Это мне Пашка сказал, слова эти его. Все стало понятно, и одновременно стало страшно.

Задумавшись, я не заметил стоящих на дороге парней в масках и с автоматами. Млять! Вывернув руль и заслужив порцию ругательств от Пашки и стонов — от полковника, я все-таки сумел их объехать. Глянув в зеркало заднего вида, я охренел: да они стрелять в нас собрались! Вдавив до отказа педаль газа, я рванул вперед. Послышались автоматные очереди, разлетелось заднее стекло, заработал Пашин автомат…

Пули ударили в борт кузова, а я уже свернул на знакомом повороте: до Ямполя оставалось не больше километра.

Дико сигналя я дал по тормозам у ворот, и к нам тут же побежали люди.

— Что там? Что случилось?

— Вайсаров в машине! Ранен!

Мужики понесли полковника в один из домов, другие принялись помогать нам разгружать машину.

Пашку, оказывается, тоже зацепило. В ухо. Оторвало мочку к чертям собачьим. Подбежавший Кудеяр обработал ему рану и перемотал ему голову бинтом, сказав:

— Потом Ангелина или этот… Гомеопат… Что-нибудь придумают. Рассказывайте, что за дикость там случилась? И кстати, что насчет зубной пасты и крема для обуви?