Недотрога для Ферзя

Сжимаю губы и уверенно жму на звонок. Через пару минут дверь открывается, и на пороге стоит Бэкхён, на котором белая футболка и домашние клетчатые штаны. Я так хорошо помню их, что на секунду утопаю в ностальгии по тем временам, когда целыми днями пропадала в его квартире, не желая возвращаться домой.

— Заходи, — меня отрезвляет его холодный тон, но не спешу пререкаться и покорно переступаю порог, чувствуя его неотрывный взгляд. Внутри всё осталось по-прежнему. Та же стойка для обуви, на которую я застенчиво ставлю свои босоножки, а потом двигаюсь дальше по коридору. Основная комната и гостевая тоже практически не изменились, только появился светильник у двери и крючки для ключей.

Замечаю уже выставленные на шахматной доске шахматы и усаживаюсь за широкий стол, подгибая ноги под себя для удобства. Бэкхён замечает это и слегка улыбается, наверняка вспомнив, как я раньше часто любила так сидеть у него дома. Он ругал меня за это, но всё без толку, и сейчас ничего не изменилось.

— Мы тут одни? — заинтересованно рассматривая комнату, задаю вопрос, и Бён, садясь на стул напротив, непринуждённо кивает.

— Полагаю, это не займет много времени. Ты проиграешь и уйдешь, — спокойно говорит он, а я злобно надуваю щеки и складываю руки на груди, принимая защитную позицию.

— Я не проиграю, уж поверь.

— Лучше бы тебе проиграть, — с нажимом отвечает парень, и я злюсь ещё больше, но стараюсь подавить эмоции. Всё-таки я многим рискую, продолжая врать ему.

— Почему тебе так этого хочется? Не нравится, что я заинтересовалась Чанёлем? — пытаюсь вывести его на разговор, однако мой вопрос заставляет Бэка нахмуриться.

— Не нравится, что ты используешь для своих целей меня, — едко отвечает он, поднимая голову и глядя мне прямо в глаза. Все внутри тот час же скручивается от болезненного и одновременно дико приятного чувства.

— Но ведь ты ничего не имеешь против, когда это делают другие девушки, — отрезаю я и откидываюсь на спинку стула, не в силах отвести глаз от бывшего друга.

— Другие — это не ты, — слишком тихо говорит он, и впервые моё сердце начинает биться так неистово, что воздуха в комнате становится чертовски мало.

— То есть, их ты не приглашал к себе домой? — спрашиваю то, что больше всего терзало мою душу всё это время, и Бён хитро ухмыляется, закатывая глаза.

— С чего ты взяла, что я тебе отвечу? Делай то, зачем пришла и уходи, — резко говорит он, кивая на шахматы. — Твои белые, так что ходи.

Комната окутана сумеречным теплом заходящего солнца, как тогда, когда наши сердца впервые забились быстрее. Но тогда и сейчас — это разные вещи, ведь взгляд парня, сидящего напротив, изменился до неузнаваемости. Сердце тоскливо сжалось, а на глаза снова накатились слезы. Почему с ним так трудно просто поговорить? Он настолько презирает меня?

Переставляю пешку, и он делает то же самое сразу за мной. Делаю второй ход и вижу, что Бэк тянется за своим ферзём. Это значит, что он намерен быстро закончить игру. Он считает, что всё бесполезно, просто для того, чтобы усмирить меня, не более. Бэкхён всё это не воспринимает всерьёз.

До боли кусаю губу и конем сбиваю его пешку, на что Бён лишь ухмыляется и вскоре забирает моего коня. Прямо как сердце когда-то. Тихо и почти безболезненно.

— Думаешь, что с такими навыками победишь меня? — его голос пропитан ядом, и это действует на меня похлеще пощечины. Зачем он так со мной?

— Разве у меня есть выбор? — сквозь слёзы шепчу в ответ.

— А должен?

— Должен. — Резко подымаю голову и в который раз встречаюсь с ним взглядом, но когда он замечает мои слезы, то непроницаемость меняется на встревоженность. Бэкхён молчит, ожидая, что я заговорю первая, но мне не хватает сил, чтобы сделать это, потому что чертов Бён хуже вампира, пьющего кровь.

— Уходи, — вдруг грубо говорит он и первым встает со стула. — Не хочу тебя больше видеть.

Парень отворачивается и идет прочь, в сторону прихожей, чтобы открыть мне дверь и после громко закрыть её за моей спиной. Но я не намерена проявлять слабость снова, поэтому быстро вытираю слёзы и упрямо продолжаю сидеть на месте, желая продолжить партию.

Однако Бэк больше не настроен играть, потому что он торопливо возвращается в комнату и, хватая меня за кисть, резко тянет на себя, вынуждая подняться на ноги.

— Я сказал: уходи! — его голос переходит в крик, и мне даже становится страшно видеть его вот таким. Сердце обливается кровью, и хочется просто разреветься, закрывшись в ванной.

— Нет! — ответно кричу, пытаясь вырвать руку, но получается из рук вон плохо. Он цепко держит меня за руку, собираясь вышвырнуть из своей квартиры.

— Я знал, что это не закончится ничем хорошим. Проваливай, сказано тебе! Думаешь, что сможешь растрогать меня своими слезами? Считаешь, я настолько глуп? Если хочешь трахнуться с Паком, так и скажи ему об этом! Никакие шахматные партии не понадобятся! Хватит уже разыгрывать из себя недотрогу, просто подойди к нему и сделай это! — Бэкхён яростно дернул меня за руку, а я шокировано уставилась на него, не зная, что сказать.

Выходит, что он и правда думал, будто я пришла сюда ради Чанёля? И пыталась вымолить у него победу своими слезами?

— Ты кретин! — кричу я, больше не сдерживая слёз, которые и так хлынули потоком из глаз. — Всё это время, я так сильно старалась привлечь твое внимание, но ты замечал лишь тех накрашенных девиц! Улыбался им, а в мою сторону даже не смотрел… Ты так резко исчез из моей жизни, оставив меня один на один со своей невзаимной любовью! А теперь говоришь, чтобы я проваливала? Куда? Дальше мучиться от чувств, которым нет выхода?!

Бэкхён шокировано уставляется на меня с чуть приоткрытым ртом. Его пальцы медленно разжимаются, но все ещё не отпускают мою ладонь полностью. Он выглядит так, будто его ударили тяжелым по голове, а в глазах отражаются вселенская печаль и непонимание.

— Т-ты о чем это?.. — запнувшись, бормочет Бён, хватая ртом воздух, словно вот-вот задохнётся.

— Вот об этом, идиот, — я подаюсь вперед, прижимаясь губами к его губам, дрожа от страха и неуверенности, что мой порыв останется без ответа, но спустя пару секунд изумления Бэкхён вдруг отпускает мою руку и подхватывает меня под бёдра, поднимая и усаживая прямо на стол, где всё ещё стоят шахматы. Наши губы рассоединяются, и я приоткрываю глаза, смотря в темно-шоколадные омуты, глядящие на меня сверху вниз.

— Ты же сказала, что это была ошибка… — хрипло произносит Бён, и сердце замирает от сладкого трепета воспоминаний. — Ты сказала, что это случайность…

— Я соврала, — тихо отвечаю ему, обвивая его шею руками. — Потому что испугалась. Я не была готова сказать тебе, что здесь, — указываю на свое сердце, — всегда был только ты.

— Чёрт, — на мгновение Бэк закрывает глаза и глубоко вздыхает, затем снова смотрит на меня и говорит: — Ты себе даже представить не можешь, что я всё это время делал с тобой в своих фантазиях. А всё из-за того, что кое-кто сильно любит врать.