Недотрога для Ферзя

Значит, он всё-таки ушел, потому что считал свои чувства невзаимными? Ради всего святого, скажите, неужели Бэк тоже любит меня?! Но я лишь смущённо закусываю губу, затем вытягиваю их в трубочку и бормочу:

— Я не хотела, чтобы всё закончилось так.

— Вовремя кинулась, — насмешливо отвечает Бэкхён, но вскоре его улыбка сменяется серьезностью на лице, и парень медленно приближается ко мне, словно боясь спугнуть.

Наши губы снова встречаются, но теперь жадность поглощает обоих, и поцелуй превращается в яростное состязание. Мы кусаем друг друга, не привыкшие к чужому телу, цепляемся зубами, толкаемся языками, пытаясь наверстать упущенное.

Его руки блуждают по моим плечам, талии, бедрам, изучают и ласкают, побуждая невероятные сладостные ощущения. В какой-то момент парень отрывается от меня и осторожно стягивает бретельки сарафана с плеч, опуская его на пояс. Улыбается, рассматривая небольшую грудь в кружевном лифчике, затем поочередно гладит их ладонями. Постепенно заводит руки мне за спину и расстёгивает предмет нижнего белья, откидывая его в сторону.

Накрывает ладонями грудь, а после слоняется и целует сначала одну, затем другую, так ласково и бережно, что моя кровь начинает закипать от возбуждения.

Я торопливо стягиваю с него футболку и тяну вниз резинку штанов, довольно отмечая довольно-таки внушительную выпуклость в области паха.

Бэкхён одной рукой раздвигает мои ноги, на секунду прижимаясь ко мне всем телом и давая почувствовать, как сильно хочет меня. Я ощущаю это через ткань трусиков и его штанов, а в воображении начинают рождаться различные картинки того, как всё это будет развиваться.

Сильнее обвиваю ногами его талию и подаюсь вперед, накрывая губами его шею. Всасываю солоноватую кожу, ставя собственнические отметины, а внутри ликую, что никто больше не посмеет усомниться в том, что Бён Бэкхён принадлежит только мне.

Он вздрагивает от ощущений, которые я дарю ему, и не остается в долгу. Его ладонь игриво потирает моё бедро, а пальцы умело скользят по нежной коже, устремляясь к истоку наслаждения. Первое касание к увлажнённой ткани вынуждает меня встрепенуться и выгнуться навстречу, ведь это настолько несравненно приятно, что сердце колотится как безумное, а тело отчаянно хочет продолжения.

По инерции ещё больше раздвигаю ноги и замечаю, как Бён довольно улыбается. Обхватываю ладонью его щеки и грубо впиваюсь в рот поцелуем, сразу же врываясь языком к его языку, переплетаясь с ним в ласке.

Тем временем ловкие пальцы умело рисуют круговые движения поверх моих трусиков, и чем дольше продолжается эта пытка, тем сильнее я схожу с ума. Одной рукой хватаю его ладонь и накрываю ею жаждущее углубление, намекая на то, что хочу большего. Он смеётся в мои губы, но подчиняется просьбе, отодвигая насквозь мокрую ткань, чтобы легонько погладить пальцами между складок и как бы случайно задеть клитор.

Стону ему в губы, не в силах сдержать рвущиеся наружу эмоции, не знаю, как реагировать и что делать, но затем просто откидываюсь на стол. Однако всё ещё стоящие на нём шахматы больно впиваются в спину, и я тут же вскрикиваю от неожиданности. Бэкхён нетерпеливо сметает игру на пол одним резким движением и осторожно укладывает меня на твердую поверхность, продолжая свои сумасводящие ласки.

Парень не устает меня поглаживать, цеплять, щекотать подушечками пальцев, и всё, что мне остается, это выгибаться от каждого его движения и слегка морщиться от непривычки и еле ощутимой лёгкой боли.

Тело потеет от распространяющегося по крови жара, а сознание заволакивает каким-то совершенно непроглядным туманом. Вскоре я чувствую, как крепкое тело накрывает меня собой и вжимает в стол, но мне это так безумно нравится, что я охотно принимаю его, обнимая ногами и проводя руками по мускулистой спине Бёна.

Он исступлённо целует меня, одной рукой поглаживая грудь, а второй продолжая врываться внутрь, туда, где всё пульсирует от наслаждения. Я хрипло повторяю его имя, оглушая комнату стонами и всяким отчаянным бредом, лезущим в голову. Лишь иногда слышу, как он смеётся, и у меня отлегает от сердца: ему нравится.

Бэкхён так же внезапно, как начал, прекращает свою пытку пальцами и вцепляется ладонью в моё бедро, ощутимо сжимая его. Я не могу сосредоточиться ровным счетом ни на чем, кроме ощущений, теплом распространяющимся внизу живота. Прямо в этот момент я думаю, что если он остановится, то мне придется самой оседлать его и довести дело до чёртового логичного конца!

Пока я царапаю его спину, Бэк снимает трусы, раскатывает презерватив по возбужденному члену и, настойчиво поцеловав в губы, шепчет:

— Это не ошибка.

Самозабвенно киваю, обхватывая его лицо ладонями, и заглядываю в темные, пожирающие меня глаза:

— Определённо, нет.

Он обворожительно ухмыляется, обнажая белые ровные зубы, и меня раздирает на миллион чертовых фейерверков, взорвавшихся внутри. Я напоминаю сама себе растекающуюся лаву, готовую поглотить, что угодно, но сейчас, больше всего, я хочу поглотить только его. Моего Ферзя.

Бэкхён врывается в меня резко и быстро, первым точным движением разрывая девственную плеву и вынуждая меня крепко зажмуриться от боли.

— Ох, чёрт, — жарко шепчет он, касаясь носом пульсирующей жилки на моей шее, и тихо добавляет: — Ёсэ, это потрясающе.

— Что? — спрашиваю его, задыхаясь, потому что низ живота всё ещё ноет от боли, хотя парень и замер, не двигаясь, внутри меня.

— Ты не была ни с кем, — отвечает он, крайне довольный собой. — Я не мог себе и представить, что буду первым…

— О, Боже… А я не могла себе представить, что во время секса ты такой болтун, — с наигранным раздражением бурчу я, но всё-таки не могу сдержать радостной улыбки. Конечно же, он должен быть у меня первым и, желательно, последним.

— Прости, исправлюсь, — подмигивает Бён и начинает медленно двигаться внутри меня, такой тугой и горячей, что его тело взмокает от напряжения. Я глажу его спину, спускаясь ко впадинке между ягодицами, которую тоже заинтересованно исследую пальчиками, заставляя Бэкхёна нервно вздрагивать от каждого неожиданного касания.

Каждый порыв порождает приятное щекочущее чувство, что нарастает раз за разом, стоит Бёну двинуться во мне. Темп становится всё быстрее и быстрее, а моя спина больно трётся о твёрдый стол, обещая в будущем наградить болезненными ссадинами. Но сейчас всё, что я хочу, это чтобы Бэк продолжал двигаться, несмотря ни на что.

Его губы вновь возвращаются к моим, и мы замираем в жадном поцелуе как раз в тот миг, когда последний рывок дарит мне невероятное наслаждение, рассыпавшееся мелкими судорогами по всему телу. Боль всё ещё преследует, но теперь это уже не так важно. Бэк чувствует, как сильно я сжимаюсь вокруг него, как внутри всё пульсирует и горит, а после рвано стонет, изливаясь в меня.