НЕЕСТЕСТВЕННЫЙ ОТБОР

– Все так… Прокурор обязан возбудить уголовное дело лишь при наличии признаков преступления. Вам в возбуждении уголовного дело отказано… А установить причинную связь между действиями врачей и смертью без судебно-медицинской экспертизы невозможно.

– А кто должен заказывать судебно-медицинскую экспертизу? – спросила Марта.

– Вообще-то, прокурор… Но напоминаю – при наличии признаков состава преступления. А прокурор не увидел этих признаков, поэтому и экспертизу не назначал. – Но согласно статье 75 УПК для установления причин смерти экспертиза назначается в обязательном порядке! – пришла Марта в негодование.

– Девочка моя милая, в вашем случае причина установлена – это смерть в результате ДТП… А если вы с этим не согласны, то идите в суд. Вы ничего не добьетесь. Никто заниматься этим не будет… Доказать наличие состава преступления в действиях врачей практически невозможно. Ведь они старались ее спасти и что-то делали для этого…

Но Марта не сдавалась.

– Дядя Сережа, мы считаем, что согласно статьи 140 части первой Уголовного Кодекса, преступление врачей районной больницы заключалось в том, что они ненадлежащим образом исполняли свои профессиональные обязанности вследствие небрежного или недобросовестного к ним отношения. А это наказывается лишением права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью на срок до пяти лет или исправительными работами на срок до двух лет, или ограничением воли на срок до двух лет, или лишением свободы на тот же срок.

– Считать можно все, что угодно, а нужно доказать… Если бы врачи равнодушно смотрели, как она умирает, развлекались при этом и с наслаждением комментировали процесс агонии, тогда – другое дело. А в вашем случае, извините, врачи старались помочь… Как могли – так и помогли.

Олегу кто-то позвонил и он, извинившись, вышел в коридор. А подполковник хитро улыбнулся и подмигнул Марте своим колючим глазом.

– Девочка моя… Нормальный мужик… Вдовец – это даже лучше, чем разведенный.

– Да что вы… Я об этом даже не думаю…

– А ты думай! Тебе бы тем врачам руки целовать, а ты на них жалуешься. Если бы они спасли его жену, он бы сейчас бульоны ей таскал в больницу, а не сверлил тебя глазами…

– Такое скажете, – смутилась Марта. – Лучше посоветуйте, что нам дальше делать?

– А ничего… Бросьте все это. Вы ничего не добьетесь. Прокуратура таких жалоб получает пачки, и если прокурор по каждому заявлению граждан экспертизы будет назначать, ему ни на что другое времени не хватит.

Олег возвратился, а дядя Сережа продолжил гнуть свою линию.

– Если так хотите добиться правды, то нанимайте адвоката и идите в суд. Зачем вы пошли к прокурору? Пусть другие поработают? Подавайте иск против больницы или на конкретное лицо и собирайте доказательства. Только предупреждаю: обанкротитесь на адвокатах, а у нас врачей не сажают… Нет такой практики. Вчера по телевизору сказали, что в Украине за медицинские ошибки суды рассмотрели 3000 дел, а осуждено лишь 10 человек.

– Вы понимаете, – развел руками Олег, – я постепенно прихожу к выводу, что жизнь человеческая ничего не стоит. Вот так попадешь к плохому врачу, он тебя убьет – и концы в воду. Так выходит?

– Приблизительно так.

– Я ничего не понимаю… Убийство по неосторожности – тоже преступление, и ответственность за это преступление предусмотрена Уголовным Кодексом…

Подполковник секунд тридцать внимательно изучал Олега, а потом достал из папки газетную вырезку.

– Я вам приведу один пример. Слушайте внимательно… Год назад по статье 140 часть первая УК Украины одну докторшу лишили права заниматься медицинской деятельностью на пять лет плюс по гражданскому иску с нее взыскали 2000 грн. материального и 8000 грн. морального ущерба. Врач подала на апелляцию с требованием отменить приговор, ссылаясь на его незаконность, необоснованность, а также на несоответствие фактическим обстоятельствам дела. Врач указывает, что 28 февраля 2005 года она обследовала больного (померила температуру, артериальное давление, послушала, посмотрела горло и назначила лекарство) и пришла к заключению, что больной не нуждается в госпитализации. Больше она его не лечила. Но 4.03.2005 года утром ей позвонила фельдшер и сообщила, что больному не полегчало… Тогда докторша сообщила об этом участковому терапевту и врачу, которая ее замещала, о немедленной доставке больного на стационарное лечение. Больной был доставлен в больницу в 10 ч. 50 мин. в тот же день. Кроме того, докторша указывает, что органом досудового следствия и судом не исследовано кто лечил умершего в ЦРБ, кто ему назначал лекарство, и своевременно ли было проведено его обследование, кто его проводил и когда, какой диагноз был поставлен и своевременно ли его отправили в областную больницу. По ее ходатайству суд не провел комплексную медицинскую экспертизу, поскольку в деле было три противоречивых судебно-медицинских экспертизы и разногласия не устранены. Судом также не допрошены свидетели, показания которых имеют существенное влияние на дело; судом не установлена причинная связь между тяжелыми последствиями и ее действиями. Ни органом досудового следствия, ни судом не указано в чем заключалось ненадлежащее выполнение ею служебных обязанностей. Она считает, что в ее действиях нет состава преступления. Докторша просит закрыть уголовное дело относительно нее по ст. 6 п. 2 КПК Украины, отменив также приговор в части безосновательного решения гражданского иска и взыскания с нее 2 000 грн. материального ущерба при отсутствии чеков, квитанции, накладных. Заслушав доклад судьи по сути приговора, сообщение о том, кем и в каком объеме он обжалован, изложив основные доводы апелляции, заслушав соображение прокурора об оставлении приговора без изменения, апеллянта об удовлетворении ее апелляции, пострадавшего, который считает, что за смерть его сына должны нести ответственность все виноватые медицинские работники, проверив дело в пределах апелляции, апелляционный суд приходит к убеждению, что апелляция подлежит частичному удовлетворению.. Та-та-та… в деле допущены такие неполнота и неправильность, которые не могут быть устранены в судебном заседании. Ст. 140 УК Украины предусматривает невыполнение или ненадлежащее выполнение медицинским или фармацевтическим работником своих профессиональных обязанностей вследствие небрежного или недобросовестного к ним отношения, если это послужило причиной тяжелых последствий для больного. Объективно это преступление характеризуется действием, следствиями и причинной связью между ними. Осужденной предъявлено обвинение, который признал суд первой инстанции, в том, что она, выехав по вызову к больному на село, ненадлежащим способом выполнила свои профессиональные обязанности, приведшие к тяжелым последствиям – смерти больного. Тем не менее, согласиться с таким решением органа досудового следствия и суда первой инстанции невозможно. Так, из материалов уголовного дела видно, что больной заболел 28 февраля 2005 года. Осужденная была вызвана к больному лишь 3.03.2005 года и обследовала его в 14 ч. 30 мин. – 15 ч. и поставила диагноз ГРВИ, нейроинфекция, интоксикация. Была ли необходимость госпитализировать больного на стационарное лечение в ЦРБ ни органом досудового следствия, ни судом первой инстанции не исследовано. 4.03.2005 года в 10 ч. 50 мин. больной по инициативе осужденной был госпитализирован другим врачом в ЦРБ, где еще одним врачом ему поставлен диагноз – интоксикация, острый гастрит, холецистит, острый пиелонефрит и назначено лечение. И лишь с ухудшением состояния здоровья больному 7.03.2005 года назначено срочное рентгениследование и устанавлен диагноз – негоспитальная двусторонняя крупозная плевропневмония, интоксикация. Указанный диагноз 7.03.2005 года в 11 ч. подтвержден консультантом ОКБ доцентом, который порекомендовал перевести больного в реанимационное отделение ОКБ, где он умер. Согласно выводу судебно-медицинской экспертизы смерть больного настала от острого заболевания в виде двусторонней субтотальной (крупозной) пневмонии (с осложнениями), которая повлекла резкий отек легких, легочную недостаточность (острый токсичный миокардит), резкий отек и уплотнение тканей головного мозга. То есть, ни органом досудового следствия, ни судом первой инстанции не исследовано и не установлено своевременно ли, обосновано ли, полно ли проведено обследование пострадавшего врачами ЦРБ, верен ли был диагноз. Кроме того не установлено на протяжении какого периода времени возникала и развилась крупозная пневмония, а также своевременно ли ее выявили в период с 4 по 8.03 2005 года, можно было вылечить больного. Указанное является неполнотой и неправильностью досудового следствия, без устранения которых невозможно установить причинную связь между действиями осужденной и врача, который ее замещал, и следствиями, которые наступили, а потому невозможно установить виновность или невиновность их, невозможно установить виновность или невиновность других медицинских работников ЦРБ. Принимая во внимание то, что указанная неполнота и неправильность не могут быть устранены в судебном заседании в связи с большим объемом выполнения следственных, оперативных действий, назначение и проведение дополнительных судебно-медицинских экспертиз, апелляционный суд приходит к убеждению, что приговор суда относительно осужденной и постановление суда от 14.09.2006 года относительно больного нужно отменить, а уголовное дело возвратить на дополнительное расследование. А вот решение по гражданскому иску суд оставил, очевидно, без перемен. Я вам так долго все это зачитывал, чтобы вы прониклись какая работа должна быть проведена, чтобы доказать вину врача… Прониклись?

– Прониклись, – закивала Марта. – То есть, нужно подавать в суд гражданский иск?

– Да, можете подать… Но – это другая история. Что такое ущерб? Ущерб – это потеря, урон. Вы имеете право требовать возмещения материального ущерба, если хотите компенсировать понесенные вами потери в связи с неправильным лечением. И вдобавок такой ущерб должен быть документально подтвержден. У вас есть на руках какие-то чеки или квитанции, Олег Андреевич?

– В больнице с меня взяли 500 гривен наличкой за лекарство. Чек мне, понятное дело, никто не выдавал. А какие еще документы? Могилу рыли двое барыг… Какие у них квитанции?..

– Тогда вы, Олег Андреевич, можете подать иск по возмещению морального ущерба, то есть потребовать от больницы компенсацию за ваши душевные страдания, которые вы испытали в связи со смертью жены. В какую сумму вы оцениваете ваши душевные страдания?

Марта с дядей Сережей пристально и долго смотрели на Олега. А тот молчал… Не ожидая ответа, подполковник достал из папки еще одну вырезку.

– А вот в России ситуация была подобна вашей. Районный суд Читинской области признал виновным врача-хирурга Центральной районной больницы в причинении смерти по неосторожности вследствие ненадлежащего выполнения своих профессиональных обязанностей. Днем 24 июня 2005 года в хирургическое отделение ЦРБ поступил больной с желудочным кровотечением, вызванным язвенным дефектом стенки желудка. Врач, получив результаты обследования желудка, анализы крови, свидетельствовавшие об остром и тяжелом заболевании, легкомысленно полагаясь на свой многолетний опыт и профессиональные привычки, не предоставил больному экстренной медпомощи. Лишь после суток с момента поступления больного он провел хирургическую операцию, которая оказалось на то время поздним оперативным вмешательством. Прокуратура района пришла к выводу, что врач-хирург совершил преступление и подлежит криминальной ответственности. Решение основано на выводе комплексной судебно-медицинской экспертизы. В частности, в нем сказано, что врачебная медицинская помощь больному осуществлялась не в полном объеме, а оперативная медицинская помощь проведена поздно. В результате бездеятельности врача больной в результате длительного кровотечения через несколько дней умер. Сам врач свою вину отрицал. Однако, в ходе судебного заседания она была доказана. Врачу-хирургу назначено наказание в виде лишения свободы сроком в два года и шесть месяцев условно с испытательным сроком в два года. Кроме того, он лишен судом права заниматься врачебной деятельностью в течение двух лет. Осужденному придется выплатить в интересах матери умершего компенсацию за моральный ущерб в размере 50 тысяч рублей.

– Теперь я понимаю, – процедил Олег. – Прокуратура обратила внимание на этот случай и пришла к выводу, что врач-хирург совершил преступление и подлежит уголовной ответственности… И только тогда они назначили судебно-медицинскую экспертизу… Благодарю за консультацию… Я все понял.

Уже в коридоре полковник спросил Марту как там Ярослав. Девушка ответила, что все нормально… Хороший мальчик, очень вежливый, тактичный, предупредительный, галантный и тому подобное. Но не мешало бы ему быть немного ….как бы сказать .. поактивнее…

– Эх!… Поактивнее… Это – моя боль…. Хорошо, поговорю с ним..

На улице их подстерегала неожиданность: солнце, так мягко пригревавшее утром, надолго исчезло за тучами… Снег подтаял, а с крыш угрожающе нависли сосульки…

– Теперь я понимаю эту систему, – злобно резюмировал Олег. – Все рассчитано на то, что человек устанет доискиваться правды, сломается и у него не хватит сил продолжать борьбу …

Минут пять они шагали не говоря ни слова и совсем не той дорогой, которой нужно было идти хотя бы одному из них. Оба понимали, что встревать в уголовный суд бесполезно, а требовать с больницы возмещения морального ущерба казалось аморальным. Внезапно со стороны реки дунул пронзительный студеный ветер… Налетела вьюга… Тяжелая пасмурная туча угрожающе зависла над городом. Олег пришел в себя и осмотрелся… Оказалось, что они торчат на безлюдной набережной. Что делать? Снова вести девушку в кафе? Хватит уже… И он пригласил огорченную Марту к себе домой. Там они согреются и спокойно, без посторонних глаз, обсудят свои дела. Марта согласилась… Так они возвратились на центральный проспект и сели в полупустой трамвай… Пока девушка молча смотрела в окно, Олег рассматривал пассажиров. В принципе – нормальные, пристойно одетые люди… Много молодежи, интеллигенции… А как Марина презирала общественный транспорт! Лучше не вспоминать…. Считала, что только бомжи на трамваях разъезжают… Сзади две студентки щебетали о сессии, и Олег вспомнил свою неосуществленную идею позвонить Белецкому…

К подъезду подошли мокрые до нитки.. Дома Олег снял с девушки намокшую куртку и повесил ее сушиться в прихожей. А Марта расчесала свой длинные сырые волосы и прошла на кухню. Покосившись на мягкий уголок, она бочком присела на табуретку возле окна. А Олег тем временем подбадривал себя приготовлением кофе и накладыванием на тарелку пирожных.

– Марта….

– «Марфа Васильевна я», – засмеялась девушка и атмосфера мгновенно потеплела.

– Да… Действительно… На древне-арамейском языком Марта – это повелительница и наставница. А по-украински – Марфа. А вы о Марфе-Посаднице слышали?