Негелиудзы

– Ладно, ребята пошли, - другой парень, потянулся за своими вещами, - у нас через 15 минут факультатив по атомному строению. Вы же знаете, что сделает с нами профессор Зерлд, если мы опоздаем!

Пятикурсники повскакивали с мест и, подхватив свои сумки, тут же выбежали в коридор. Все знали, что профессор Зерлд не любит опоздавших.

Я замер в кресле и бездумно смотрел перед собой. Только сакаре? Я знал, кто такой сакаре, брат в детстве рассказывал множество сказок об этом. Мне всегда казалось, что это выдумка, все-таки был несмышленым ребенком и еще абсолютно не знал реального мира. Но когда я стал старше, то моя мать нашла своего сакаре, это был один из гитордов. Отец очень разозлился тогда. Люди порой не выдерживают мучительных поисков второй половинки и тянущего душу одиночество. Поэтому принимают решение жениться, чтобы продолжить род и просто почувствовать себя кому-то нужными. Так было и с моими родителями. Но когда кто-либо находит своего сакаре, все становится для него неважным, а брак всего лишь пустой условностью. За это даже не осуждают, ведь все знают, что выбор сакаре непредсказуем. Так и мой отец остался один. Хорошо, что я уже учился в Академии, а иначе пришлось бы выбирать между ним и матерью.

Сейчас же могу свободно встречаться с обоими родителями. Я видел сакаре матери, даже пару раз с ним разговаривал. Он был довольно груб, но очень умен и смотрел абсолютно влюбленным взглядом на мою мать. Мама говорила, что Герис, так звали гиторда, понял, что она его сакаре через неделю после их знакомства, тогда как к ней это осознание пришло сразу. Также она сказала, что это была худшая неделя в ее жизни: гиторды не особо жаловали людей. Но когда он понял, что она его сакаре, то жизнь стала полностью счастливой. Сейчас у меня есть второй брат, младший, ему всего три. Он самый милый человечек, которого я когда-либо видел на свете. От матери ему досталось человеческое телосложение, но руки были сильными, как у гитордов, хотя и не такими длинными, из-под вьющихся каштановых волос выглядывали маленькие заостренные ушки. Когда я бывал у них в гостях, этот малыш с воплем несся мне навстречу и затем сжимал в своих стальных объятиях.

Что-то меня слегка унесло не в ту сторону. Значит Окане узнал, что я его сакаре. Вот почему он так странно себя вел и, видимо, именно поэтому его апрадит так легко соскользнул с моей руки. Но... почему он мне ничего не сказал? Я вскочил с кресла и бросился в другую часть жилого здания, занимаемую техниками. Слава Богам, все общежития находились в одном корпусе. Войдя в чужую гостиную, замер. Разговоры стихли на несколько секунд и все удивленно на меня посмотрели. Еще бы, в море зелени моя синяя форменная рубашка бросалась в глаза. Но через пару секунд студенты снова вернулись к своим делам, все-таки у нас не было разлада между факультетами. Найдя глазами пару знакомых парней, поспешил подойти к ним.

– Привет, Олли, - поздоровался с одним из них.

– И тебе привет, - сказал он и поднял на меня взгляд от книги, которую только что читал.
– Чего-то хочешь?

– Да, - запнулся на секунду, но тут же продолжил, - ты не знаешь, где сейчас Окане?

– Окане?
– Олли удивленно вытаращил на меня глаза, а двое других техников оторвались от своих домашних работ, прислушиваясь к нашему разговору.

– Да, Окане, - постарался закончить неприятную бесед поскорее, если здесь и сидели пока одни только парни, это не значит, что не поползут какие-либо сплетни.
– Мне нужно с ним поговорить.

– Он вечно торчит в зале в это время, - задумчиво произнес приятель, - тренируется. Будет там, - Олли взглянул на часы, - еще час. Ты ведь знаешь, где тренировочный зал?

– Да, спасибо.