Нехорошая квартира

Вода стала убывать, так же внезапно, как и пришла. Я уже почувствовала лапами землю, но всё ещё крутилась вокруг себя, надеясь найти Мыша. Пусто. Я закрыла глаза и заплакала. Не знаю, умеют ли кошки плакать, но я плакала. Вода ушла совсем, я с отвращением отряхнулась и решила продолжить путь. Открыв глаза, я оглядела пустую пещеру, и увидела недалеко от себя истёртое копыто. Непонятно, каким образом оно уцелело, в кислотной воде Стикса. Я подошла и заглянула в него. Там лежал Мыш.

Встреча

Я осторожно потрогала Мыша, он тихо пискнул и открыл глаза. Живой! Подхватив Мыша, я побежала, быстрее из этого страшного места. Мыш не сопротивлялся, только тихо вздыхал. Надо найти место, где можно отлежаться и прийти в себя. В таком состоянии, ни Мыш, ни я не можем бежать. У меня тряслись от напряжения, и пережитого шока лапы, я осторожно двигалась по узкому проходу, старательно избегая любых водных преград, даже маленьких луж. Конечно, вряд ли Ненавистная сможет быстро собраться и устроить снова такое представление, но чем дальше я уйду, тем будет лучше.

Неизвестно, как далеко простирается её власть в подземном мире, но это представление повергло меня в ужас. Воевать с богами, то ещё удовольствие.

Я, шатаясь, тащила Мыша в зубах, до сухого места, где можно выспаться и прийти в себя. После такого купания у меня болело всё, что могло болеть. Я хромала на все лапы разом.

Через час я поняла, что дальше я идти не могу. Мыш, начал стонать, при каждом моём движении, ещё немного и я сама его уморю. Пещера стала просторнее, и появились отвороты. Пока я раздумывала в какую сторону мне без Мыша-навигатора, двинуться, увидела огонёк и услышала тихий мелодичный звук. Навстречу нам из правого поворота вышел малюсенький старичок с длинной белой бородой. Из бороды торчал нос-картошкой, и блестели бледно-голубые глаза. В белые пушистые волосы вплетены маленькие медные украшения, которые издавали этот звук. Издалека старичок был похож на громадный клок ваты, из которого торчала сучковатая палка. Белый, пушистый и мягкий. Но во взгляде не было мягкости. Он остановился, пожевал губами и строго спросил:

– Звана пришла? – и тут же сам себе ответил. – Не звана. Вот и иди подобру-поздорову.

Интересно, это он со мной как с кошкой говорит? Может он кошек не жалует? Или как с человеком?

– С девкой, – сухо усмехнулся старичок.

Я осторожно положила Мыша на землю, села и почесала за ухом лапой. Интересно, попав в подземелья, я словно потеряла свои имя. Меня, в лучшем случае называют всё девкой. Одна Ненавистная проявила фантазию и называла меня – то Случайной, то Сварливой. На имя, конечно, не тянет, но всё же. Она-то тоже – Ненавистная. Так, может статься, что я и сама забуду своё имя.

– Ты переродилась, искупавшись в водах, – сварливо сказал недовольный клочок ваты. – Имя своё потеряла, а новое не заслужила.

– Отлично, – обиженно мяргнула я. – Все всё про меня знают. Первый попавшийся клок ваты сообщает мне, что я не заслужила даже имени. Сам-то кто?

– Не твоёго ума дело, – насупился старичок.

– Ну, и иди тогда, – в тон ему ответила я. – Не мешайся.

Я осторожно взяла Мыша и решила обойти его. Он преградил мне путь палкой и сообщил:

– Гордая больно.

Не удостоив взгляда, я фыркнула и обошла его. Сердито глянула в спину старичку. Со спины он был похож на птицу, большую белую птицу. Словно на нём была шуба из белых перьев.

– В ножки ещё поклонишься, – не успокаивался ватный старичок.

Я бы с удовольствием поругалась с ним, чтобы выместить всю злость, накопившуюся на Ненавистную и все обстоятельства, которые испортили мне жизнь, в последнее время, но не хотелось тревожить Мыша. Поэтому я просто дёрнула независимо хвостом и пошла дальше. Где-то в сознании билась мысль, что я упустила свой шанс выспаться и поесть. И можно ещё повернуться, и попросить прощения у ватного дедушки, может он и не такой противный, как показался вначале. Но я безжалостно задушила эту мысль и попыталась найти место, где можно просто отлежаться. Просто маленький закуток, чтобы свернуться клубком, спрятать Мыша внутри и выспаться. Пройдя ещё сто метров, я нашла уютную пещерку, сухую, без острых камней. И главное, поблизости нигде не было воды. Я успокоенно вздохнула, предвкушая сон. И услышала плач. Кто может плакать в пещерах, глубоко под землёй? Мне это показалось. Жалобные всхлипывания ребёнка. Нет, нет, мне это показалось. На сегодня приключений достаточно, мне нужен сон. Я осторожно опустила Мыша на каменистый пол пещеры. Судорожные вздохи, переходящие в плач. За что мне это!

– Ты лежи, – сказала я,ткнув носом Мыша, – я быстро. Только посмотрю, пойму, что мне это кажется и приду.

Мыш тихо вздохнул и закрыл глаза. Я помчалась на всхлипывания, которые звучали всё громче и отчётливее. Совершенно лишая меня надежды, на то, что это мне показалось.

За поворотом я увидела маленького мальчика. Он сидел на земле, скорчившись, и плакал. Размазывал слёзы и грязь по щекам. Несчастный и бесконечно одинокий. Но, я как учёная кошка, огляделась вокруг. Слёзы – это была единственная вода в этой пещере. Значит, есть надежда, что это не проделки Ненавистной.

Я осторожно подошла к ребёнку.

– Киса, – удивлённо прошептал он.

Мальчик лет восьми, худенький и плохо одетый. С вьющимися тёмно-русыми волосами, и веснушками на курносом носу.

– Я провалился, киса, – обречённо прошептал он. – Ты здесь живёшь? – всхлипнул он.

Я успокаивающе замурчала и потёрлась о его ногу. Думаю, разговаривать с ним в виде кошки, не стоит. Это может испугать ребёнка.

– Киса, – он осторожно погладил меня, и, почувствовав живое тепло, снова заплакал. – Я потерялся.

Я запрыгнула к нему на колени, и потёрлась мордой о щеку.

– Ты щекотная! – рассмеялся он.

Но в голубых глазах стояли слёзы. Он прижался ко мне, слушая, как у меня внутри мурчит.

– Я так хочу к маме, – снова всхлипнул он.

Всё понятно, сна не будет. Я обречённо вздохнула, спрыгнула с его колен и пошла за Мышом.

– Не бросай меня, киса! – зарыдал мальчик.

Заставлять плакать ребёнка, уходя от него, это жестоко. Но превращаться из кошки в человека, у него на глазах – не лучшая идея. Я вернула свой человеческий облик, добежала до Мыша, осторожно устроила его в кармане шубейки. Мыш спал, и только дёрнул усиками на моё прикосновение.

Подходя к месту, где я оставила мальчика, я прислушивалась. Он рыдал так безутешно, лишившись единственного живого существа, что я обозвала себя самыми страшными словами, за это.

– Эгей! Кто там плачет? – крикнула я.

– Я… – испугавшись, прошептал мальчик.

– Кто я? – слишком жизнерадостно спросила я, подходя к мальчику. – Как ты здесь оказался?

– Я… я потерялся! – он разревелся ещё больше.

– Ну, всё, всё, не плачь! – я присела рядом с ним, и стала гладить его по голове. – Я тебя нашла.

– Ты не уйдёшь? – он с надеждой посмотрел на меня.

Большие глаза и нос с конопушками, распухший от слёз. Маленький несчастный ребёнок. Как он мог потеряться здесь в пещерах? Возможно, наверху и есть какие-то поселения, я ведь даже не представляю, где географически нахожусь!

– Нет! Я не уйду, – как можно надёжнее ответила я. – Как ты оказался в пещерах?

– Я упал, – всхлипнул он, и взял для надёжности меня за руку.

– Значит, где-то есть люди? Деревня? Или город?