Неидеальная любовь

— Ты так тонко издеваешься или у тебя мысли только об этом? — Переварив его слова, выдала я, чуть отодвинувшись от него подальше. Вот что можно выяснить путём маленького спектакля! Оказывается, Волков — маньяк сексуальной направленности с огромным эгоцентризмом!

— Ты к чему клонишь? — Серые глаза настороженно прищурились, хватка пальцев стала сильнее.

— Вот же ж… — Глубоко вздохнула, почесала свободной рукой крысе пузо, так как, воспользовавшись моментом, та перебралась на мои колени и более или менее дружелюбно пояснила. — Алек… Ладно. Лёш, я только что со всего маху ударилась мизинцем об дверной проём зала и, кажется, содрала его до крови. Ты можешь мне не верить, но он у меня болит так, что я готова выпить залпом медицинского спирту, если это поможет! Смотри сам! — Взяла его за подбородок и повернула голову парня так, что бы он увидел мою травму.

— Это же царапина, — фыркнул тот, тем не менее, подобравшись к моей ступне и, аккуратно взяв её в руки, поднёс к своему носу, старательно рассматривая повреждённый палец. Затем подул на него, чмокнул кончик (я прямо-таки начинаю сожалеть, что у меня ноги чистые) и, улыбаясь, снова на меня посмотрел, словно ожидая чего-то.

— Благодарю за мнение настоящего эксперта, — возвела глаза к потолку и дёрнула ногой, пытаясь высвободить ступню. Но мне её никто не отдал, только Волков чуть брови сдвинул, нахмурившись. И что же он ждёт?

Спустя секунд тридцать до меня дошло и, скорбно вздохнув, я состроила снисходительную мину благодарности, поманила его к себе пальцем, после чего легонько чмокнула Алексея в губы. В знак признательности, так сказать.

— Я рассчитывал на что-то большее, — с намёком проворчал Алексей, выпрямившись и открыв дверцу холодильника. — Что ты будешь на завтрак, м? Всё же ты моя гостья… В некотором смысле.

— Твоё предложение слегка опоздало, я уже поела. Вместе с Томуськой. Кстати, она прелесть, что не говори, — хмыкнув, ссадила крысу на стол и встала, осторожно ступая на больную ногу. Нагло отпихнув парня от представителя бытовой техники, указала ему, не глядя, на стул, с головой окунувшись в священное хранилище еды. — Но зато теперь я с чистой совестью, как настоящий гурман-садист, с тридцатилетним опытом работы в школьной столовой, могу приготовить тебе настоящий, домашний завтрак… Хотя, — мимолётный взгляд на электронные часы, светившиеся на боковой панели микроволновки, — вообще-то это уже практически ужин. Итак, что мы имеем?

— Мммм, я бы тебя сейчас отымел, — в полголоса вдохнул Лёша, чем вызвал у меня только мимолётную улыбку. — В качестве компенсации, за такую «романтическую» побудку и как подтверждение уже проведённой ночи…

— А я бы одела тебе на уши вон ту замечательную кастрюлю и раз цать ударила бы по ней молотком. После чего, обязательно взяла бы два яйца и пару сосисок. Одну отдала Томуське, а вторую вставила тебе в рот. Яйца послужили бы украшением и маской для твоих волос. Если хочешь, могу поэкспериментировать прямо сейчас, — со стороны Волкова послышался страдальческий стон, после чего меня «вежливо» шлёпнули по попе. — Это означает согласие, да?

— Это означает, приготовь поесть, а не распускай свой слишком длинный и острый язык! — Ответил Алексей и, встав, протиснулся мимо меня и стола к чайнику. Открыв шкаф, он вытащил оттуда жестяную коробку без опознавательных знаков. После чего вытащил из второго шкафа кружку и поставил это всё перед собой. — Не понимаю, как тебя Павлова терпит так долго?

— А ты с ней больше, чем полчаса находился в одном помещении? — Скептически поинтересовалась, вытащив наружу молоко, три яйца, сыр, помидоры и огурцы. Обнаружив в глубине белого брата болгарский перец, вытащила и его. Вообще-то холодильник у Волкова забит на славу… Но большинство продуктов вызывало некоторые сомнения по поводу своей пригодности. Хм, я есть это не буду. Разве, что салат, а вот ему скормлю всё остальное. Когда ещё у меня получится устроить пакость этому красавчику?

— Нет, — признался Алексей и открыл эту коробочку. Послышалась нежная, однотипная, но весьма навязчивая мелодия, исполняемая всего из трёх нот мажорной гаммы. — Не обращай внимания.

— На что? — Поинтересовалась, заглядывая ему через плечо. Смех снова забулькал в горле, так что пришлось уткнуться носом ему в плечо, чтобы не расхохотаться в ухо парню. Алексей насыпал в специальную заварочную кружку крупно листовой чай из жестяной коробочки, внутри которой какие-то умельцы установили механизм музыкальной шкатулки. То-то я думаю, что музыка очень уж знакомая и одинаковая.

— Я же попросил, — сердито передёрнул плечами Лёша, от чего я получила чувствительный удар в челюсть. Если будет синяк, несварением желудка он не отделается, это однозначно.

— Я сделала вид, что услышала. Не заметил? — Хмыкнув, сочувственно похлопала его по плечу. — Ничего, малыш. И ты вырастешь.

— Мне послышалось или это было ехидство пополам с оскорблением?

— Не-а. Это была ирония, с сарказмом, ехидством и оскорблением, — честно призналась, возвращаясь к продуктам и надеясь, что меня не прибьют.

Алексей.

Несмотря на душ, таблетку и весёлую побудку — голова болела нещадно, а память не собиралась возвращаться, поэтому о том, что между ним и Соколовой что-то было, приходилось верить на слово самой Юлии, сейчас что-то напевающей себе под нос и издевающейся над продуктами.

Заварив себе чаю, он повернулся и опёрся пятой точкой о стол, сложив руки на груди и рассматривая свою случайную любовницу со спины.

Оказывается, у Юльки очень симпатичная фигура, особенно в таком фривольном одеянии (как это ни странно, на ней его футболка смотрелась очень даже эротично). А ещё у неё интересная пластика: то резкие, то плавные движения. Причём она явно чередовала их неосознанно, подчиняясь ритму, который чувствовала только она.

Алексей усмехнулся. Это странно, но почему-то именно с этой девушкой, здесь было вполне уютно и совсем не тесно. А уж то, что любимая крыса, единственная женщина в его жизни, которая никогда не капризничала, не приставала, не действовала на нервы и была просто идеальной сожительницей, пытается всеми правдами и неправдами снова оказаться на руках у девушки, вообще практически признание проф пригодности данного объекта на роль жены.

Жены?!

Волков фыркнул и покачал головой. Вот уж точно алкоголь ещё не весь из организма выветрился, коль у него такие мысли в башку закрадываются. К тому же, что-то сомневается он по поводу страстной ночи. Тем более — вдвоём с Соколовой, не смотря на все её вдруг открывшиеся достоинства, она по-прежнему тихая, незаметная и всеми забитая, морально, конечно же, одноклассница.

— У меня на спине картинки? — Спокойный, даже в некоторой степени равнодушный голос Юли, вывел Алексея из странной задумчивости насчёт аргументов в споре с самим собой, по поводу того, была ли ночь или это всё какая-то странная шутка.

— А? — Переспросил он, соображая, о чём же можно было спросить в этот момент. Может, о том, как ему порезать помидоры в салат? Или чем омлет заправлять?

— Бэ. То же витамин, знаешь ли, — хмыкнула Юлия, но вопрос повторила. — Я говорю, у меня на спине картинки?

— Да вроде нет, — неуверенно отозвался Волков, явственно ощущая, что где-то в этом вопросе был подвох. Только вот где?

— Тогда прекрати рассматривать мою спину и нарежь салат, — хмыкнула девушка, чуть сдвинувшись в сторону и указав рукой, с зажатым в ней ножом, на овощи. — Я надеюсь, это не составит труда?

— Почему я думаю, что у тебя испортилось настроение? — Чуть помолчав, спросил он, тем не менее вытащив из шкафа глубокую миску и устраиваясь на табуретке. Честно говоря, он давно подобное не практиковал, всё как-то готовыми салатами перебивался. Верхом кулинарного искусства Алексей искренне считал то, что был способен сварить суп. Правда, Томуська при этом пряталась почему-то постоянно… Подумаешь, однажды он её корм туда кинул! Со всеми бывает!