Неидеальная
Шрифт:
– Еще, - хрипло говорю я, совсем не узнавая свой голос.
– Хорошо, только пей маленькими глотками.
Я киваю ее, и пью так, как велела она. Вода сначала обжигает мое сухое горло, но после, мне становится легче и кажется, я теперь могу говорить.
– Спасибо, - шепчу я, невольно растягивая слово.
– Пожалуйста. Я буду рядом с тобой.
Я киваю ей и думаю, что на свете полно добрых и хороших людей. Но мне так же хочется узнать, кто спас меня.
– Кто меня нашел?
– интересуюсь я, поворачивая голову к медсестре.
Медсестру зовут Джессика. Это я прочла на ее бейджике. Она что-то записывает,
– Собака профессионального охотника.
Ее улыбка озаряет всю комнату. Она очень приятная и очень нравится мне. Я думаю о том, что обязательно должна поблагодарить этого человека и его питомца.
– Как давно я здесь?
Она смотрит на часы на своем запястье и , пожав плечами , говорит мне :
– Больше восьми часов.
Я решаю не мучить ее расспросами.
Мне все равно расскажут. Дверь открывается и входит молодой мужчина, приблизительно тридцати пяти лет. Он так же, как Джессика , улыбается. И я на секунду задумываюсь о том, не в психбольницу ли я попала. Почему эти люди так улыбаются?
– Я рад, что ты пришла в себя , Александра, - говорит он, басистым голосом.
– Я доктор Блэк.
Я слегка усмехаюсь , услышав его фамилию.
– Да-да, я такой же черный, как и моя фамилия, - шутит он.
Доктор смеётся и берет с рук медсестры мою карту. Он что-то просматривает и добавляет новые записи.
– Как ты себя чувствуешь?
– интересуется он, передавая карточку обратно Джессике.
Я смотрю на нее, а потом на него , и решаюсь ответить:
– У меня болит все тело.
Он кивает головой и достает из кармана маленький фонарик. Доктор Блэк светит им мне в глаза, а потом двигает пальцем, словно это маятник. Я слежу за его движениями, и от этого голова начинает сильнее болеть.
– Спина тревожит?
– интересуется он.
– Да, там будто все горит, - отвечаю я, указывая свободной рукой назад, насколько у меня получается, и доктор начинает смеяться.
Что смешного я сказала?
– Все болит по той причине, что ты пробыла под дождем очень долгое время и столько же пролежала на промозглой земле, - поясняет он, но заметив, что я не совсем его понимаю, добавляет: - Т ы простыла.
Я знала, что этого просто не избежать. Каждая часть моей одежды была мокрой.
– Ты помнишь, что с тобой случилось?
– спрашивает он то же самое, что и Джессика несколько минут назад.
– Не совсем, - честно отвечаю я.
– Хорошо, - говорит он, хлопая меня по руке.
– Но я должен тебя предупредить.
– Все так плохо?
– Оу, нет, нет, - отвечает он, махая рукой.
– Мы сделали рентген. Никаких переломов нет, но окончательные анализы совсем скоро будут готовы.
– А моя спина?
– У тебя серьезный ушиб, но это не так уж страшно. Кровоподтек пройдет через пару недель.
Я киваю и отвожу голову в сторону, чтобы он не видел моих слез.
– Александра, - говорит он, беря меня за руку.
– Все будет хорошо, но мы все же должны знать, какими будут анализы.
– Я понимаю, - честно отвечаю я.
– О чем вы должны меня предупредить?
– А, да. В коридоре тебя дожидается шериф. Мы обязаны были позвонить в полицию. При тебе ничего не было. Ни документов, ни телефона. Благо, в кармане твоей куртки мы нашли пропуск в университетскую библиотеку, который не удалось спасти, даже имя было прочитать
сложно. Мы так же связались с твоими родными, и они скоро приедут тебя проведать.Я уже не сдерживаю эмоций и не пытаюсь их скрыть. Я не думала, что в это впутают и полицию, но , возможно , все к лучшему. Может им удастся найти мои документы. Но что я скажу маме? Во что я ввязалась?
– Если ты что-то помнишь, то расскажи шерифу, хорошо? Не бойся. Мы все хотим тебе помочь, - говорит он.
– Спасибо, - благодарю я и медсестру и доктора. – Но я, правда , ничего не помню.
– Ладно, - спустя мгновенье отзывает мистер Блэк. – После визита шерифа тебя посетит психолог. Все будет хорошо, Александра
Доктор Блэк встает и , забрав медицинские бумаги , выходит из палаты.
Харви
Отжаться пятьдесят раз. Почувствовать боль в мышцах. Физические нагрузки полезны; я смогу отвлечься. У меня уже получается. Ага. Я почти не думаю об Алекс. Ну, да, вспомнил о ней пару раз за это утро. И всего-то. Немного щемит в груди. И это всё. Да, это всё. Пока я отжимаюсь от пола, я стараюсь представлять, что я преодолеваю себя, я борюсь с собой, потому что, только превозмогая себя, я смогу превозмочь самую сильную боль. Боль, которую причинила Алекс. Я ощущаю, как по спине скатываются капельки пота, как они скатываются с волос, падая на пол передо мной. Волосы уже совсем стали влажными, а дыхание - сбивчивым, но я не сдаюсь. Ещё девятнадцать раз. Восемнадцать… Семнадцать…
Шестнадцать… Внизу хлопает входная дверь…
Это напоминает мне о том, что весь прошлый вечер и прошлую ночь Мелисса была рядом, приносила мне еду. Она была здесь, не уходила, не оставляла меня, посчитав, что когда Хантер покинул город, я буду горевать ещё больше. Горевать? Я мысленно фыркаю: ужасное слово. Александре плевать на меня? Отлично.
Если уж кому на меня не наплевать, так это Мелиссе. Она готовила мне еду вчера вечером и сегодня утром, буквально насильно накормив меня ужином и завтраком. И, откровенно говоря, я бы ничего не ел, если бы не сестра.
Пятнадцать… Голос Мел просачивается в мой разум…
Четырнадцать… К голосу сестры присоединяется голос её бойфренда.
На мгновение я останавливаюсь, держась на руках из последних сил, упираясь ими в деревянный пол своей спальни. Эти двое о чём-то обеспокоенно говорят – это можно понять по возгласам и вздохам сестры
, которые слышно даже здесь, на втором этаже.
Чёрт! Тринадцать… двенадцать…
– Ты уверен? – Мелисса проходит из одного угла гостиной в другой.
Сестра нервничает. Её каблуки громко стучат, соприкасаясь с ламинатом. Я не могу понять, что отвечает ей Нейт. Это не должно меня тревожить.
Одиннадцать… десять… девять…
Они не говорят о ней. Не говорят. Я не должен хотеть подслушать их. Вдох-выдох. Нужно сконцентрироваться на том, что я делаю. Осталось всего пять раз. Но в голову просачиваются вредные мысли, заражающие всё моё стремление делать что-либо, быть сконцентрированным на чём-либо. Так и не отжавшись последние три раза, я с облегчённым выдохом упираюсь коленями в пол и позволяю локтям коснуться дерева подо мной. Дыхание такое тяжёлое и громкое, что, кажется, меня слышно внизу. В конце концов, я поднимаюсь на ноги. Приоткрываю осторожно дверь шире, чтобы знать, что именно говорит моя сестра и её парень.