Неистовые сердца

Я покачала головой, прогоняя мрачные мысли.

Я вылила розовую воду в унитаз, а затем вернула швабру и ведро в шкаф. Я схватила кухонное полотенце и смочила его водой с мылом, а затем вытащила сухое из кучи в шкафу и вернулась к Каджике. Я осторожно протерла его кожу, сначала размазывая кровь, но потом влажный хлопок впитал красные пятна. Я вытерла его насухо, затем положила ладонь ему на лоб.

Лихорадка спала. Я прижала ладонь к его обнажённой груди, и ровные колебания его сердца отдались в моей руке. Мои кончики пальцев коснулись края одной из его татуировок. Я проследила узор указательным пальцем, чувствуя, как трепещет пленённая вита. Принадлежала ли она моей матери, или вита матери была одной из тех, что освободили в лагере Дэниели?

Чувствуя, что Каджика не оценит моего исследования, я убрала руку и пошла складывать грязные кухонные полотенца в угол его ванной. В зеркале над раковиной я взглянула на своё пальто. Я вызвала небольшое количество огня и сожгла брызги крови.

А теперь перейдем к кровати…

Я выдвинула ящики комода. Они заскрипели, выскользнув наружу. В первых двух было нижнее бельё, носки и футболки были разложены аккуратными однотонными рядами. В гардеробе охотника не было ни намёка на цвет.

В последнем ящике лежало то, что я искала, — свежие простыни. Я достала стопку и положила её сверху, затем расстелила простыню под Каджикой и попыталась перевернуть его, но это было всё равно, что пытаться сдвинуть валун, застрявший в песке. Я попыталась вытащить простыни из-под охотника, но попытка была бесполезной. Всё, что мне удалось, это смять испачканные простыни.

Я подошла к другой стороне кровати и подползла к Каджике, опустилась на колени рядом с ним, надеясь, что новый ракурс даст мне больше рычагов воздействия на его тело. Я просунула руки ему под талию, пытаясь перевернуть его снова, но моя вторая попытка была такой же жалкой, как и первая. Мне даже не удалось приподнять его тело ни на дюйм.

Согревшись от усилий, я сняла пальто и бросила его на стул у письменного стола. Несмотря на то, что я слышала, как мой брат кричал мне, чтобы я не тратила огонь впустую, я собрала его в свои пальцы и направила на пятно. Красное пятно поднялось с простыней светло-серого цвета, как волна, отступающая от песка.

Из руки охотника вытекло так много крови, что потребовалась почти минута, чтобы выжечь её всю. Я сжала пальцы и повернулась, чтобы встать с кровати, но перед глазами всё поплыло, а затем комната расплылась.

Когда в следующий раз я открыла глаза, я глядела на низкие деревянные стропила потолка Каджики. Темнота набежала на уголки моих глаз, а затем снова поглотила меня.

ГЛАВА 23. ИСПРАВЛЕНО

Пять точек жара расходились вокруг моего пупка. Я наклонила голову, желая посмотреть, что вызывает это ощущение, и замерла, увидев большую тёмную руку, мягко лежащую на моём животе. Я обвела взглядом комнату, пытаясь вспомнить, где нахожусь. Луч лунного света падал на маленький письменный стол и деревянный комод. Над моей головой к деревянным стропилам был прибит неподвижный вентилятор.

О, небеса, я была в комнате Каджики… в его кровати. Что он должен подумать…

Я попыталась откатиться от охотника, но рука прижалась к моей коже и вместо этого перекатила меня к нему.

Его тёмные глаза были широко открыты, и они смотрели прямо на меня.

Моё дыхание сбилось. «Я… мне жаль. Я не хотела засыпать в твоей постели. Твоя метка замерцала».

Он большим пальцем погладил мой позвоночник, и по моей коже побежали мурашки.

«Каджика, кто-то пытался отравить тебя!»

Его большой палец замер.

«Они вшили опал тебе под кожу, и… и он заразил тебя. Я… я достала его».

Он убрал руку с моей кожи и коснулся места на своём предплечье, которое полностью зажило.

— Где он? — его голос звучал хрипло, как будто на него тоже подействовал опал.

«В твоём поясе».

Он выудил его и сжал так крепко, что я ожидала, что камень просочится сквозь его побелевшие пальцы, как песчинки.

Я села и подтянула колени к себе, чтобы уменьшить пространство, которое незаконно занимало моё тело. «Ты видел, кто это сделал?»

Мускулы на его широких плечах дёрнулись, а затем он закрыл глаза, несколько чёрных ресниц, спасенных от клейкой ленты, задели его щёку. Он тоже свернулся калачиком, каждая мышца живота напряглась под его тёмной кожей. Он спустил свои длинные ноги с кровати и сел, повернувшись ко мне сгорбленной спиной.

— Нет.

Его еле слышное слово скользнуло по моей коже.

Я протянула руку, желая коснуться его сгорбленного плеча. Когда моя ладонь соприкоснулась с его теплой кожей, он стал таким же твёрдым, как один из кварцевых шаров, которые раньше украшали дворцовые башни. «Мы найдём тех, кто сделал это с тобой, и заставим их заплатить».

Он опустил голову.

Какое-то мгновение мы сидели так, купаясь в сумерках и тишине, но затем настойчивая вибрация прорезала тишину.

Поняв, откуда доносится звук, я сползла с кровати и поспешила к своему пальто за телефоном. И действительно, на экране высветилась дюжина сообщений. Два от Фейт, все остальные от Кэт.

«Где ты?» Последнее, что я прочитала, «Я волнуюсь».

Я немедленно отправила ей сообщение с вопросом о замке, опустив ответ о том, где я была.

— Всё в порядке?

Я резко повернула голову в сторону охотника, и мой лоб врезался в его ключицу. Я отпрянула, удивлённая его близостью. Я даже не слышала, как он подошёл. Мои чувства были настолько притуплены, что мне хотелось кричать.

— Всё в порядке? — хрипло повторил он.

Я покачала головой. Во всяком случае, не было ранее. Может быть, сейчас уже и в порядке. Может быть…

Мой телефон запульсировал, и я перевела взгляд на освещенный экран, на ответ Кэт из трёх букв: «Нет».

Холод пробежал по моему телу.

— Что не так?

«Где ты?» — написала я.

«Дома».

«Уже иду».

Жёсткие черты лица охотника расслабились, прежде чем снова напряглись. «Вчера они нашли замок к порталам». Было ли это вчера или прошло больше времени?

Его зрачки расширились.

— Они нашли его?

Я прикусила губу и кивнула. И если бы не я, его семье могли бы выдать печати; они могли бы вернуться к нему.

Я не была уверена, услышал ли он мои мысли, но мускул напрягся на его широких плечах.

— И?

Я уставилась на свои толстые чёрные носки. «И они попытались сменить замок, чтобы он соответствовал моей печати». Слеза скатилась по моей щеке. Я стерла её.

— Не сработало?

Я надеялась, что он не решил, что это было причиной моих слёз. Я прислушивалась к его ровному сердцебиению, к медленному журчанию крови по венам. Наверное, мне это показалось. Я не могу слышать, как движется кровь.