Неизвестная война. Тайная история США

Южные главные порты, Новый Орлеан и Чарльстон, расцвели в одночасье, теперь оттуда отправлялись не десятки кораблей, а тысячи. На незаселенных землях вырастали новые плантации, буквально на глазах возникло три новых южных штата – Алабама, Луизиана и Миссисипи, чье население за двадцать лет выросло в шесть раз.

Вот как росло число рабов в южных штатах (56):

1800 – 893 041 человек

1810 – 1 191 364 – " —

1820 – 1 543 688 – " —

1830 – 2 009 053 – " —

1840 – 2 487 355 – " —

1850 – 3 179 509 – " —

1851 – 3 200 000 – " —

Ошибкой было бы думать, что на этом богатели только южные плантаторы. Они, конечно, получали немалые деньги за свой хлопок, но гораздо большие прибыли на «хлопковом буме» делали северяне. Во-первых, переработка хлопка, текстильная промышленность сосредоточилась на севере, в Новой Англии. Во-вторых северяне еще много лет продолжали продавать на Юг рабов. В-третьих, перевозку хлопка держали в своих руках тоже почти исключительно северяне. В-четвертых… Впрочем, о четвертом источнике северных доходов – чуть позже.

Хлопкоочистительная машина

Что до самого Уитни, то сей молодой человек, достоверно известно, не получил от своего изобретения ни цента прибыли. После 1793 г. его имя вовсе исчезает из истории. Более он ни в чем совершенно себя не проявил. Мне пришлось перерыть гору книг, чтобы отыскать хотя бы дату смерти Уитни – 1825 г. Больше о нем ничего неизвестно. Отсюда и вытекает, что оставшуюся жизнь он прожил серенько, незаметно, не совершив ничего, что осталось бы в памяти современников. И я теперь ломаю голову: интересно, осознавал ли потом этот парень, что именно он перевернул историю? И если да, то что он при этом чувствовал? Кто бы ведал…

Итак, рабство, вместо того чтобы захиреть, прямо расцвело. Из первых пяти президентов США четверо были рабовладельцами, причем все продолжали владеть рабами, заняв кресло в Белом доме. Из следующих тринадцати президентов рабовладельцами были восемь, правда, на сей раз четверо из них, заняв свой пост, рабов освободили (69).

Естественно, процветала и работорговля. Усилиями англичан и североамериканцев из «прогрессивной» Новой Англии.

Тем временем произошло эпохальное событие: в 1807 г. обе палаты английского парламента приняли закон о запрете работорговли – тот самый закон, что палата лордов провалила всего пятнадцать лет назад. Теперь английским подданным под угрозой уголовного наказания запрещалось торговать рабами, а английским кораблям – перевозить рабов.

Казалось, что англичане сошли с ума – немыслимо, чтобы британец добровольно отказался от столь солидного бизнеса, каким являлась работорговля.

Однако ларчик открывался просто: британец и в самом деле способен отказаться от солидной прибыли… ради еще большей прибыли, и никак иначе. Весь фокус был в том, что к этому времени англичане стали налаживать собственное производство хлопка, в Египте и Индии, силами не рабов, а наемных рабочих. Производство еще не набрало серьезных объемов, но англичане всегда умели заглядывать в будущее и рассчитывать далеко вперед. Они намеревались и далее закупать в больших количествах дешевый американский хлопок, однако начинали медленно, как бы невзначай гасить американского конкурента рассчитанным на десятилетия планом действий. План был не особенно сложен: поскольку американский хлопок производится рабскими руками, следует ограничить поступление рабов в Америку. А проще всего этого добиться, запретив работорговлю под истошные вопли о гуманизме, свободе, прогрессе и прочих высоких материях.

Англичане взялись за дело всерьез и добились заключения международного договора, поставившего работорговлю вне закона (чего не сделаешь ради крутых бабок!). Работорговцев, как и пиратов, теперь без разговоров вешали на реях.

Вот только все эти законы, международные соглашения и рейды военных кораблей привели к новым жертвам. Работорговля продолжалась – контрабандно. В США в 1808 г. был принят закон о запрете ввоза рабов в страну (только ввоза, на торговлю рабами и владение ими власти не покушались) – но законы, как известно, для того и пишутся, чтобы их обходить. По оценкам американских историков, в 1808–1861 в США было нелегально ввезено 250 000 африканцев (58).

Теперь контрабандисты набивали в трюмы вовсе уж невероятное количество невольников – рисковать так рисковать. А при угрозе захвата судна военным кораблем негров хладнокровно выбрасывали за борт (первое время для того, чтобы уличить капитана в работорговле, требовалось непременно захватить на судне живых невольников, лишь впоследствии закон позволил преследовать и осуждать капитанов на основании косвенных улик – цепей, наручников, ненормально большого запаса пищи, явно превышавшего потребности самого экипажа…)

Забегая вперед, стоит упомянуть, что все эти международные конгрессы по запрету работорговли и вся суета военных флотов «великих держав» так и не искоренили полностью торговлю «черным деревом», как выражались работорговцы. Антиработорговые «саммиты» происходили и в 1890 г. в Брюсселе, и даже в 1926 г., уже под патронажем Лиги Наций… (209).

Но вернемся в Америку. В 1833 г. английский парламент принял еще более прогрессивный закон, освободивший всех рабов в английских владениях Вест-Индии. Отдельные американские циники стали говорить, что прогресс тут совершенно ни при чем, и оказались правы: дело заключалась в том, что английские плантаторы Вест-Индии стали тысячами завозить к себе батраков-индийцев, которые обходились дешевле рабов. Однако, как легко догадаться, в Англии по этому поводу было произнесено немало прочувствованных речей о гуманизме и свободе…

В США же к тому времени в северных штатах почти не осталось рабов (к 1840 г. северяне имели в собственности всего-то тысячу чернокожих). Зато Север, как ни в чем не бывало, продолжал продавать рабов на Юг – как-никак всякий был волен распоряжаться своим имуществом. Кто-то из северян, более совестливый, выписывал своим неграм вольную, а кто-то продавал их на плантации… Ну и, разумеется, северяне играли первую скрипку в той самой контрабандной торговле живым товаром.

На своей территории Север работорговлю запретил – но не делал даже попыток запретить ее на Юге. В 1834 г. бывший президент США Мэдисон, из-за неурожаев погрязшей в долгах, чтобы рассчитаться с кредиторами, преспокойно продавал своих невольников, что никак не влияло на его репутацию видного политика. Человек был в своем праве…

В первой половине XIX в. в американский обиход вошел и широко распространился термин «линия Мейсона – Диксона» – условная граница между рабовладельческими и свободными штатами, отделявшая Пенсильванию от Мэриленда. Линию эту нанесли на карты еще в XVIII в. два английских астронома, Чарльз Мейсон и Джереми Диксон, вовсе не предполагавшие, что их честные имена будут таким образом увековечены.

Это была граница не просто между двумя штатами, не просто между «рабовладельцами» и «свободными». Смело можно сказать, что линия Мейсона – Диксона как-то незаметно стала пограничной чертой между двумя мирами, двумя типами цивилизации, двумя этносами. Ошибкой было бы говорить о северянах и южанах как о двух разных нациях, хотя, несмотря на общий язык, между ними имелись серьезные различия.

Но прежде чем поговорить об этом, рассмотрим не менее интересную проблему: специфику американского характера (каковое понятие в равной степени касается и северян, и южан). Причины многих войн, революций, мятежей и гражданских междоусобиц как раз и кроются в национальной специфике того или иного народа. В полной мере это касается и американцев. Гражданская война в США была не абстрактной «междоусобицей», а в первую очередь американской гражданской войной, вызванной во многом чисто американскими особенностями.