Неизвестный Юлиан Семёнов. Разоблачение

1983 г.

Проси не славы у судьбы,

Не денег, мужества, распутства,

Моли доверия! Доверия моли!

А равно с ним блаженства безрассудства...

1983 г.

Да славься, шариковый паркер!

Моя защита и броня,

Господь охоронил меня,

Как лыжника надежный «маркер».

От всех невзгод я защищен

Высокой этой благодатью,

Я окружен моею ратью

Словес, понятий и имен.

Рождение миров счастливо,

Навечно мной приручены,

Любуюсь ими горделиво

Как из-за крепостной стены.

Безмолвный паркер, символ силы,

Мой бог и раб, мой нежный друг,

Взамен волнения — досуг,

Как бы судьба меня ни била.

Тобою я вооружен,

Опасен очень и спокоен,

Тобой одним я нежно болен,

Все остальное — быстрый сон,

Переходящий в пробужденье.

В заботы утренних тягот,

Тебя лишь мне недостает:

Маркеро-паркер — избавленье!

1983 г.

***

Когда идешь в крутой вираж

И впереди чернеет пропасть,

Не вздумай впасть в дурацкий раж,

Опорная нога — не лопасть.

Когда вошел в крутой вираж

И лыжи мчат тебя без спроса

И по бокам каменьев осыпь,

Грешно поддаться и упасть.

Прибегни к мужеству спины,

К продолью мышц, к чему угодно.

Запомни: спуски не длинны,

Они для тренажа удобны.

Иди в вираж, иди смелей,

Ищи момент врезанья в кручу,

Судьба еще готовит бучу

Тем, кто Весы и Водолей.

И, наконец, опор ноги,

Буранный снег под правой лыжей

И солнца отблеск сине-рыжий,

Но самому себе не лги.

Не лги. Иди в другой вираж,

Спускайся вниз, чтобы подняться,

Не смеешь просто опускаться,

Обязан сам с собой сражаться.

Чтоб жизнью стал один кураж,

Когда смятенье света с тенью

Несет тебя, как к возрожденью,

А в снежной пелене — мираж.

1983 г.

Странное слово «доверие»,

Похоже на жеребенка,

Нарушить — чревато отмщением,

Словно обидел ребенка.

Нежное слово «доверие»,

Только ему доверься,

Что-то в нем есть газелье,

А грех в газелей целиться.

Грозное слово «доверие»,

Сколько бы ни был казним,

Жизнь свою я им меряю —

Принцип не отменим.

1985г.

***

Проститутку на колени посадил в трактире Блок,

По щеке ее погладил, женщине уснуть помог.

Он шептал ей строки песен, наподобие молитв,

Зная загодя, заране, что вперед ее убит...

1986 г.

Снег идет и слава Богу,

Отдыхаю понемногу,

Скоро, видимо, в дорогу,

Что ж, наверное, пора.

Снег идет. Катанья нет,

Александр и бересклет,

Склон другой, в Николке осень.

В облаках заметна просинь,

Восемь бед, один ответ,

Кому страшно, а мне — нет.

Ожидание барьера — звук разорванный холста,

Жизнь прошла, не жизнь — химера,

Сделанное — полумера,

Да, наверное, пора.

Долги ль сборы, коль решил?

Сам себе давно не мил,

Боль в лопатке, индерал,

Срок отпущенный так мал.

Холода стоят всю осень,

Нет Николки, не та просинь,

Восемь бед, один ответ:

Бузина и бересклет,

До свиданья, не до встреч,

Встану снова. Дайте лечь.

1986г.

Стал самому себе не мил,

Седой старик с душою урки,

Коня б завесть, накинуть бурку

И в горы — из последних сил.

Как люб мне круг слепых бойцов,

Чадры старух, чеканка ножен,

Кинжал дамасский, что в них вложен,

И на коня — и был таков!

Подъем все круче; ветра свист

И одиночество, как веха,

Самгин ли ты, или Алеко,

Ложишься в землю, словно лист.

Будь путником, не бойся выси,

Ищи обзора точный смысл:

Глаза совы мудрее рыси, —

Ведь зверь в движенье слишком быстр.

Моли о медленности всхода,

Не торопись, не шпорь коня,

Все в мире суета, что модно,

Ах, жизнь моя, пусти меня!

1986 г.

Да здравствуют расставания,

Вексели будущих встреч, —

Точный рассчетчик желания,

Способный один уберечь

Надежды, мечты, восторги,

Сладостный ночи стон,

Только в Смоленском морге

Играет магнитофон.

Только повсюду наличествует,

Властно нас всех теребя,

Исключительность, исключительность,

Что против тебя и меня.

22.06. 1986 г.

От добра добра не ищут,

Жизнь пройдет, промчит зазря, —

Если не блажен, а рыщешь,

В марте алчешь декабря:

Не бывает! Невозможно!

Вычленяй одно звено,

И держись, покуда можно,

А потом — кулем, на дно!

Все на свете возвратимо,

Невозвратен только миг,

То, что чаялось любимым, —

Будь то Моцарт или Григ.

1986 г.

А в Толедо — вечность,

Ласточек полет,

Сан-Фермин, беспечность,

И кинжалы — лед.

А в Толедо — древность,

Очень много камня,

Странно мало окон,

Сплошь — резные ставни.

А в Толедо — лето,

Лава узких улиц

Захлестнет туристов,

Что бредут ссутулясь.

А в Толедо — праздник,

Все перемешалось,

А в глазах Эль Греко

Вместе — смех и жалость.

1988 г.

Не говори: «Последний раз

Я прокачусь сейчас по склону».

Не утверждай: «В рассветный час

Звезда бесстыдна в небосклоне».