Некромант Империи. Том 3

«Твою ж мать!» — мысленно выругался академик. — «Вот оно! Прямо за этой дверью… что-то настолько мощное, что даже печати вибрируют. И это определенно не разрешенная магия. Больше похоже на… иномирскую… нет, быть такого не может!»

Он осторожно приблизился к двери, из-за которой исходили странные колебания силы. Сила казалась смутно знакомой — то ли иномирская, то ли что похуже. В любом случае, явно ничего хорошего.

«Ну-ка, ну-ка,» — Северов прижался ухом к двери. — «Что у нас тут?»

Тишина. Хотя его обостренные чувства буквально вопили о том, что за дверью кто-то есть.

Северов вежливо постучал. Никакой реакции. Он постучал громче — тот же результат.

«Вот же зараза!» — академик начал закипать. — «Я же жопой чую — там кто-то есть!»

Он попробовал открыть дверь — заперто. Конечно заперто, кто ж будет заниматься запрещенной магией при открытых дверях?

Северов отступил на шаг. Его пальцы начали плести сложный узор в воздухе, губы беззвучно шептали заклинание. В его ладони начала формироваться печать — прозрачная, серебристая. Она медленно принимала форму ключа, идеально подходящего к любому замку.

«Сейчас мы посмотрим,» — академик направил светящийся ключ к замочной скважине, — «что тут у нас за умники завелись…»

Северов решительно толкнул дверь, держа наготове боевое заклинание. За свою долгую карьеру в академии он повидал достаточно, чтобы быть готовым ко всему. Но то, что предстало его глазам, заставило его на мгновение застыть в дверном проеме.

В центре комнаты, освещенной лишь тусклым светом настольной лампы, в позе лотоса восседал Дмитрий Волконский. А рядом с ним, устроилась Ирина Потанина в полупрозрачной ночной сорочке.

«Да он совсем попутал,» — пронеслось в голове академика. — «Шашни крутит.»

Он откашлялся, вкладывая в этот звук всю мощь своего преподавательского негодования:

— Что здесь, позвольте поинтересоваться, происходит?! Молодая леди, вы хоть осознаете всю… неприличность вашего положения? В ночной сорочке! Наедине с юношей! Да что скажет ваша семья, когда узнает? Немедленный брак — это минимум, на что вы можете рассчитывать после такого скандала!

Он перевел испепеляющий взгляд на Волконского, который все еще сидел с закрытыми глазами, словно вовсе не замечая бушующего преподавателя:

— А ты, Дмитрий! Я-то думал, у тебя хватит благоразумия… Позорить древний род такими похождениями! Твоя сестра будет в ярости, когда узн…

Волконский медленно повернул голову, и слова застряли у Северова в горле. Что-то было категорически не так…

А потом началось.

Стены задрожали. По потолку поползли трещины. С хрустальной люстры посыпались осколки, разбиваясь о пол радужной крошкой. Пол под ногами заходил ходуном, как палуба корабля в девятибалльный шторм. Картины на стенах, одна из них сорвалась и рухнула, взорвавшись фонтаном осколков.

В воздухе начала сгущаться мана — густая, почти осязаемая. Она собиралась в светящиеся сгустки, похожие на капли ртути, которые медленно стекались к центру комнаты. Там, между Волконским и Ириной, формировался шар эфирной маны — настолько мощной, что воздух вокруг него плавился, искажая пространство.

Северов, как опытнейший маг, мгновенно понял — дело нечисто. Его пальцы сами сложились в печать развеивания иллюзий, губы зашептали нужные слова.

Реальность вокруг заколебалась, словно отражение в пруду. Магическое марево начало таять, открывая истинную картину происходящего.

И от этой картины у академика волосы встали дыбом.

Теперь перед ним были совсем другие студенты — старшекурсники, которых он прекрасно знал. А посреди комнаты пульсировал все тот же шар.

— Какого демона… — выдохнул Северов, чувствуя, как холодеет затылок. — Что вы творите?! Иномирская магия запрещена! При зачислении… вы же давали клят…

Договорить он не успел. Шар внезапно схлопнулся. Волна ударила академика в грудь, отшвырнув к стене как тряпичную куклу. Удар головой, а потом его поглотила темнота.

* * *

Прошло два дня с тех пор, как я увидел свое убийство. Не самое приятное зрелище, если честно. Особенно когда сидишь в первом ряду и наблюдаешь, как тебя распыляют на атомы. Впрочем, сейчас меня больше занимало непомерное самодовольство на роже Кости.

— Че лыбишься? — я поковырял вилкой в тарелке с макаронами.

— Думал меня заломать? — хохотнул Костян потирая ушибленное плечо.

— Да ты змееныш скользкий, — ответил я. — Я же тебя скрутил, но ты как вода — только сожмешь в кулаке, а ты уже просочился между пальцев. Да и я тебе поддался чтобы ты не опозорился перед кудрявой. Ты очень отвлекался, — я отправил в рот очередную порцию макарон. — Особенно когда Диана начала разминаться. Я думал, ты слюной захлебнешься, пока пялился на её… разминку.

— Эй! — Костя картинно возмутился. — Я просто оценивал технику!

— Ага. — я скривился.

— Да ладно тебе, — друг мечтательно уставился в потолок. — Я же не железный. К тому же, она реально круто двигается.

Я только головой покачал. Ну что с него взять — подросток, гормоны.

Мы уже начали привычно подкалывать друг друга, как вдруг по коридору пронеслась толпа студентов.

В столовую влетел запыхавшийся Витас, его рыжая шевелюра торчала во все стороны:

— Чего расселись, бараны?! — заорал он. — Там такое творится! С Северовым что-то случилось!

Я медленно повернул голову к окну. По двору академии сновали люди в форме городской гвардии. Их начищенные бляхи поблескивали на солнце. Рядом с ними семенил псы, выведенные специально для поиска магических следов.

— Его нашли в заброшенном крыле женского общежития, — Витас плюхнулся рядом с нами, жадно хватая ртом воздух. — На втором этаже, без сознания. И знаете, что самое интересное? — он понизил голос до заговорщического шепота. — Говорят, там нашли следы иномирской магии!

Я замер с вилкой на полпути ко рту. Твою ж…

— И если это подтвердится, — продолжал рыжий, — всем иномирцам жопа! Хана! Их выпрут из академии. Администрация не рискнет потерять лицензию из-за попаданцев.

В столовую вошёл Полозов. Глаза… глаза выдавали, что что-то не так. В них читалось напряжение, которое он пытался скрыть за привычной маской надменности.

Профессор коротко кивнул кому-то из обслуживающего персонала. Двое уборщиков, как по команде, поспешили за ним.

— А что Северов вообще забыл в закрытом общежитии? — Костя задумчиво поковырял вилкой в тарелке.