Некромант на страже человечества. Том 2

Душа, душа, душа… Колдовской центр мага. Сосредоточие его сил. Вынырнув из Горганы, я заглянул внутрь себя, пытаясь понять, где же сам творю чары. Не понял. Но уловил некую закономерность в движении потоков накопленной Энергии.

Вернувшись в Горгану, я попытался повторить циркуляцию с помощью своих нитей. Сбился. Снова посмотрел у себя, потом опять назад… Черт! Напрягшись, я разделил сознание и оставил одну часть внутри себя, а с помощью второй продолжил колдовать в теле орчихи. Тяжело! Но именно так закаляется умение!

Я не до конца осознавал, что делаю и на что посягнул, однако и не думал сдаваться. Хоть и израсходовал уже больше половины Межмировой Энергии. Тем более, что что-то начало получаться.

Мне так и не удалось обнаружить «душу» — или что там вместо нее — однако я смог нащупать нечто, способное мне помочь. Не то отголоски сознания не успевшего еще остыть трупа, не то обрывки памяти — ведь прямо перед смертью она активно колдовала — но я вцепился в находку мертвой хваткой и принялся оплетать ее своими нитями.

Действуя словно хирург, проводящий операцию через введенные в вену тончайшие инструменты, я сумел создать жалкое подобие неизвестного мне заклинания. А может и чего-то другого. Я не понимал. Но я нутром чувствовал, что это должно сработать!

А потому, влив еще Межмировой Энергии, вручную завершил процесс частичной зомбификации и тут же, чувствуя, что вот-вот потеряю контроль над собственными чарами, спустил магию с поводка.

Не знаю наблюдал ли я за результатом изнутри Горганы или из своего тела, а может с двух точек одновременно, но мертвая орчиха села, подняла руку и с ее ладони сорвался чернильный сгусток. Совсем не такой аккуратный, как при жизни. Корявый, рваный, да еще и к тому же брызгающий во все стороны, но он по неровной траектории полетел вперед, а я кое-как собрал собственное сознание воедино и в полнейшем изнеможении рухнул на спину.

— Кхазул… тьфу, Шош… тьфу, Захаур… — не мог определиться пораженный Казан. — Боги и демоны, это что вообще сейчас было?

— Кажется, Леон только что заставил дохлую орчиху что-то колдануть. — с широко распахнутыми глазами проронил Балалай. — А так можно вообще?

— Ни разу о таком не слышал. — произнес не менее удивленный Ефим. — Какими, говоришь, заклинаниями ты владеешь?

Я не ответил.

И не только потому, что ощущал себя очищенным, пережеванным и выплюнутым бананом, но и из-за того, что сам не до конца понимал, что именно только что сделал. Я действовал полностью интуитивно, слившись с умением Некроманта в единое целое. А еще, пусть запоздало, но в моей душе поселился холодок. Такой, когда уже постфактум понимаешь, что считанные мгновения или миллиметры отделяли тебя от чего-то страшного. Очень. Возможно даже непоправимого.

Порожденное же моими с Горганой усилиями заклинание тем временем летело прямо в спину Элельведа. Я уже представлял, как его плоть начнет кипеть и растворятся, но чертов эльф достиг второй ступени определенно не по блату и каким-то чудом почувствовал приближение угрозы. Отскочив в сторону, он рубанул катаной воздух, и в этот раз я разглядел, как с его клинка сорвалась светящаяся голубая дуга, уничтожившая чары.

Возможно эльф уже устал, а может это я в результате своей волшбы продвинулся в восприятии — размышлять об этом не хотелось. Я лишь с горечью отметил, что столько усилий пошли прахом…

Или нет!

Потому что Уман, так же будучи Осознавшим, мастерски воспользовался заминкой противника и сумел достать его очередным Огненным шаром! Тот угодил нелюди прямо в левую половину груди.

Со вспышкой пламени Элельведа закрутило и отбросило в сторону, но не убило. Шатаясь, он поднялся на ноги. Его одежда сгорела, а на обугленную плоть налипла корка песка. Он осмотрелся. Сражение уже прекратилось, а от его Каравана осталась лишь платформа и разбросанные там и тут трупы.

Его взгляд скользнул по Горгане. Та безвольно сидела, склонив голову к открытой ране на груди. Не знаю любил ли в самом деле эльф орчиху или всего лишь забавлялся с ней в свободное время, но, когда он посмотрел на меня, в его глазах я не увидел ничего хорошего.

— Сдавайся! — с гордо поднятой головой потребовал Уман, перейдя на понятный противнику язык. На его ладони крутилась готовая сорваться в полет фиолетовая сфера.

— И что будет? — грустно усмехнулся Элельвед. — Оставишь мне жизнь?

— Обещаю отпустить на все четыре стороны.

Послышались удивленные шепотки. Я же подумал, что скорей всего Уман и сам уже знатно выдохся. Все-таки ему приходилось одновременно с боем держать под контролем монстра одного с ним уровня силы. Не исключено, что демонстрируемое сейчас заклинание могло быть последним. Или около того.

Элельвед не стал отвечать. Вместо этого он собрался с силами и без каких-либо финтов и уловок побежал на противника. По прямой. С занесенной для удара катаной, светящейся Межмировой Энергией.

Уман швырнул чары в эльфа. Ими оказалась уже знакомая мне фиолетовая ловчая сеть, которой в детстве молодой сын мэлэха пытался заарканить меня с сестрой и Леушем. Черт, как же давно это было! Вот только теперь заклинание выглядело куда надежнее, объемнее, да и к тому же летело не в пример быстрее.

А Элельвед даже не пытался увернуться. Лишь в последний момент он остановился и взмахнул катаной, порождая голубую волну.

Но целился он не в Умана, сетку и даже не в меня.

Развернувшись всем корпусом, эльф потратил свою последнюю атаку на Трицебыка! И его умение угодило ровнехонько в место, где Госгоски сорвали костяную пластину, и начисто отрубило монстру ногу.

— Не-ет!!! — запоздало крикнул Уман, когда спеленатый магией Элелевед без сил рухнул на землю.

А следом начал заваливаться и ревущий от боли Трицебык.

Причем прямо на меня.

— Ходу! — завопил Ефим. Он закинул Ольку на плечо и припустил прочь.

Сбегать у него хорошо получалось. Это я с детства помнил. Самому же мне едва хватало сил, чтобы приподняться на локтях и попытаться встать. Получилось. Но только слишком медленно. А потому, будь я одни, то непременно превратился бы плоский некромантский блин. Вот Некрономикон бы обрадовался.

К счастью, мои спутники не растерялись и не забыли того, кто спас их из рабства. Они дружно подхватили меня под руки и сделали большой синхронный прыжок. А уже в следующую секунду вся платформа вздрогнула, когда на нее рухнула многотонная туша, и даже укрепленные магией доски не выдержали, разлетевшись в щепки.

От платформы словно кусок откусили. Ну и еще несколько колес слетели со своих осей и покатились в разные стороны. Как будто бы довольно легко отделались. Странный выбор для финальной атаки поверженного мэлэха.

Однако Уман так не считал. Побледнев не хуже похоронных тапочек, он подскочил к ревущему от боли монстру, но сделать со страшной раной ничего не мог. А потому прекратил его страдания, закинув Огненный шар прямо в широко распахнутую пасть.

— Я что-то не понял. — проговорил я, поблагодарив товарищей за спасение. — А где крики радости? Мы же победили.