Некромант на страже человечества. Том 5

— Землю?

— Да, Землю! — решительно кивнул я. — Землю, а не Терру, черт побери!

— Кажется… Так называли планету раньше… — Пантелеймон взглянул на меня совершенно по-новому, от чего у меня в груди вновь, пусть и ненадолго, разлилось странное тепло. — Что я могу сделать?

— Для начала ответь на вопросы. Столица. Караваны. Что знаешь?

— Слушай.

Глава 9

Стоя под дверью допросной, Пантелеймон сообщил мне, что вестей из Света Зарницы последнее время было не много. Однако, я-то не знал вообще почти ничего, а потому меня интересовали любые сведения.

Оказалось, что нового императора до сих пор так и не выбрали. В основном из-за того, что претенденты на престол плодились, как на дрожжах, и у каждого имелась группа верных последователей. Что не удивительно. Протолкни своего человека на вершину власти, и сможешь до конца жизни забыть о необходимости тяжко трудиться ради куска хлеба. А может еще и детям чего перепадет.

После того, как нашелся способ проверять кровную связь с родом Сентябрь, число кандидатов поубавилось. Но не сильно. Выяснилось, что у Петра Октавия хватало бастардов, причем даже во втором, а то и в третьем поколении. Мужик за свою жизнь знатно покуролесил и не особо заботился о какой-либо контрацепции.

Так же всплыли и наследники побочных ветвей. Причем порой «всплыли» — в прямом смысле слова. Потому что возня завязалась нехилая, и число желающих примерить корону порой уменьшалось не самым честным образом. И выловленные по утру в реке трупы благородного происхождения уже мало кого удивляли.

Казалось бы — возьми ближайшего родственника, и вот тебе новый правитель. Но нельзя забывать о таких факторах, как Купол и поддерживающее его Древо. Ведь для полноценной преемственности власти требовались кровные узы с правящим родом. Именно поэтому бастарды имели какие-то шансы.

Альтернативой же являлся знакомый мне Ритуал Единения. Но, насколько было известно, прежний император добровольно своей кровью ни с кем не делился. А ведь сделай он так, и многих проблем удалось бы избежать.

Пытался я расспросить Пантелеймона и о чрезвычайно интересовавшей меня паре. Рыжая женщина и черноволосый мужчина, которых видели в Свете Зарнице в компании ребенка. Однако таких подробностей замглавы уже не знал. Он не особо следил за политической обстановкой, тем более что та постоянно менялась, а ему требовалось в первую очередь заботиться о гильдии. Особенно в последнее время.

Что же касается исчезновения Караванов, то тут он почти ничего нового добавить не смог. Мол, приезжают, торгуют и уезжают. Никто никаких препятствий им не чинит, налогами не облагает и в специальных местах покидать Купол не принуждает. Все как обычно.

Да, последнее время заглядывать стали значительно реже. Но тут уж ничего не поделаешь. Даже у лордов нет власти над кочевниками, не говоря уже об обычных лидерах гильдии.

Однако кое-что внимание Пантелеймона все-таки привлекло.

Ввиду удобного расположения Триомажа, с Караванами частенько прибывают путешественники. Примерно такие как я. Одни сразу следуют дальше, тогда как другие на какое-то время задерживаются в городе, чтобы дождаться экспедиции с более подходящим маршрутом. И вот они-то как раз пропали. Начисто.

Путешественники, в смысле.

Даже те, кто во всеуслышание заявлял о желании переждать, в итоге отправлялись дальше. Ну или по крайней мере после отбытия фургонов их больше никто не видел.

Обычным жителям до подобных вещей дела, конечно, не было. Да и гильдии авантюристов, в целом, тоже. Но вот Усатик, под ж ты, заметил. Обратил внимание. Хотя чужаки в его ведение и не входили.

— Любопытно. — подытожил я, сделав выводы. — А что наши предатели? Рассказали что-нибудь?

— А ты думаешь, я все это время тут торчал? — хмыкнул замглавы. — Ты представляешь вообще, сколько у меня дел?

«Было бы меньше, прояви ты чуть больше жесткости». — подумал я, но вслух говорить не стал. Ни к чему учить жизни взрослого мужика. Вот если совета попросит — это другой вопрос. Однако кто же захочет слушать наставления от заведомо значительно более младшего собеседника?

— Мне сообщили о проблеме. — признался Пантелеймон. — Вот и прибежал. Хотя там наверху… Эх! — он раздосадованно махнул рукой.

— Пойдем тогда. — предложил я. — Не будем терять время. — и первым зашел внутрь.

В период моего отсутствия обстановка в помещении изменилась разительно. Как минимум оно приобрело преимущественно красный оттенок. Будто баллон с краской взорвался, а последствия пытались затереть тряпками. Частично получилось. И теперь те влажной горной грядой лежали на полу, не пуская алое море на последний чистый участок камеры.

Действующие лица тоже сменились. Воины Усатика ушли, а их место занял перебинтованный и крайне злой маг. Терех, насколько я помнил. Тот стоял, упершись руками в колени и тяжело дышал, словно только что пробежал марафон. Его бинты густо покрывала кровь, причем, судя по всему, отнюдь не своя.

Кисточка отсутствовал. Хвост с мрачным выражением лица следил, как Пустомерка доедает человеческий труп. А Леуштилат, склонив голову и сложив ладони лодочкой, отчаянно молился над телом только что почившего изменщика. В воздухе же шла борьба серебра и золота за готовящуюся отойти в мир иной душу.

Недолго думая, я сформировал из Межмировой Энергии сеть и, накинув ее на мерцающее облачко, присоединился к противостоянию.

Хотел бы я сказать, что с легкостью со всем справился и закуклил очередного светляка, вот только, к сожалению, это было не так. Мне показалось, что я пытаюсь в одиночку поднять рояль на лишившуюся лифта высотку. Ну или как минимум отобрать у чинуши мигалку. Душа рвалась ввысь и, несмотря мои с Леушем усилия вкупе с видоизмененной на ходу сетью, упорхнула, оставив нас с носом.

— Нарушенная клятва Омиша? — догадался я.

— Они, похоже, все ее дали, гады! — устало прорычал Терех. — Ублюдки! Ни слова из них не вытянул.

— А он старался! — нехотя подтвердил Хвост. — Кисточка даже не выдержал. А мне, вот, Тумбочку кормить нужно. Раз уж подвернулась такая возможность. Не все же ей травку щипать.

— Ничего. — хлопнул в ладоши Леуштилат. — В следующий раз обязательно справимся! Я верю, Сатвелеон заберет их души в свое царство света. Леон, у нас с тобой почти получилось ведь!