Некромант. Новелла о непутёвой ученице

Он вольнонаёмный, и от меня не убудет от небольшого кивка.

– Где господин смотритель?

– Изволите позвать?

– Да.

Слуга скрылся в боковой двери, и мы остались одни.

– Что-то я большего ожидала, – негромко произнесла Мира. – Комнатка десять шагов всего.

– А чего ты думала? Это не столица. Тут всего два бездельника работают.

– Ну всё же.

Мы замолчали, а вскоре из-за двери вышел одетый в багровые шелка невысокий мужчина средних лет. На груди висел золотой медальон смотрителя. Мужчина зашёл за стойку и зашелестел бумагами.

– Чем обязан, Иргатрэ? Ежемесячный взнос принёс? Ты уже два месяца не платил.

– Да всё лень зайти, – отмахался я, снимая с пояса кошелёк.

В то же время смотритель остановил свой взгляд на Мире, медленно, словно раздевая, оглядел её снизу вверх.

– Твой новый маяк? Симпатичная. Уступи по сходной цене.

Я замер с кошельком в руке, и в тишине стали слышны злые слова девушки, которая нахмурилась и недобро зыркнула на смотрителя.

– Мой папа тебе шарики повыдёргивает. Вместе с языком.

– Ми-и-ира, – укоризненно протянул я. – Ты забыла, кто ты? Не следует тебе так говорить.

– А как, если этот… смотритель… он же…

– Ми-и-ира, тебе нужно говорить, мой учитель тебе шарики повыдёргивает. Это будет правильно.

– Это твоя ученица?! – воскликнул смотритель, – я не знал. Ты же не брал учеников раньше.

Я кинул на стол кошелёк, который брякнулся о дерево с тяжёлым стуком.

– Это за три месяца, за репетиторство и вступительные за неё.

Мужчина быстро схватил кошель и начал его расшнуровывать.

– Пиши, – произнёс я.

– Но сначала пересчитать нужно.

– Сейчас тебе зубы выбью, считать замучаешься, – пафосно произнёс я, услышав, как рядом хихикнула Мира.

– Хорошо, что писать?

– Пиши. Мираэль Орса, пятнадцати лет от роду.

Смотритель замер и недоверчиво поглядел на меня.

– Она твоя родственница?

– Дай подумаю. Она старшая дочь Тигриса Орсы, правой руки командующего экспедиционным легионом, та ещё стерва, так и чешутся руки мочёными розгами по голой заднице, но терпеть можно. Тигрис Орса мой старший брат. Ну да, всё сходится. Она моя племянница.

Рядом снова хихикнула Мира, а я продолжил.

– Всё, замучил. Неси жетон ученика. А то боги тебя покарают.

Смотритель состроил скорбную физиономию, а потом достал из столешницы круглый медальон, выполненный из полированной меди. На жетоне значилась разбитая маска на фоне пышного писчего пера. А на обратной стороне выбит номер. Этот медальон смотритель протянул, держа за простой серый шнурок.

– Идём! – произнёс я, развернувшись и направившись к выходу.

Мира быстро подскочила к стойке, выхватила из рук смотрителя медальон и догнала меня уже снаружи.

– Так просто?

– А что ты хотела? Если бы ты пришла вся такая незнатного рода и без поручителя, то тебя бы сначала отправили на смотрины в столицу. Определили бы какому-нибудь пьянчуге, который только и умеет, что с одним трупом выгребные ямы чистить. Ты бы долго искала себе нормального покровителя, возможно, через постель. В результате тоже ковырялась бы в приёмнике мертвецов из лечебниц для нищих. В не самом плохом случае вышла бы замуж за такого же горемыку, или за чародея мелкого пошибу другой гильдии, например, морозного куба. Их в столице много, ледники для продуктов обслуживать нужно в большом количестве. Ну, или если твой дар воистину огромен, тогда можно пробиться наверх. И опять же побывать в постели пожилого покровителя, сделать аборт, что, кстати, тоже забота некромантов, или родить для себя. За деньги тоже можно нанять репетитора, но он научит тебя так себе. Больше математике и грамматике, чем некромантии. Радуйся, что я твой дядя.

– Я умею считать и писать, – огрызнулась Мира. – А мой дар сильный?

– Не знаю, – пожал я плечами. – Пока к практике не перейдём, я не скажу. Он есть, это точно.

– Откуда ты знаешь?

– Иначе бы тебя жетон не признал.

Мира подняла медальон на уровень глаз и сложила губы трубочкой. Круглый жетончик с ровным отверстием под шнур несколько раз крутанулся вокруг своей оси. Медь как медь. Да только на нём чары. В чужих руках он начинает звенеть, как упавшая на камень монета.

Мы шли дальше. Солнце потихоньку вставало, начиная припекать. Певчие птицы прятались в окружающих нас садах оливы, цитрусов, яблок и слив. Иногда над ними возвышались могучие орешники, а земля была усыпана крупными орехами. В воздухе витал аромат цветов, плодов и морских водорослей. Широкая дорога петляла между холмов, обнажавших порой большие белые валуны с разноцветными прожилками. По бокам дороги стояли утопающие в зелени домики. На плетёных заборах сушились горшки и сидели кудахчущие куры. Они недоверчиво провожали нас взглядами.

Несколько раз дорогу нам перебегали пятнистые кошки. Дети дружной гурьбой играли на перекрёстке в набитый соломой мяч. Им нужно было коснуться мячом до посоха богов, который изображала воткнутая в землю более или менее прямая ветка.

Домики бедняков не имели внутренних дворов и женщины полоскали бельё в больших деревянных кадках прямо в палисадниках.

Вскоре шум жилых домов сменился другим. Мы приближались к порту. А где порт, там и рынок. И запахи стали другими. Теперь пахло рыбой, корабельной смолой, копчёным мясом и вином. У домов исчезли палисадники, а сами они теперь вытянулись вверх, став двух- и трёхэтажными, и обзавелись яркими вывесками постоялых дворов, трактиров и магазинов. Несколько раз попались ярко размалёванные портовые шлюхи, из одежды на которых были только украшения да очень узкие набедренные повязки красно цвета.

Дорожка вывела нас к причалу. Возле него серел выгоревшим деревом небольшой домик, откуда нам навстречу выскочил старик в такой же серой, как и его лачуга, хламиде. На шее висел чёрный шнурок с бляшкой раба.

– Господин Орса! – прокричал он, хромая навстречу, – мой хозяин говорил, что вы почтите нас своим визитом.

– Ага, – буркнул я и направился к причалам. – Которая?

– Правая, господин.

– Хорошо, займусь. И передай хозяину, что с него бутылочка хорошей настоечки.

– Всенепременнейше. Завтра занесу.

– Завтра не надо. Через месяц. Я завтра в плаванье к Митакам.

– Господин, вы бы повременили, – тихо произнёс раб, – мои старые кости ноют. Шторм будет.

– Мы на хорошем корабле, – ответил я, поглядев на чистое небо, а потом присел и положил ладонь на доски.

Заклинания. Чушь всё это. Вся магия исходит изнутри. Слова лишь помогают сосредоточиться.

Я протяжно вздохнул. Нужно сосредоточиться. Нужно прочувствовать всё это старое мёртвое дерево с забитыми в него ржавыми гвоздями. Почуять каждую высушенную до серости и трещин досочку, каждую сваю, разбухшую от морской воды, покрытую слоем водорослей и ракушек, забитую в галечное морское дно.