Некромантка. Зелёный дар

На одно мгновение дворецкий и Добронега неуловимо встретились взглядами. Сколько им пришлось приложить усилий, чтобы Милане Светлаковой жилось легче, и не счесть! Но они продолжили и продолжат это дело.

– Вам письмо от княгини Тереньковой...
– бархатный голос дворецкого смог успокоить чуть не развязавшуюся катастрофу.
– Уважаемая княгиня, на правах верного слуги, позвольте вмешаться, - высокий пожилой седовласый мужчина бросил косой взгляд серых глаз на юную княжну, как бы показывая, чтобы та замолчала, сейчас его очередь говорить.

– На правах верного слуги?
– глаза женщины опасно сощурились. Индиан служил верой и правдой её семье уже много десятков лет, был довольно сильным светлым магом и умел давать дельные советы.

– Что ж, говори, пока не приказала тебя уволить за своеволие.

Дворецкий кивнул.

– Может не стоит сейчас устраивать помолвку юной княжны и князя, это бесполезно, она снова устроит побег или массовое нашествие мертвецов на свадьбу...

– ... я всего лишь пригласила всех родственников, так что не надо возмущаться, - деланно удивилась Добронега. Дворецкий молча закатила глаза, а пожилая княгиня зашипела.

– Выйди вон, мерзавка! И стой за дверью!

– Да-да, конечно, - хулиганка с видом мученицы перекинула лопату через плечо (в сторону бабули полетели комья кладбищенской земли) и поплелась к выходу, - старая карга, - и милая улыбка на шипение со стороны 'бабули'.

Когда же за юной княжной закрылась дверь, Индиан продолжил:

– ... может отправите её в Академию Светлых и Тёмных Материй? Там как раз есть специальный набор для трудновоспитуемых магов, с неё там быстро собьют спесь. Как считаете? К тому же, учитывая от кого письмо, я полагаю, это поможет и избежать скандала...

Любима Светлакова нахмурилась, обдумывая варианты решения.

– Сколько длится процесс обучения?
– спросила через некоторое время пожилая женщина.

– Пять лет основное обучение, дальше идёт повышение квалификации - магистратура, аспирантура, уважаемая княгиня, - дворецкий поклонился.

– Спасибо, мой верный слуга, вы подали мне хорошую идею. Через час позови мне эту... пусть приоденется. И принеси мне подробные сведенья об Академии. Ясное дело, что Яркослава мы туда не отправим, он поедет в университет... но вот эту... некромантку...

Дворецкий улыбнулся и поспешил выйти из кабинета, он не заметил, как глаза пожилой княгини сверкнули ему вслед.

– В АТиСМ хочешь? Что ж, посмотрим, - ухмылка бывшей дамы из свиты Великой княгини и по совместительству одной из самых жестоких интриганок Княжеского двора стала поистине устрашающей.

* * *

– Ну как, получилось?

– А вы сомневались, юная княжна?
– дворецкий хитро сощурился, переступая порог комнаты девушки, и остановился около двери.
– У вас ровно двадцать минут, потом княгиня хочет вас видеть в своём кабинете.

– Спасибо Индиан, вы, безусловно, лучший дворецкий, - улыбнулась белокурая красавица в легком домашнем платье по колено. Девушка лежала на заправленной кровати обложившись подушками, и читала книгу, на обложке которой красноречиво сверкал череп со скрещенными костями. Свои любимые 'кладбищенские' штаны и серую рубашку она давно отправила в стирку, а сапоги в чистку. Сама же Добронега успела вымыться и съесть ужин, что принесла служанка. Делала она это как всегда в одиночестве, не любила Нежа, когда вокруг неё прыгали слуги. Даже няни в детстве, пока её не отправили в интернат, лишний раз не приставали к девушке. Но глядя на это воплощение невинности в тёмно-сером платье (не считая книги в руках), трудно представить, что всего час назад эта бунтарка с лопатой наперевес перелезала через ограду на южной границе имения, но блеск зелёных глаз... такое не скроет какой-то там невинный вид, да и книга опять же...

– Спасибо за такой лестный отзыв, юная княжна, я стараюсь, - дворецкий улыбнулся в ответ и скрылся за дверью, а девушка тут же отложила книгу и уставилась в темноту за окном. Что ж, первая часть плана выполнена. Как быть со второй?

Он снова был здесь, на старом кладбище. Снова... как когда-то давно. Но тогда он был тут не один. С ним была Она...

Безымянные могилы отсвечивают в тумане.

Вой собаки или может быть оборотня на окраине кладбища, рядом со Светлым Лесом, который следовало назвать Чёрным из-за количества нежити, что в нём водилась и сейчас наверно водится.

Что он тут забыл? Он поклялся сюда не возвращаться...

Зачем он здесь? Пусть и во сне... Зачем?

Всё почти стёрлось из памяти... только грустные глаза остались...

– Жди...
– любимый и нежный голос раздался совсем рядом.

– Принцесса?
– невольно спросил он окружающий его туман.
– Принцесса!

– Жди... немного осталось... совсем чуть-чуть...

– Принцесса? Чего осталось? Ответь, скажи! Принцесса!

– Жди...

Он проснулся в холодном поту внезапно, почти задохнувшись и судорожно глотая ртом воздух весенней ночи Огнеграда.

А в голове всё ещё звучал Её голос...

– Жди... чуть-чуть осталось...

– Хорошо, принцесса, подожду, - прошептал Он в тишину, - ради тебя всё что угодно...

Глава вторая

Договориться можно с кем угодно, но оговаривать все условия сделки при этом необязательно

Утро было пасмурным, а воскресная служба в храме Трёх Богов по расписанию (что очередной раз удивило всю округу). Преподобный распространялся на тему семьи и то, что у родных не должно быть тайн друг от друга. Наверно поэтому все прихожане ёрзали и нервно переглядывались. А может просто все думали, как бы уйти подальше из холодного и тёмного помещения храма домой поближе к тёплой еде и постели?

Добронега сидела, как обычно на самой крайней скамейке, около выхода. Она без энтузиазма слушала монотонную речь преподобного (не иначе ещё не пришёл в себя после выкапывания) и, чтобы не уснуть, рассматривала стены с изображениями из легенд о трёх Братьях и статуи их же рядом с алтарями, около которых читал проповедь Симфиропий.

Первая статуя Бога Рождения была изображена в виде серьёзного мальчика с волнистыми волосами, благородными чертами, но каким-то взрослым выражением лица. Бог Арей символизировал рождение и начало, но при этом оставался ребёнком. В жертву ему приносили обычно молодые побеги злаковых растений или украшения сделанные детьми. В дальних краях на границе с Словилендом его называли Богом Перемен, ведь все дети меняются...