Некромантка. Зелёный дар

Вторым Богом, обычно поминаемым в самые непредсказуемые моменты жизни (наравне с третьим Богом), был Бог Живаг, он же Цард - Бог Жизни как таковой и непредсказуемости во всех её проявлениях. Ему обращались за удачей, на него 'катили бочки', когда ничего не получалось (хотя посылали в основном к его младшему брату), ему приписывали создание Паутины Судеб. Статуя же изображала молодого мужчину с миндалевидным разрезом глаз, ехидной улыбкой, но добрыми ямочками на щеках, внушительного и вместе с тем доброго, наглого, временами жестокого, но одновременно милого и при этом непонятного. Бог Противоречий, Бог Тайн, Бог Жизни, Бог Удачи. Самый непредсказуемый и самый почитаемый, как ни странно. Вот тут ему в жертву приносили практически всё (кроме людей): от денег, до свежеиспечённого хлеба, от рыбы из удачного улова, до остатков рыболовной сети с неудачного. Даа, но сама же Нежа часто называла это божество Богом Хлама (а ведь в этом что-то есть, не так ли?).

Третья статуя изображала Бога Смерти - Мора, в поселениях недалеко от Древних Гор (подножье Самоцветного хребта) его называли не иначе, как Дьяволом. Считалось, что Мор покровительствует некромантам, забирает души умерших грешников в Дьявольское Чистилище и окончательное решение, кого послать на перерождение, а кого можно отпустить на покой остаётся за ним... Жертв ему приносили разве что сектанты, обычные люди просто боялисьстрашнойфигуры в чёрном балахоне, скрывающим лицо и самого Бога. А уж если говорить об атрибуте в виде косы со смертоносно заточенным лезвием... В общем, прихожане проходили мимо Третьего Брата, предпочитая нести дары Арею и Царду, а Мору доставались в основном горсть земли с кладбища или цветок оттуда же (если нужно было произнести молитву за упокой умершего). Симфиропий даже заказал новую статую шесть лет назад, чтобы не такая страшная была, а старую хотел отправить за храм на кладбище (ворон пугать и дьяволитов*, как сам сказал преподобный), но маленькая Нежа не дала ему так поступить, и теперь 'старая' статуя стояла в отдалении за колоннами в северной части храма в полутьме, чтобы не портить вид святой обители, а девочка приходила к ней. Так, кстати, Добронега и стала время от времени помогать Симфиропию в его маленьком увлечении (то есть выкапывать его из могил по ночам).

– ... семья - это наша опора, наша твердь!
– продолжал вдохновенно величать священник, ехидно посмеиваясь про себя и заставляя сидеть на неудобных скамейках прихожан (а нечего было сдавать так мало денег на содержание храма). Добронега закатила глаза, отлично чувствуя настроение старого знакомого. Преподобный был в своём репертуаре. Священник заметил ехидный жест некромантки и посмотрел на юную подругу строгим взглядом через весь зал храма, а затем продолжил, как ни в чём ни бывало. Девушка иронично вздохнула и тут...

... Легкий ветерок заставил её повернуть голову. Статуя Мора, 'старая' статуя... стояла как обычно, но Нежа была готова поклясться, что каменные складки балахона шелохнулись! Юная некромантка сощурилась и пригляделась к каменному идолу, но ничего не обнаружила. Статуя осталась статуей, безмолвным воплощением Бога Смерти.

Юная княжна отвернулась и поправила юбку на коленях. На ней сегодня было её любимое серое платье по колено со скромным квадратным вырезом, чёрные колготки и туфли-полусапожки, на платье Нега одела теплый плащ-пальто чёрного цвета, а белокурые локоны завязала в странный хвост на макушке. Столичная мода была не в ходу у местных дам, но девушке она нравилась. Добронежа и в штанах бы ходила постоянно (как это делали в Огнеграде или Верии), но привлекать к себе внимание настольно не хотела. К тому же она пришла в храм. Так? Так.

Движение снова было на грани видимости, почти незаметное, но зоркий взгляд зелёных глаз уловил его, и девушка успела обернуться, чтобы увидеть, как полы плаща-балахона Мора на миг всколыхнулись. Добронега нахмурилась сильнее и встала. Она и раньше замечала такие иллюзии, но чтобы так явно... Никто не заметил, как она скрылась за колоннами и подошла к статуе вплотную. Симфиропий только что закончил свою душераздирающую проповедь - настала очередь нести дары Богам. Добронежа поморщилась из-за шума, что создавали прихожане, толпясь у Бога Удачи.

– Мор, что ты тут забыл?
– спросила она тихо. Нежа часто разговаривала с мрачной статуей божества, когда приходила в храм, но почему-то только в храме, где служил Симфиропий. Ни в храм в интернате, ни в святилище в имении она не заглядывала. Только здесь. Только с этой статуей. Может это из-за того, что она спасла каменное воплощение от разрушения и смерти? Наверно даже сама Нежа не знала точного ответа.

– Молчишь? Конечно, ты будешь молчать, ведь ты же статуя...
– она пожала плечами и легонько дотронулась до каменных складок плаща Божества.
– Мор, я скоро уеду в Академию Материй и возможно больше не вернусь... Не скучай... если ты пришёл попрощаться, то... спасибо...
– и девушка снова дотронулась до складки плаща мрачной фигуры. Она отвернулась и быстрым шагом направилась в сторону, где стоял преподобный... поэтому не видела, как статуя повернула голову и посмотрела ей вслед.

– Здравствуйте, юная княжна, - улыбнулся престарелый вампир в своей обычной манере.
– Что вас привело в эту воскресную пятницу на еженедельную проповедь?
– вот действительно, что могло привести Добронегу сюда, уж явно не то, что остальных прихожан.

– О! Вы безусловно правы, преподобный, - улыбнулась девушка очаровательной улыбкой милой девочки, - я здесь по делу.

– Тогда может поговорим после обряда?
– священник указал в сторону прихожан, что подносили дары к Царду, Арей тоже получил множество семян, а новой 'мёртвой' (как назвала её Добронега) статуе досталась всего пара кладбищенских цветочков.

– Конечно, я пока постою в отдалении, - улыбка была натянутой. Девушка то и дело ловила на себе осуждающие взгляды. Ведь приношения ни она, ни её бабуля не приносили, только перечисляли деньги и то не всегда (когда требовал совет Домов).

– Хорошо, - Симфиропий мило улыбнулся, а юная расхитительница могил потопала снова в сторону любимой статуи.

Каменный балахон утопал в полутьме, тёмный провал из-под капюшона заставлял если не бояться, то уважать, а смертоносная коса внушала многим ужас своими исполинскими размерами. И она была настоящей (в отличие от новой статуи Бога) - не каменной. Заточенная, блестящая, прекрасная в своём смертельном великолепии... И как она не затупилась за столько лет? Нежа улыбнулась про себя, вспоминая, как мама впервые привела её в храм и подвела к статуе Арея.

– Видишь милая, это Бог Арей, он покровительствует детям.

– Поэтому он выглядит, как ребёнок?
– спросила пятилетняя девочка, задумчиво разглядывая ярко-зелёными глазками статую ребёнка.

– Да, поэтому, - мама не стала распространятся обо всех веяниях в поклонении Трём Братьям и указала на второго идола.
– А это Цард, его ещё называют Живагом, он покровительствует взрослым, но и детей тоже любит, - Милана ласково погладила малышку по головке.

Девочка посмотрела на красивое изображение Бога и тут увидела, наконец, за ним чуть в отдалении 'страшную' из чёрного камня статую. Маленькие ножки буквально понесли малышку к каменному изваянию через толпу прихожан, выстроившихся у статуи Царда. Она остановилась перед самым основанием. Такая маленькая девочка в белом платьице, в лакированных туфельках с застёжкой, с обручем в белокурых локонах и с яркими зелёными глазами перед страшной статуей Мора. Зрелище довольно странное.

– Живой...
– прошептала девочка.
– Ты живой!
– сказала она громче, показывая пальчиком на статую и заставляя обернуться почти всех прихожан.

– Милая, ты чего?
– Милана тут же бросилась за малышкой и схватила дочку на руки.

Тогда, уже у самого входа в храм к ней подошёл преподобный и тихо сказал:

– У вас необычная дочь, помните об этом, - Симфиропий хотел добавить ещё что-то, но его отозвал один из помощников, какой-то прихожанке требовался совет.

Позже Добронега поняла, что Симфиропий хотел сказать (вернее она так думала). Священник увидел в девочке, ещё не подозревающей о своём даре, будущего сильного некроманта и хотел предупредить мать Нежи, что 'тёмному' магу, тем более такому, не следует расти в семье 'светлых'. Да и возникает соответствующий вопрос: откуда в семье потомственных белых магов мог появиться ребёнок с даром некроманта, да ещё и таким сильным?

Вот-вот! Откуда...

А уж про то, как проснулся этот дар и говорить нечего.