Некроманты Поляриса. Дилогия
Шрифт:
Минуточку! Эд меня травил?!
Хотя чему я, собственно, удивляюсь? Достаточно вспомнить жареную манную кашу, и все встанет на свои места.
– Каждый, кто повстречался… – продолжил воин, но был бестактно перебит диким грохотом отлетевшей в сторону спинки кровати.
– А Рычай специально водил нас кругами, чтобы выйти к деревне с родичами и потихоньку проверить тебя тамошними кристаллами для обнаружения некромантов! – крикнул Спайк, вываливаясь из дыры.
Бульдожка и стерва с интересом глянули на дыру, потом нашли в прицел хмурых взглядов молот, следом
– Что? – попятился тот. – Я думал, это момент откровений! Что все плохие, и только я один зеленый и пушистый… Нет? Ну, ладно. Я тогда вот тут, в сторонке постою…
Я спрятала лицо в ладонях и постаралась не ржать.
Спайк, ну ты как всегда… неподражаем!
– Каждый, кто повстречался с тобой здесь, на стене, счел своим долгом предупредить меня о «пристукнутой женушке Командира». Поэтому я бросил все и пришел сюда, чтобы предложить тебе место в моей команде, Кейт.
Убрав руки от лица, я с удивлением воззрилась на собеседника.
Губы мужчины расплылись в широкой улыбке с легким налетом безумия. Стерва тоже демонстрировала эмаль. От вот таких улыбочек деткам снятся кошмары, а у взрослых самопроизвольно седеют волосы.
И точно сама природа решила предостеречь и добавить трагизма, за окном пророкотала гроза и обрушилась стеной ливня. Где-то вдалеке заворчал гром. Дождь забарабанил по откосам, точно крохотная мышка, бьющая чечетку.
«Нет! Нет! Нет! Нет!!!» – шептали капли.
– Что делать надо? – деловито осведомилась я.
ГЛАВА 21. Ловля на живца
Из вершины небольшого холма появился, можно даже сказать, вылез из горизонта, Барто.
Самый незначительный в плане роста воин отряда, Барто громко шуршал одеждой, громко мылся, громко ел, спал и даже думал!
Короче, казалось, был рожден, чтобы стать идеальной приманкой.
Но что-то не срослось.
Мы морозили свои пятые точки за небольшой грудой валунов вот уже второй час, но местные хищники почему-то игнорировали неприкаянно прогуливающуюся вырезку под именем Барто.
– Кейт, я не пойму, почему ты отвергаешь эту возможность, – басил доракхай.
Из тени Рычая, точно луна из-за планеты, выросла крохотная фигурка Эдварда.
– Да, Кейт, почему?
– Ой, парни, вот только не начинайте снова! – взмолилась я.
Некроманты-неразлучники весь прошлый день перед вылазкой ходили за мной хвостиком.
А все почему? Да потому, что Эдвард под шумок стащил ту самую книжонку, что валялась в комнате Командора. И ладно бы просто стащил.
Нет же. Он ее еще и прочитал!
Вот будто мало нам было Севера и сомнительной литературы…
– Автор книги утверждает, что некогда рождались двуединые маги, – пересказывал он, при этом так возбужденно жестикулируя, что задевал все вокруг. – Самыми сильными в классификации считалось сочетание – огонь и магия смерти…
– И это объясняет, почему при твоем рождении повитуха не заметила никаких отклонений, –
басил Рычай. – Огонь, как более сильная магика, оживил твое тельце. Вот почему повитуха и не смекнула, что с тобой что-то не так.На клятвенные заверения, что все со мной так, а если даже и не так, то копаться в этом я не желаю, парни отреагировали как аристократки, ненароком ступившие в итоговый продукт активной деятельности пищеварительного тракта, ну скажем, коровы. Если не целого стада.
– Кейт, – пробасил Рычай, – а давай мы накопаем черепов, и ты попробуешь их…
– Нет, – отрезала я.
– Но Кейт! – подключился к уговорам на эксперимент Эд. – Ты не можешь отрицать тот факт, что магия смерти откликается на тебя.
– Ну вот когда мертвецы начнут укладываться передо мной штабелями, тогда и поговорим, а пока мне достаточно этого…
И вот мне бы уже тогда догадаться, что есть черепные коробки, в которые усталые идеи приходят умирать, а есть некроманты. А как у некромантов работают извилины? Правильно, вслед за каждой идеей к ним приходит настойчивое желание копать чей-то труп для подтверждения.
Увы, но я слишком сильно хотела избавиться от раздражителей, поэтому вместо того, чтобы подумать, щелкнула пальцами и очень красноречиво запалила указательный палец. Указательный палец старшины. Тот меланхолично отдернул руку от самодельной карты и гаркнул:
– Хьюстон!
Рычай и Эдвард быстренько свалили с глаз долой разгневанного старшины, зато нарисовался Влад.
Подошел, собрался с мыслями, открыл рот, чтобы что-то сказать, но в итоге захлопнул варежку и протянул гнутый ключ.
– И… что это? – нахмурилась я и тут же накидала варианты:
– Ключ от комнаты? Или банковской ячейки? А может, от ларчика с валентинками?
– Ларчик с валентинками? – облегченно засмеялся Влад и покачал головой. – Спайк плохо на тебя влияет.
«На меня плохо влияют некроманты», – очень хотелось сказать мне, но именно в этот момент Барто издал придушенный страхом вопль и рванул к нам.
Его верхние конечности описывали замысловатые восьмерки, нижние умудрялись на ходу выплясывать танец подвыпивших селян. Со стороны казалось, что Барто не спасался бегством от преследуемой его нечисти, а выполнял комплекс упражнений по физической подготовке.
– Помогите! – хрипло взвыл он, выразительно откашлялся и с куда большим апломбом заголосил:
– Братья, спасайте! Гонится за мной нечисть бездушная, что топчет снега первозданные, хочет погубить молодца, выжрать мозг и в потрохах поваляться!
– Переигрывает, пискля малолетний, – сплюнул старший.
Старший нам попался суровый. Такой суровый, что искоренил из лексикона все уменьшительно-ласкательные суффиксы, а сильнее всего невзлюбил почему-то суффикс «-ка».
И вот тот, кто считает, что это невозможно, просто не слышал «греча», «снежины» и «тарела» в его исполнении. Бульдог и его подружка уверили меня, что старшина не один год провел вне стены и знает местность Безумной пустоши как свои четыре пальца (большой отгрыз кто-то из мертвых).