Нелюбимая

Духи решаю отложить в сторону.

По привычке кручу бусинки на фенечке. Успокаивает.

– Готова? – дважды постучав, мама заходит ко мне в комнату.

Даже она не знает мою тайну. Как никогда хочу с кем-то поделиться.

– Уже все?

– Хочу спуститься и посмотреть.

Бросаю взгляд на часы. Осталось полчаса.

В душе начинается вой, который не имею права выковырять наружу. Губы немеют, затем подрагивают.

Все будет сложнее, чем я себе представляла.

– Спускайся, я буду через пять минут.

Мама хмурится. Все же считывает настроение и собирается что-то спросить. Я быстро-быстро качаю головой.

Не сейчас, мам. Пожалуйста.

Я как стальной прутик. Вроде бы сильный, но один.

– Ты не в курсе, комната невесты…

– Вы знакомы? – удивленно вскидывает брови и делает шаг внутрь комнаты.

– Вот и познакомлюсь.

– Думаю, на первом этаже. Второй только для гостей, – тон расстроенный.

Ну вот, не хватает еще маме настроение испортить.

Обнимаю маму, голову на плечо кладу. От нее пахнет привычными духами, которые я помню с детства.

Мне всегда было интересно, как такая хрупкая женщина может иметь такой стержень внутри. Упертая, в чем-то дерзкая, уверенная в себе и своих силах.

Выходим из моей спальни одновременно.

Я стараюсь вычислить комнату невесты. В итоге обращаюсь к персоналу. Мои скудные познания в итальянском пригодились, наконец.

– Разрешишь? – приоткрываю дверь и спрашиваю.

Кира в платье в греческом стиле. Безумно красивом. Светлые волосы уложены в высокую прическу, несколько тонких прядей спадают, делая ее лицо оформленным.

Голубые глаза яркие.

Я ведь должна ее ненавидеть.

– Варя? – бросает настороженные взгляды на присутствующих.

– Можем поговорить? Наедине? – тереблю клатч в своих руках.

Когда мы с ней остаемся наедине, не знаю, с чего начать. Наверное, стоило бы с поздравлений. Но я не настолько добрая и жертвенная, как может показаться.

Кира не спешит помогать мне. Теплоты между нами нет, но вроде как и не враги. На трассе больше искренних чувств между нами.

– Мы можем оставить в секрете наши с тобой интересы? – упираюсь взглядом в ее кольцо с крупным бриллиантом и, как ошпаренная, поднимаю глаза вверх.

– Ты про гонки? – с усмешкой спрашивает.

Облизываю губы. Сложно как-то.

Хочется взять за грудки и прокричать, чтобы молчала.

– Никто не должен знать, – чуть тверже проговариваю.

– Хорошо. Я никому не скажу, – довольно быстро соглашается.

Набираю воздуха полную грудь. Здесь он напитался ею.

– Поздравляю.

Стараюсь вложить что-то теплое в это слово, бескорыстное. Чтобы звучало от души и искренне.

У меня не получается, и Кира это чувствует.

Церемония начинается вовремя. Я сижу во втором ряду, крайняя. Рядом мама. Ее незримая поддержка как кокон.

Сердце бьется с ровным, но быстрым темпом. Все мышцы натянуты, кости – тверже скал, вены – металлические струны. Упади на меня небо, я останусь цела. Но вот внутри густая пустота.

Под первые аккорды какой-то унылой мелодии я чувствую приближение невесты. Она идет медленно к алтарю, где ее ждет Сафин.

На нем светло-бежевый костюм, который ему идет едва ли не больше, чем темный. Мой взгляд скользит по Тиму, впечатывая счастье, которое я вижу в его глазах.

Дальше туман, как бы ни старалась вынырнуть из него.

Все было по-настоящему. Я видела. Поняла.

Частые вспышки фотокамер, официальная фотосессия новобрачных. Их поцелуи. Короткие, немного зажатые. На публику и нельзя позволить большее. Как-никак Тимур – известная личность, а Кира, как оказалось, из небезызвестной семьи гонщика Крайововича. Пилот из Сербии был очень знаменит в шестидесятых.

Не свадьба, а саммит по «Формуле». Не думала, что когда-нибудь скажу такое, но в эту минуту я ненавижу чертов чемпионат.

Еда не лезет. Стараюсь не замечать, как меня тошнит, как крутит за грудиной, как каждый уголок в моем теле тлеет, не затухая.

Стою, улыбаюсь. Часто танцую. Здесь классная музыка, и меня постоянно приглашают на медленный танец.

Флиртую, нисколько не стесняясь, и не думаю, что завтра мне возвращаться к своему парню в Москву. Я уже нечестна с ним.

Я играю. Через силу, проворачивая внутренности, всю себя.

Когда на городок опускается вечер, зажигаются фонари, а спустя четверть часа раздаются залпы фейерверков.

Все очень красиво и правда романтично.

Меня же с ног сбивает усталость. Не столько физическая, сколько душевная.

Берег озера манит. Понимаю, что больше всего на свете хочу остаться в этот вечер одна.

Где-то за моей спиной выносят торт. Под общие аплодисменты режется первый кусок. У нас по традиции его бы продали гостям. Но здешние гости не такие.

Выскальзываю с виллы, сняв босоножки. Босая добегаю до набережной, где прогуливаются парочки, до которых мне нет никакого дела.

Усаживаюсь на берег. Здесь песок и мелкая галька. Платье, наверное, будет испорчено.

Плевать.

Вдыхаю чуть солоноватый запах. Примесь хвои, выпечки из соседних ресторанов и фруктов.

Поплакать бы, а слез как нет. Упираюсь подбородком в колени, обхватываю руками ноги и просто прикрываю глаза.

Мне настолько плохо. Как и хорошо. Вот так полярно.

– Привет, – устало-радостный голос слышу за спиной.

Скрежет стеклянного бокала об бутылку разносит колючие импульсы по всем нервным окончаниям. Я дрожу, и меня опутывает необъяснимый жар.

– Не против, если тут тоже посижу?

Не дожидаясь ответа, Тимур садится рядом со мной. Он тоже не думает о чистоте своего костюма.

Сафин откупоривает шампанское и наливает шипящую жидкость в бокал. Протягивает его мне, себе же оставляет саму бутылку.

Глава 18. Варя

Сафин откупоривает шампанское и наливает шипящую жидкость в бокал. Протягивает его мне, себе же оставляет саму бутылку.

Смотрю на пенку в бокале, которая уменьшается с каждой секундой, а потом и вовсе исчезает.