Нелюбимый мной, нелюбящий меня

— Не гони его.

— Не буду, — прочла я по губам мужа. Он усмехнулся и неслышно добавил: — Нет смысла.

— Ваше Сиятельство! — собравшись за время нашего беззвучного разговора с духом, выпалил Вальтер. — Разрешите мне остаться в лагере и сражаться за Вас!

Нэймар окинул парня оценивающим взглядом:

— Пройдемте, господин Верт…

— Вальтер! — глухо поправил юноша, глядя на своего героя с неожиданным вызовом.

Нэймар озадаченно поднял бровь, помолчал, рассматривая собеседника.

— Вальтер, — выделив интонацией имя, герцог указал на палатку командования. — Нам нужно поговорить.

Я ободряюще потрепала юношу по плечу. Тот, бросив на меня благодарный взгляд, выпрямил спину и последовал за герцогом.

Разговаривали они недолго. Из палатки доносился немного раздраженный голос мужа и обрывки слов отчаянного Вальтера. Но, прощаясь с лордами, перио и Беро, я не прислушивалась, знала, что Нэймар найдет решение. Я не обманулась. Появившийся вскоре Вальтер, сияя, подбежал ко мне и с восторгом сообщил новости. Герцог поручил ему охранять подводы с ранеными и припасами.

— Это очень серьезное задание, — серьезно сказала я.

— Я знаю! — Вальтер чуть не подпрыгивал на месте от радости. — Это такая честь!

Неизвестно, сколько бы юноша рассыпался в благодарностях и клялся оправдать доверие, если бы его не отвлек Беро. Ведар увлек восторженного парня за собой, что-то рассказывая о лагере, обещая показать Стрежни. Я тепло простилась с Владыкой и Леньором. Лорд Кадруим склонившись, поцеловал мою руку, немало этим смутив.

— В этих руках будут жизни многих, — тихо сказал он. — Вы справитесь. Чтобы ни случилось, Вы справитесь.

С ответом я не нашлась, но лорд и не ждал моих слов. Еще раз поклонился и отошел, уступая место Келиару. Тот посмотрел мне в глаза холодно и жестко.

— Ты знаешь, что тебе здесь не место, — начал лорд. — Ты должна быть далеко отсюда. В Аверсое, а еще лучше в Лэнгорде. Пообещай, что если все пойдет не так, как мы надеемся, и враг прорвется сюда, ты все бросишь и уедешь. Оставив всех и все. Пообещай.

— Не могу, — выдавила я.

— Мирэль, — процедил Келиар. Смотреть на него было страшно, волосы шевелил магический ветер, глаза потемнели, как небо перед грозой. — Это не шутки и не игры. Дело не в том, чего хочешь ты! Ты должна будешь уехать ради жизни своего сына, ради Нэймара. Пообещай мне, что так и поступишь.

Я понимала, что он прав. Что, подчиняясь логике и думая о своей безопасности, я должна была находиться в другом месте.

— Мирэль, — с нажимом сказал Келиар. — Пообещай.

Я как зачарованная смотрела на него. Долго, наверное, с минуту. В глазах лорда, как и в глазах мужа ясно читался страх потери. Но для Келиара это был страх очередной потери. Его жена, брат, множество друзей, которых унесли другие войны с орками. Его дети, которым предначертаны короткие жизни. Я поняла, что сделаю так, как он просит.

— Обещаю, — слово сорвалось с губ, как приговор. Приговор себе.

— Спасибо, — с облегчением выдохнул Келиар и порывисто меня обнял. — Я надеюсь, тебе не придется выполнять обещание.

Нэймар и Баркем проводили нас с Йоллой. Телохранители тактично держались позади, не мешая разговорам. Даже не заходили во двор дома старосты, дав нам возможность спокойно попрощаться без посторонних.

Когда за нами тихо хлопнула дверь дома, Йолла просто повисла на шее у Баркема. Он прижимал жену к себе, а на его лицо было больно смотреть, столько оно отражало горечи и тревоги. Я закрыла глаза и крепче обняла Нэймара, умоляя Эрею хранить его.

Мы долго стояли обнявшись, молчали. А что мы могли друг другу сказать? Что любим? Что боимся больше за другого, чем за себя? Что будем ждать новостей и молить Великую? Все это было понятно и без слов. В такие моменты слова только мешают, искажая смысл, уменьшая глубину эмоций.

Нэймар медленно, нехотя отстранился. Прижался лбом к моему лбу и снова замер, не в силах расстаться. Вздохнув, поцеловал меня на прощание и вышел вслед за Баркемом.

Я смотрела на закрывшуюся дверь, закусив губу и изо всех сил стараясь не плакать. Покрытые темной краской доски двери расплывались перед глазами, а по щекам бежали обжигающие слезы.

Все началось через несколько часов. За час до восхода солнца. Горизонт заполыхал багрянцем, замелькали молнии. Воздух наполнился эльфийской магией и злой, алчной, хищной силой орков. Даже сюда порой доносились крики и боевые кличи, лязг оружия. Это не было шутками разыгравшегося воображения. Йолла, вцепившаяся в подоконник так, что костяшки пальцев побелели, объяснила, что звук усиливают схлестывающиеся заклинания.

Уже через несколько часов пустые прежде дома заполнились ранеными. Стоны, кровь, много боли, много суеты… много работы. Я зашивала раны, перевязывала, читала заклинания, останавливающие кровотечение, отпаивала заранее приготовленными снадобьями. Я заговаривала боль, давала указания помощницам, закрывала глаза умершим… Их лица я запомнила все до единого… Все слилось в одно бесконечное, но странно короткое действие. Пришла в себя только, когда какой-то человек взял меня за руку.

— Леди Мирэль, — окликнул знакомый мужской голос. Я не сразу узнала в серьезном решительном юноше Вальтера. Он казался очень взрослым, от былой наивности не осталось и следа. — Вам нужно отдохнуть.

Не дожидаясь ответа, он вывел меня из пропахшего кровью и отварами дома на улицу. Было темно, на небе сияли звезды и тонкий серпик молодого месяца. От свежего воздуха закружилась голова, и я обессилено прислонилась к косяку.

— Когда Вы последний раз ели? — строго спросил Вальтер. Я задумалась над вопросом.

— С утра.

— Чудесно, — иронично отозвался юноша. — Вы знаете, что до рассвета всего три часа?

Мое удивление было вялым, все мысли были такими. Я не помнила, как Вальтер довел меня до дома старосты, запомнила только спящую за столом Йоллу. Юноша усадил меня рядом с ней, через пару минут поставил передо мной большую тарелку с наваристым супом.

— Поешьте, — велел он, подходя к ведаре и осторожно поднимая ее на руки. Йолла тихо застонала, но не проснулась. Я помню, что ела, но не помню вкуса. Было тепло и спокойно. Не помню, как заснула, помню только навалившуюся усталость.

Когда очнулась, уже светало. Не сразу поняла, где нахожусь. Оказалось, Вальтер отнес меня на ближайшую кровать, которых в доме старосты стояло много, десяток. Но все они пока, хвала небесам, пустовали. Мы с Йоллой договорились, что прибережем эти постели для своих. Села на кровати, потянулась, неотлучный Тирей подошел ко мне, положил голову на колени, помахивая пушистым хвостом. Я потрепала пса, заметила прикорнувшего на кровати у двери Вальтера. Юноша спал, вид у него был уставший, под глазами залегли серые тени. Я не хотела его будить, но стоило мне сделать шаг, как парень вздрогнул и проснулся.