Немец

— А какая разница-то, если я всего лишь «объект» для разработки? Все-таки, женщины устроены по-особенному, даже женщины-разведчицы… Рита, признаться тебе, когда в последний раз я вот таким или похожим образом знакомился с девушкой? А, так тебе не интересно? А я все равно скажу: это было десять лет назад! Так что мой поступок — исключение, а не правило.

— Похоже на правду. Как можно тебе не верить, если ты до сих пор не разучился краснеть?

— Брось, когда это было?

— Да вот, например, сегодня при встрече в гостинице!

— Ну, окей, может быть. Хорошо, что сейчас темно… Рита взяла его за руку, прошептала, крепко сжимая пальцы:

— Не так темно, чтобы не видеть твои глаза… Самые красивые глаза на свете… В тот вечер мы с тобой ужинали, гуляли, разговаривали и, к своему стыду и ужасу, я поняла: со мной что-то происходит. И я сразу почувствовала, что ты-то как раз не можешь быть на стороне «плохих парней». Меня это порадовало. К тому же, я сто лет ни с кем так долго не разговаривала на разные темы. Мне было с тобой очень интересно, а потом, если честно, ты мне просто очень понравился.

— Ты, наверное, вся в работе, все время занята в своих архивах, а тут парень из России…

— Хочешь сказать, подвернулся русский, что еще нужно немецкой архивной крысе?

— Не говори так, Рита, ведь знаешь, что ты уникальная, ты… ты очень красивая. Впрочем, это все не то. Ты необычная, ты умница, я таких не встречал. И достойна ты самого лучшего на свете принца, а не русского пьяницы.

Рита крепко сжала его руку. Антон мог поклясться, что в эту самую минуту он прочел в ее глазах нечто большее, чем секундный «приступ нежности».

— Кстати, пьяница, — прошептала Рита, — мне что-то холодно. А ты меня совсем не обнимаешь сегодня. Может, пойдем где-нибудь посидим, кофе выпьем?

Антон обнял Риту и поцеловал в щеку.

— Зачем же кофе, — с наигранным смущением произнес он. — Я тут прихватил с собой кое-что. Это тебя согреет.

Он достал из кармана куртки небольшую бутылочку местного бальзама «Ягертее». Седобородый охотник лукаво подмигивал с этикетки.

— И как тут не поверить, что все русские пьяницы, — Рита всплеснула руками. — Что это у тебя? Дай-ка взглянуть? Ого! Шестьдесят градусов! За кого ты меня принимаешь?

— Я принимаю тебя за германскую разведчицу, выполняющую секретное спецзадание. Если хочешь еще что-то у меня выведать — пей!

— Хорошо, ты прав, — Рита решительно взяла бутылочку в руки. — Пускай это будет частью моей работы, тем более, что ты еще не все мне рассказал, верно?

— Далеко не все, — кивнул Антон.

Рита сделала глоток, сморщилась, Антон протянул ей шоколадку — прихватил несколько штук из вазочки на стойке регистрации отеля.

— Майн гот! — прошептала она, протягивая бальзам Антону. — Ваша очередь, товарищ.

— Охотно. Кстати, я заметил, когда ты пьешь крепкое, всегда переходишь на немецкий. Почему?

— Ты тоже не замечаешь, как иногда ругаешься по-русски, я же слышу.

Антон выпил и почти сразу согрелся.

— Ты больше ничего не хочешь мне сказать, Рита? — спросил он.

— Много всего… Когда я провела с тобой ночь, это еще могло выглядеть как смелое оперативное решение с моей стороны, но мой поступок в аэропорту Штрауса… Об этом стало известно. Я не знаю, каким образом. Но, тем не менее, мой поступок не поняли, пришлось объясняться. Хорошо, что кредит доверия еще не был исчерпан…

— Как же ты решилась приехать меня проводить? Ты же знала, что за мной могли следить?

— Антон… Это был импульс. Мне очень хотелось тебя увидеть еще раз. Я была уверена, что больше мы с тобой не встретимся. А мне так хотелось чтобы ты знал: все, что произошло, было абсолютно искренне…

— Не знаю, зачем я тебе все это говорю… А, ладно! Я просто жил нашей встречей, мечтал о ней, правда, в перерывах на общение с почтенным Куртом Шерхорном. Я тебе несколько раз звонил…

— Знаю, но я не снимала трубку, потому что мне обязательно надо было тебя забыть.

— У тебя кто-то есть? Рита не ответила.

— Ты любишь кого-то? — не унимался Антон.

— В общем-то нет. Есть у меня парень, родителям нравится. Из простой семьи, но очень хороший, мы со школьных времен дружим. Но я его не люблю. И никогда не полюблю. Обычная история: для меня он как брат, а считает себя моим женихом и на каждом углу про это болтает… Антон, я прошу, проводи меня до машины и отпусти. Я должна ехать. Мне предстоит многое обдумать. К тому же… к тому же есть кое-какие незавершенные дела в этом городе.

— Шерхорн?

Она молчала. Потом встала со скамейки. Антон тоже поднялся. Понимая, что ей нужно идти, он не хотел ее отпускать. Конечно, можно было продолжить разговор и уговорить Риту остаться. Но для чего? Еще одна ночь вместе, а после — никакого будущего, тоска и пустота.

Она взяла его под руку, и они направились к монастырским воротам, за которыми жил своей размеренной жизнью маленький город Мильштатт. На стоянке гостиницы «Форель» они расстались.

Машина Риты скрылась за живой изгородью, отделяющей территорию отеля от дороги, а Антон остался стоять на месте. Совсем один. Пока к нему не подошел огромный черный кот, скорее всего, хозяин здешней территории. Обнюхав Антона, кот уселся рядом. Антон погладил кота, встал и, отыскав на стоянке свою машину, сел в нее и включил радио. Порывшись в «бардачке», достал привезенный из России диск Визбора. Над притихшим городом зазвучали добрые стихи о чистых и наивных порывах…

Через час Антон сидел на балконе своего номера, укутанный в одеяло. Рядом на столике стояла неначатая бутылка бурбона Makers Mark. Антон купил ее в гостиничном баре, вспомнив, что когда-то, много лет назад, во время командировки в Америку, в городе Луиспорт, этот напиток поразил его своей эффективностью и отсутствием неприятных утренних последствий.

Но вот уже полчаса Антон не мог решиться открыть бутылку. Напиться и забыть обо всем — слишком стандартное решение, зато в большинстве случаев беспроигрышное.

Антон услышал, как что-то тяжелое плюхнулось в озеро, и вскоре до его слуха донеслись всплески воды, словно кто-то решил поплавать в озере, вот-вот готовом превратиться в каток. Антон подошел к краю балкона и увидел, как из воды вышел подтянутый пожилой джентльмен, обмотал себя полотенцем и резво засеменил по каменной дорожке к отелю.

«В сауну побежал, — подумал Антон. — А что если пойти попариться да искупаться в озере?»

Эта идея показалась ему более продуктивной, чем выпивка в одиночестве. Быстро собравшись, Антон уже через пять минут входил в помещение местного спа-центра. Здесь пахло благовониями, звучали успокаивающие этнические мелодии.