Немой 1: охота на нечисть

Я двумя руками упёрся в его подбородок и надавил вверх. Шея покойника хрустнула, голова нелепо вывернулась. Мёртвые руки впились отросшими ногтями мне в кожу.

Я закрутил башкой и надавил сильнее. Дряблая шея покойника лопнула, гной потёк прямо мне на лицо.

— Держись, Немой!

Сытин отодрал от меня обезглавленное тело и тут же испепелил его. Я вскочил на ноги, рукавом размазывая по лицу кровь вперемешку с липким гноем.

Забор затрещал и рухнул. Зомби хлынули на свободу.

Не удержали, бля!

Но передние ряды покойников вдруг отшатнулись назад. Над кладбищем раздался звериный вой.

Под ногами покойников зеленела широкая полоса каких-то растений. Я не мог разглядеть в сумерках, что это за херня. Но покойников она сильно пугала.

Они топтались на месте, ревели и завывали. Но бежать не могли.

Один из зомби растолкал товарищей, разбежался и прыгнул. Недолёт! Покойник ипанулся прямо на молодую зелёную поросль, вспыхнул адским пламенем и исчез.

Олимпиец, бля!

— Молодчина Михей! — заорал Сытин. — Успел чеснок вырастить! Теперь не сбегут!

Ипать, чему ты радуешься?!

Я отчаянно дёрнул Сытина за рукав.

— Чего тебе? — удивился он.

Я замычал, показывая на толпу зомби. Они сообразили, что свобода им не светит, и дружно разворачивались в нашу сторону.

— Держи колдунов! — пронзительно завизжала всё та же неугомонная бабка.

— Блядь! — выдохнул Сытин. — Бежим, Немой!

Мы со всех ног рванули к калитке. Толпа зомби, визжа и улюлюкая, бросилась за нами. На бегу они охватывали нас полукольцом.

Не успеем ни хрена!

Я бросился к Сытину и резко толкнул его в бок, показывая рукой на забор. Он понял и вильнул в сторону, перепрыгивая через надгробья. Добежал до ограды, подпрыгнул, повис, подтянулся.

— Давай руку!

Я ухватился за его руку, но пальцы покойников вцепились в мою одежду. Ткань затрещала.

Суки! Кафтан новый совсем!

Перекидываемся, Немой, иначе сожрут к хренам!

В голове щёлкнуло. Я проскочил у покойников между ног и одним движением вспрыгнул на забор. Какая-то дохлая падла ухватила меня за хвост. Я, не останавливаясь, полоснул её когтями и перемахнул через ограду.

В этот момент в Старгороде хрипло закукарекал петух.

За ним — второй.

Третий.

Покойники завопили, повалились на землю и рассыпались кусками гнилого мяса.

Бля!

Сходили родственников навестить!

Мою одежду покойники разорвали в клочья. Уцелели только сапоги.

Я натянул остатки штанов и с грустью оглядел себя. Жопа виднелась сквозь многочисленные дыры. И спереди всё торчало. Ну, не торчало, бля! Но отчётливо выступало.

Красавчик, чо!

Кафтан и рубаху я просто выбросил на хер. Зашивать там было нечего.

Сытин глядел на меня и откровенно ржал.

— Ты настоящий голодранец, Немой! Видно, судьба у тебя такая. Зачем покойников поднял, признавайся? Мне помочь хотел?

Я замотал башкой.

— Не понимаешь? — вздохнул Сытин и сел рядом со мной.

Конечно, не понимаю! Что ещё за обвинения?

— Моё заклинание призывает душу покойника. Душу, а не тело. Разницу понимаешь, Немой? Ты вообще знаешь, что такое душа?

Я пожал плечами.

— Ну, ясно. Но трупаки из-под земли — это уже твоя работа. Как ты умудрился-то?

Да никак, бля! Ты сам виноват — усыпил меня своим бормотанием. Вот и приснилась всякая хрень.

— Ладно, — ухмыльнулся Сытин. — Главное — справились. Но теперь, Немой, я возьмусь за тебя всерьёз. И сегодня же. Иначе ты опаснее огненной бабозмеи будешь. Упаси нас боги, если ты с ней встретишься. Вы же весь Старгород разнесёте вдвоём. А мне его жалко — родной город, как-никак.

Сытин потянулся и сладко зевнул.

— Спать охота!

Я согласно закивал.

— А не выйдет, — ухмыльнулся Сытин. — Нам ещё твоих дружков закапывать.

Боги сжалились над моей лохматой головой. Михей привёл бригаду могильщиков с лопатами. За несколько медных монет могильщики быстро рассовали гнилые останки по могилам и выровняли холмики.

Может, домой, а? Блинов поедим, и в кроватку?

Сытин заметил, что я хмурюсь.

— Не унывай, Немой! — весело сказал он. — Сейчас будет самое интересное.

Куда уж интереснее-то, бля?

— Смотри внимательно, — не отставал Сытин. — Ничего не замечаешь?

Я вздохнул и огляделся.

Ипать!

Все холмики вокруг были аккуратно присыпаны свежей землёй — могильщики постарались.

И только могилы родителей Эйнаса стояли нетронутыми.

Получается, из них никто так и не вылез? Зря старался Сытин?

А ещё получается, что остальных ненужных покойников оживил именно я. Сытин бы такой хернёй шутить не стал — оно ему надо?

Охренеть! И что теперь делать?

Сытин сунул могильщикам ещё несколько монет. Ребята, недолго думая, принялись раскапывать могилы родителей Эйнаса.

Минут через десять одна из лопат глухо стукнула о дерево. Двое мужиков спрыгнули в могилу, очистили от земли истлевшую крышку и открыли гроб.

— Ага! — весело сказал Сытин.

Скелет в гробу всё-таки был. Но он не лежал смирно и ровно, как положено покойнику. Скелет раскорячился, намертво упёршись костями рук и ног в стенки гроба. Как будто какая-то сила хотела его вытащить, а он сопротивлялся.

И я догадывался, что это была за сила!

Вот умеешь ты херню сотворить, Немой!

Во втором гробу мы увидели точно такую же картину. Только скелет, судя по истлевшим остаткам юбки, был женский.

— Михей, вызови телегу, — распорядился Сытин. — Отвези покойничков Никите Ильичу в темницу. И Гиппократа туда вызови. Пусть осмотрит, но к себе не забирает. Мало ли что!

Сытин недовольно поморщился и добавил:

— И пусть сюда священников пришлют, что ли… Хотя, погоди!

Он снова достал из-за пазухи зеркальце.

— Божен? Привет, священник. Есть важное дело. Можешь сейчас приехать в Плотницкий конец на кладбище? Только чтобы никто из твоего начальства не знал. Почему сразу богохульники? Приезжай — сам увидишь. Кадило захвати и святую воду. Или что там у вас полагается? Всё, отбой!