Немыслимое

Ясное дело, по такой активности разведывательной авиации, а потом и начавшемуся артобстрелу, немцы поняли, что «бездельничавший» корпус собрался идти в наступление. Но «заговорившую» в ответ вражескую артиллерию тут же «погасили» дальнобойными пушками А-19 и гаубицами Д-30. А потом ещё и добавили «жару» штурмовики Ил-2.

Артналёт продолжался около получаса, после чего всё затихло. Кроме жужжания моторов в небе и рычания двигателей боевых машин, выдвигающихся к капонирам, вырытым уже около самых передовых траншей.

Что бы вы сами стали делать в такой ситуации на месте командиров противника? Славка бы, конечно, отдал приказ занять огневые позиции и приготовиться к отражению танковой атаки. Но вместо неё, минут через пятнадцать после прекращения артогня, из всех имеющихся стволов по первой линии немецкой обороны снова ударила советская артиллерия.

На этот раз артналёт был недолгим, минут десять, но палили с максимальной интенсивностью. И лишь после этого вперёд двинулись Т-44 с противоминными тралами — огромными стальными шипастыми «колёсами», прицепленными впереди танка. А за ними, отстав на десять-пятнадцать метров, по проложенным колеям, прикрываясь танковой бронёй, пошли группы «штурмовиков», одетых в «бронелифчики».

Да, мин немцы напичкали в украинскую землю немало. Тралы только и успевали подпрыгивать от взрывов фугасов, на которые они наезжали. Чуть-чуть — от противопехотных мин, сильно — от противотанковых. При этом наводчики медленно ползущих «сорокчетвёрок» тоже не бездельничали, ведя огонь из пулемётов или даже орудий по открывающимся им целям. Ведь даже хитрость с паузой в артобстреле выбили вовсе не всех фрицев, не всё их тяжёлое вооружение. Им вторили боевые товарищи, выдвинувшиеся к нашим передовым траншеям: примерно километр до вражеских позиций для восьмидесятипятимиллиметровок и танковых пулемётов — не дистанция. А когда тральщики повалили всё ещё кое-где стоящие столбы проволочного ограждения перед немецкими позициями, по проложенным безопасным колеям пошли и обычные боевые машины танковой бригады: ведь даже первая линия немецкой обороны — это вовсе не один ряд траншей.

Бой за эту самую первую линию обороны длился около получаса. И за это время расчёт «Василька», которым командует Кудин, несколько раз открывал огонь прямой наводкой по заявкам пехоты, встречавшей кое-где отчаянное сопротивление немцев. За это время тралы успели прокатиться по минному полю ещё пару раз, и в прорыв хлынули уже стрелки обычных стрелковых дивизий, зачищать фланги прорыва. Бегом проскакивая по хорошо заметным следам противоминных тралов и танковых гусениц ещё не до конца обезвреженное немецкое минное поле.

А у сержанта Кудина, экипаж которого цеплял автоматический гранатомёт «Василёк» к тягачу «Комсомолец», душа пела от радости: вот и он освобождает от проклятых оккупантов родную украинскую землю!

Фрагмент 12

23

Пресс-конференция недавно назначенного посла СССР (у большевиков эта должность носит название «полномочный представитель») Андрея Громыко совпала по дате с началом работы в Лиссабоне Всемирной конференции, созванной по инициативе британского премьер-министра Черчилля. И хотя мероприятие, проводимое британцами, носило официальное название «по технологиям будущего», острословы окрестили его, в зависимости от степени политизированности и язвительности, «конференцией по научной/ненаучной фантастике», «антисоветской конференцией», «конференцией по расколу антигитлеровской коалиции», «предвестницей окончания/переформатирования Мировой войны». Так что вопросы молодому советскому дипломату (всего 34 года), почти четыре года занимавшему в русском посольстве должность советника, не могли не касаться и событий, сейчас происходящих на самом западном краю Европы.

— Господин Громыко, почему Советская Россия не принимает участия в Лиссабонской конференции? Пусть тема конференции и не совсем внятно определена, но из публикаций в прессе ясно, что предметом дискуссии будет именно «русский вопрос».

— Совершенно верно, — широко улыбнулся рослый (185 сантиметров) молодой дипломат. — Британский премьер определил темой обсуждения именно претензии, выдвигаемые его страной к Союзу Советских Социалистических Республик. А не участвуем мы в ней по целому ряду причин. Во-первых, стране, которую я представляю в Соединённых Штатах Америки, не вполне ясны требования, которые выдвигает к ней мистер Черчилль. Во-вторых, пославшему меня сюда правительству неясно, кто предоставил мистеру Черчиллю полномочия говорить от имени всего мира. Да, Великобритания вместе с колониями является крупнейшим государством мира с более чем полумиллиардным населением, но это отнюдь не весь мир. В-третьих, участия в этой «всемирной» конференции не принимают и другие державы, включая США. А в-четвёртых, мистер Черчилль не удосужился пригласить на обсуждение, как вы выразились «русского вопроса», нашу страну. Что весьма удивительно: страна, входящая в Антигитлеровскую коалицию, нашла возможность пригласить на это мероприятие своих военных противников, включая даже гитлеровскую Германию, но проигнорировала союзника по данной коалиции, несущего основную тяжесть вооружённой борьбы с нацизмом.

— Но Соединённые Штаты, пусть и не являются официальным участником Лиссабонской конференции, направили на неё наблюдателей.

— Да, я знаю. Различие между США и СССР в том, что Соединённые Штат были приглашены на неё, а Советский Союз нет.

— И советское правительство во главе с маршалом Сталиным даже не интересуют те решения, что будут приняты в Лиссабоне?

— Только в той мере, насколько далеко зайдут потуги британских империалистов, давно вынашивавших планы нападения на мою страну, сплотить вокруг себя врагов СССР.

— О каких планах нападения вы говорите? — возмутился представитель «Дейли телеграф».

Русский дипломат с удивлением посмотрел на журналиста.

— Я говорю о разрабатывавшихся британским Генеральным штабом в 1940 году планах с кодовыми названиями «Кэтрин» и «Пайк». Первый предусматривал провокацию в Финляндии: британская авиация должна была нанести бомбовый удар по местам базирования германских войск в этой стране, в котором обвинили бы Советский Союз. Цель — провоцирование Германии на объявление войны Союзу Советских Социалистических Республик. На этом фоне Лондон собирался заключить мир с Гитлером и начать совместные с ним боевые действия против СССР.

Возникший возмущённый шум британских журналистов Громыко прервал, вынув из лежащих перед ним папки стопку бумаг.

— Если подданных его величества Георга VI не поставило в известность об этом их собственное правительство, то это могу сделать я, предоставив им для ознакомления фотокопии этого плана. И этого, и плана «Пайк», предусматривающего бомбардировку британской и французской авиацией нефтепромыслов в Баку и Грозном, а также нефтеналивных причалов в Батуми. Были уже переправлены на иранские аэродромы британские и французские самолёты, с которых удалили опознавательные знаки, произведена авиаразведка над Баку и Батуми. Осуществлению же самой атаки помешало лишь начало реализации Гитлером плана «Гельб», завершившегося для Британии Дюнкерком.

Всё время, пока русский посол держал в руках документы, вспышки блицев фотокамер сверкали с такой же частотой, как молнии в тропическую грозу. А на массу выкриков с мест «мы тоже хотим видеть эти документы», Андрей Андреевич пообещал предоставить возможность переснять их всем.

— Моей стране известно и о приказе британского премьер-министра своим генералам разработать план вступления Великобритании в войну против СССР после физической ликвидации Гитлера и прихода к власти германских военных. Данный план, носящий кодовое название «Немыслимое», насколько нам известно, в общих чертах разработан, а уточнения в него должны быть внесены на основании реального положения немецких войск на советско-германском фронте на момент заключения сепаратного мира с Германией. И предлагавшееся этой стране перемирие на время проведения Лиссабонской конференции должно было стать первым шагом к началу реализации плана «Немыслимое».

Скандал получился не просто громким, он произвёл эффект разорвавшейся бомбы, и чтобы вернуться к нормальному течению пресс-конференции, потребовалось немало времени. Даже учитывая то, что на все дальнейшие вопросы, касавшиеся планов нападения Британии на Советскую Россию, Громыко наотрез отказывался отвечать.

— Господин посол, не видите ли вы связи между отказом США от участия в Лиссабонской конференции и недавним визитом специального представителя американского президента в Москву?