Ненавижу мажоров

Для меня стало полнейшей неожиданностью, что эта ее подруга придет к нам на ужин со своей дочерью. Сначала хотел возмутиться и отказаться от участия в этой авантюре, потому что я знаю, с какой целью моя мать все это решила провернуть. Но потом увидел, кем является эта самая ее дочь. Сказать, что я охренел, это не сказать ничего. Прямо посредине моей гостиной стояла Ника в каком то совершенно идиотском монашеском платье и с заколотыми волосами. Что она здесь делает и почему она оказалось дочерью подруги моей матери? А еще, судя по всему, дочерью богатых родителей, потому что украшения в ушах Ники и на шее ее матери — не бижутерия. Почему она ломает комедию в жизни и строит из себя бедную родственницу в универе, я разберусь позже. Сейчас я предпочитаю рассмотреть ее тоненькую фигурку, обтянутую черной тканью. А посмотреть здесь явно есть на что. Грудь под огромным воротником было видно плохо, но она точно была и мне кажется не меньше третьего размера, тонкая талия и красивые стройные ножки. Я облизываю ее взглядом несколько раз и уже чувствую, как чешутся руки вытащить все шпильки из ее дурацкой прически и зарыться туда пальцами.

Мать начинает представлять нас друг другу, на что Ника вежливо улыбается и скромно замечает:

— Мы знакомы с Кириллом, учимся в одном университете, пересекались несколько раз через общих знакомых.

Через общих знакомых, значит, пересекались? А ничего, что ты на голову мне упала, мерзавка мелкая. Потом в бассейне плавала, куда я тебя отправил своими заботливыми ручками, и каталась со мной на квадрацикле по грязным лужам, не по своей воле, конечно, но все таки… А потом целовалась со мной прямо в аудитории нашего университета. Не хреново так пересеклись, хочу тебе сказать, так, что крышу чуть не снесло и это только от одного поцелуя.

Пока вспоминал пропустил тот момент, когда наши мамы куда-то вышли, но Ника, не долго думая, хватает меня за руку и тащит дальше в комнату.

— Вау! Так соскучилась? Ты только скажи, мы сразу все наверстаем!

— Размечтался! — шикает на меня сквозь зубы, — мне помощь твоя нужна! Очень!

— Да ладно! Вот это уже интересно. Ну, во-первых, когда хотят попросить о помощи, так не разговаривают, а во-вторых, не хочешь для начала мне объяснить, что за маскарад ты устраиваешь в универе, ну и сейчас, собственно, тоже, потому что платье это, скажу тебе честно, полный отстой.

— Я обязательно отвечу на все твои вопросы, только не сейчас! У меня мало времени. Помоги мне слинять с этого ужина, мне очень нужно через сорок минут быть в другом месте. Скажи, что раз мы давно знаем друг друга, решили не сидеть здесь, а сходить куда-нибудь прогуляться.

А вот это уже никуда не годится. Неужели думает, что я так легко дам улизнуть ей от меня сейчас, когда она сама пришла в мой дом. Стоит мне отмазать ее от ужина, как она сбежит от меня по своим делам. Нет, так дело не пойдет.

— А мне-то зачем это нужно? — произношу уже вслух.

— Тебе что нравится здесь торчать и слушать болтовню наших мам, о том, как ты вырос, изменился и перестал писать в памперс или о том, как тебя удалось все-таки приучить к горшку?

— Ну, я бы предпочел все таки послушать о том, как выросла ты и какой размер лифчика сейчас носишь? — говорю с очаровательной улыбкой.

Пусть не думает, что своими язвительными шуточками выведет меня из себя.

— Ну ты и озабоченный! — качает головой Ника, — давай просто не будем тратить наше время и уйдем с этого ужина. Я уеду по своим делам, ты по своим. Уверена, что найдешь куда съездить вечером в выходной день.

— Ну, допустим, а что мне за это будет? — быстро меняю свою тактику, потому что понимаю, что можно не хило так на этом выиграть.

— Как это что? Ты будешь свободен весь вечер для своих друзей, для своих подстилок, в конце концов. Можешь провести его, как хочешь ты, а никак наши мамы.

— Хорошо, — быстро соглашаюсь с ней и вижу явное облегчение на лице Ники. Рано радуешься, детка. Так просто ты от меня не упорхнешь. — Я помогу тебе, а ты будешь должна мне желание.

— Какое еще желание? — смотрит с подозрением на меня, — может, ты попросишь то, что я не смогу выполнить, — затем морщиться и добавляет, — или не захочу.

— Ну, целовала ты меня без всякого отвращения, а очень даже с большим удовольствием, так что не начинай ломать комедию сейчас.

— Ты что задумал, извращенец? — рявкает Ника, — и это ты целовал меня, а не я тебя.

— Да успокойся, ты уже. Ничего такого я просить не буду, так что расслабься. Я жду твой ответ, Ника, времени на раздумья у тебя нет, наши мамы уже идут сюда, слышу их голоса.

— Ладно, я согласна.

Только мы успеваем договориться, как в гостиную заходят обе женщины под ручку. Несколько секунд сверлят нас заинтересованными взглядами, но ничего не прочитав на наших равнодушных лицах, приглашают к столу.

Едва отведав первое блюдо, я поворачиваюсь к маме и говорю как можно убедительнее.

— Мам, сидеть с вами нам не интересно, поэтому мы с Никой посовещались и решили сходить на вечеринку сегодня. А вас оставим вдвоем обсуждать наши возрастные достижения, — краем глаза замечаю, что Ника не в восторге от того, какую причину я придумал, чтоб слинять. Ну дак это она еще не все слышала.

— Вы ведь отпустите Нику? — это уже обращаюсь к ее матери, — под мою ответственность, конечно же, — добавляю и с удовольствием смотрю, как Ника с раздражением закатывает глаза.

— А как же ужин, Кир? — спрашивает моя мама, — вы же совсем ничего не поели.

— Мам, мы не голодные, к тому же там тоже будет еда, — отвечаю ей.

— Ну, если вы так решили, то конечно, идите, — говорит мне мама Ники.

Мы одновременно поднимаемся со своих мест и благодарим за ужин. Ника забирает свой рюкзак, спрашивает меня точный адрес и, получив ответ, сразу строчит его в телефоне. Кто это за ней интересно должен приехать и куда она так торопилась весь вечер. Вопросов намного больше, чем ответов, но я обязательно получи их с нее, все до одного, но позже.

Выходим из дома, а дальше Ника, оглядевшись по сторонам, ускоряет шаг и мчится в сторону беседки.

Добежав до места, она заходит за саму беседку, чтоб ее не было видно и сбрасывает свои туфли так, что они летят в разные стороны. Мне все это становится безумно интересно, поэтому иду в ее сторону и застываю рядом. Дальше Ника хватается за рукав платья и, чертыхаясь, с треском отрывает его. Затем тоже самое она проделывает со вторым рукавом. Застываю в шоке еще на первом рукаве, но треск второго видимо приводит меня в чувства.

— Ты, что творишь, ненормальная? — возмущенно ору на эту чокнутую девчонку.

— В порядок себя привожу, что не видно? — абсолютно спокойно и невозмутимо отвечает.

А, что, то, как она выглядела до этого, было не порядок что ли?

Нет, ну платье, конечно отстой, но это разве повод рвать его на куски и ходить голой.

С последними словами она обеими руками вцепилась в воротник своего монашеского платья и рванула со всей силы, обнажая передо мной глубокий вырез своего умопомрачительного декольте. И да, третьего размера. Я со свистом выпустил воздух из легких, сунул руки в карманы от греха подальше и сжал их в кулаки. Но, оказалось, что на этом представление еще не закончено. Ника схватила руками валан на платье и начала дергать его вниз. Когда тот не поддался ни с первого, ни с пятого раза, она подняла на меня глаза и возмущенно рявкнула: