Ненавижу мажоров

Не собираюсь рассказывать ему то, что он потом с легкостью использует против меня. Достаточно уже того, что он знает.

— Что за парень подходил к тебе после выступления? Даже я издалека заметил, что он тебя чуть не сожрал глазами.

— Это что еще за допрос такой? — возмущенно выговариваю сквозь зубы.

— Ника, ты мне обещала ответить честно на все вопросы, когда я спасал тебя от ужина, а я пока правды так и не получил.

Я в раздражении сцепляю пальцы между собой и стараюсь испепелить взглядом этого недоследователя, но он, как ни в чем не бывало, сидит и кривится в наглой улыбке.

— Мой бывший парень, я давно не видела его, поэтому вчера немного испугалась, — отвечаю максимально честно.

— Почему он стал бывшим? Он — то явно еще не остыл к тебе, — спрашивает, выгибая бровь этот придурок.

— Он изменил мне, — спокойно отвечаю, несмотря на то, что больше всего на свете сейчас хотела бы проткнуть его руку вилкой.

— Разве таким, как ты изменяют?

— Такие, как ты и как он, да легко, — вылетело у меня.

Упс, кажется, он разозлился. Челюсти сжимает так, что даже зубы скрипят.

— Потом к тебе подходил еще один парень, брюнет. Это кто? — спрашивает, сверкая на меня гневным взглядом.

— Это Макс, — просто отвечаю, не вдаваясь в подробности.

— Ну, и кто такой у нас Макс? — цедит с нетерпением.

— Это мой друг и партнер по танцам.

На последнем слове Гордеева так перекосила, что я уж подумала, что ему насыпали перец в чай.

— В чем еще он твой партнер? — шипит сквозь зубы.

— Что за мысли бродят в твоей озабоченной голове, — возмущенно прерываю его, — Мы с Максом друзья с детства. И, если я говорю друзья, то, в отличие от некоторых, имею в виду, что только друзья.

— Ладно, — соглашается, проигнорировав мою ироничную шпильку в свой адрес, — теперь вернемся к твоему самому главному вопросу. Что же мне от тебя надо?

С этими словами Гордеев разваливается в кресле и начинает сканировать меня тяжелым взглядом. Как-то не по себе становится сразу, хочется под стол съехать и сверху закрыться скатертью с нашего стола. Я с трудом перевожу свой взгляд в сторону, ну не могу долго на него смотреть, теряю себе, вообще вся теряюсь в нем.

— Ты же понимаешь, что у меня есть видео всех твоих выступлений?

— Догадалась, — говорю чуть слышно, его гляделки напрочь посадили мой голос.

— И, когда я говорю всех, Ника, — выделяет мое имя, — я имею в виду и тот, что вы танцевали с твоим дружком за закрытыми дверями.

Я шокировано округляю глаза и пытаюсь понять по его лицу, правду ли он говорит. В зале же никого не было, кроме нас.

— Перед такими танцами двери желательно запирать на замок. А еще лучше и окна плотно зашторивать. Пока, эти видео есть только у меня, но это пока. Остальное, будет зависеть от тебя.

— Что ты хочешь? — в панике спрашиваю глухим голосом.

— Я хочу, чтоб ты провела со мной ночь, — звучит в тишине, как выстрел мой приговор.

— Ты… Ты совсем, что ли с ума сошел? — взрываюсь и выкрикиваю.

— Я ведь могу не только показать это все твоим родителям. Но и слить это все в интернет вместе с последним танцем.

Несколько минут в напряженной тишине кафе слышится только мое тяжелое и надсадное дыхание.

— Отвези меня домой, — прошу уже тихо, потому что сейчас нахожусь на грани. На грани истерики. Слезы так близко, что даже говорить сил нет. И если я начну, эти потоки не кончатся до следующего утра.

— Жду твой ответ завтра, после пар. Я сам найду тебя и хочу услышать только дату, когда ты будешь готова, но эта дата должна быть в самое ближайшее время.

Выходим из кафе и я называю ему Юлькин адрес, просто потому, что домой сейчас не смогу. Мне нужна эта ночь, чтобы прорыдать до утра на плече у подруги. Даже не смогу вспомнить, когда я в последний раз плакала. Меня вообще на эмоции вывести очень сложно.

А ведь он мне нравился, на самом деле нравился, очень. Я просто себе запрещала думать об этом. Как он мог взять и все перечеркнуть одним махом. Хотя, что это я. Забыла, разве, с кем имею дело. Такие, как он, только так и могут.

Глава 18

Подруга с первого взгляда, даже ни о чем не спрашивая, видит мое состояние. Берет телефон, заказывает пиццу, достает из холодильника две бутылки, сыр, шоколад и тарелку с фруктами.

— Пошли, — коротко говорит и кивает в сторону лестницы на второй этаж.

Разливает вино, протягивает мне фужер и мы с ней молча выпиваем. Я сразу до дна.

— Рассказывай, — опять коротко говорит мне.

Я вываливаю ей всю нелицеприятную правду, ничего не скрываю, хватаю второй бокал с вином, потому что по щекам не перестают литься слезы. Между делом, отправляю смс маме, что останусь ночевать у Юльки, якобы для того, чтобы сделать презентацию. Позвонить уже не смогу, потому что голос охрип от слез. Хорошо, что мама не перезванивает мне, а просто пишет в ответ «хорошо».

— Вот ведь гавнюк этот Гордеев, — шипит со злостью Юлька, — не боись подруга, сейчас мы что-нибудь придумаем.

Вижу, что мыслительный процесс у подруги запущен, она молча жует шоколад и долго смотрит куда-то в окно.

— Придумала!!! — вскрикивает в полной тишине, я даже подпрыгиваю от неожиданности. — Ты поедешь с ним в номер в какую-нибудь гостиницу, предложишь ему выпить вина для смелости и подсыплешь ему снотворное в бокал, так, чтоб не видел, конечно. Он вырубиться, а ты в это время удалишь все с его телефона, ну или, если запаролен, просто утопи его в вазе и все. Потом, со спокойной душой, домой поедешь, баиньки.

Несмотря на слезы, меня начинает разбивать дикий хохот. Ну, Юлька, ну и авантюристка!

— Где же я возьму снотворное, Юль, — говорю, отсмеявшись, — да еще такое, чтоб он сразу уснул и при этом не окочурился. Вдруг у него аллергия на какие-то препараты, мы ведь не знаем.

— Тебе, что, его жалко стало что ли? — с возмущением спрашивает. — Он тебя не пожалел, такие гадкие предложения делать. К тому же, здоровый он, как бык. Чо ему будет-то.

Мы пьем большую часть ночи. То смеемся, то плачем, но это, видимо, уже по пьяной теме. Утром, еле разлепив глаза, едем на такси на учебу. За руль не рискнули, потому, как пары алкоголя все еще с нами и в нас. С собой на лекцию берем кофе из автомата. Надеюсь, мое бедное сердце спокойно выдержит такие испытания, сначала всю ночь вином, хотя я уже не уверена, что мы ограничились только им, потом кофе.

Любимый Юлькин Володя ошарашенно смотрит на нас несколько долгих секунд, сначала на подругу, потом на меня, сочувственно кивает и на протяжении всей лекции нас не беспокоит вопросами по теме нового материала. И когда он, после второй половины пары, проходя возле нашего стола, ставит нам бутылку с водой, я думаю «боже мой, это же идеальный мужчина». Губы у Юльки расплывается в идиотской улыбке. Она, наверно, хотела в соблазнительной, но с похмелья у нее это явно не получилось. В глазах вместо зрачков вижу крупные зеленые сердечки, встряхиваю больной головой и решаю, что алкоголя вчера было слишком много.