Ненавижу тебя, Розали Прайс

– Нильс, расслабься. Вы пришли сюда в обнимку, а ваши пальцы были переплетены – это было куда лучше, чем вы встали сейчас, – критикует Джесси.

– Мы просто не привыкли, дай нам время, – прошу я мужчину, и он кивает.

– Нильс? – зову я его, аккуратно взяв его лицо руками. – Эти фотографии я сохраню надолго. Давай покажем, что мы чувствуем сейчас? – спрашиваю я, легко улыбаясь. Нильс кивает и касается своими губами моих. Слышится еще один щелчок.

– Не прекращайте. Розали, снимай с него пиджак, – комментирует Джесси, а я пытаюсь поместить его голос в уме, забывая про парня и подчиняясь больше своим инстинктам, нежели его. Но пиджак сползает, а поцелуй становится еще страстней, пока я лишенная воздуха почти не висну на парне.

– Я хочу тебя, – шепчет Нильс мне на ухо, а я выгибаюсь в спине, когда чувствую, как он касается мочки уха поцелуем, а за тем спускается на шею.

– Великолепно. Роуз, согни ногу в колено. Левую. Нильс, подхвати ее, – поза кажется откровенной и я не успеваю проследить, как мои щеки стают горячими. – Хорошо. Хватит пока. Повернитесь лицом, Нильс зайди сзади, Роуз вперед. Обними ее, а ты сложи руки на своих плечах. Да. Откинь голову ему на плече. Не так грустно. Улыбочка, – Джесси действительно хорош, ведь фотки должны получаться, а я чувствую, как начинаю привыкать, но только не Нильс.

Я надеюсь, на фотографиях не будет его клыков надо мной, и не будет видно, но парень хочет зарычать?

Следующий час мы кружили по студии. Сидели на полу, на друг друге, обнимались, целовались, сидели на стуле, танцевали, смеялись и уже начали получать удовольствие. Джесси говорил не так много, но подсказывает, как правильно встать и как поменять ракурс. Нильс не расслаблялся, но вел себя довольно привычно, часто шепча мне на ухо пошлость, от чего не только багровели мои щеки, но и вяли уши.

– Возьми его за галстук. Отойди и тяни. Нильс подчиняйся ей, – я невольно округлила глаза, но Нильс кивнул, позволяя продолжать. – Роуз, не вижу твоего энтузиазма. Ну? Представь, что ведешь его в постель. Соблазнительней! – говорит он, повышая голос, а я, прикрыв глаза, пытаюсь собраться. Ступаю назад и тяну его на галстук, понимая, что он поддается мне, а я нервно усмехаюсь.

– Сними с него галстук, – говорит он, и я выполняю. – Нильс завяжи ей глаза. Роуз, стой смирно, – я почувствовала тревогу, когда мои глаза покрыл галстук, но я вполне доверяла парню, который его завязывал. – Положи левую руку на бедро, правую на ее шею. Отлично! Наклони голову, – он продолжает командовать, а я слышу щелчки от фотоаппарата. – Поцелуй ее в шею, – почувствовав проворный язык парня на шее, я не произвольно дернулась и покрылась мурашками, приоткрыв рот от сладостного и нежного прикосновения.

Нильс поднимает мою голову выше, и я откидываю ее назад, пока он продолжает целовать меня, а подол платья приподниматься.

– Надеюсь, это не то, что я думаю, – выдыхаю воздух и чувствую, как он оставляет меня. Я снимаю галстук с глаз, не сразу привыкая к свету небольших прожекторов, что светят на нас, жмурюсь.

– Давайте добьем фотосессию, вы уже утомлены, – говорит Джесси, похоже, пролистывая сделанные снимки. – Роуз, сними с него рубашку. Медленно. Нильс, не трогай ее. Просто стой.

Я несколько недоуменно, с опущенными глазами в пол тянусь к горлышку рубашки, начиная расстегивать пуговки. Из-под легкой ткани я вижу смуглую и крепкую грудь, к которой Нильс прижимал меня неоднократно. Если бы остались тут наедине, я бы не удержалась от такого соблазнительного действия.

– Прекрасно, – протягивает фотограф, когда я стаскиваю рубашку с Нильса, оставив его в одних брюках и туфлях. Парень позволяет себе поцеловать меня, а я глажу его пылающую кожу. – Ого, – комментирует Джесси, когда Нильс загреб меня в охапку, повернувшись боком к камере.

И я знала, почему Джесси удивлен, ведь сегодня утром я была поражена не меньше, чем он. Когда я осознаю, что наш фотограф без смущений позволяет себе фотографировать спину парня, я уже не в первый и не в последний краснею, но меня скрывает Нильс своим телом от вспышек фотоаппарата.

– Нильс расстегни молнию, – говорит Джесси, но на эти слова я не обращаю внимание, пока Нильс не касается моей спины и не нащупывает замочек. Он начал тянуть его, но я останавливаю его следующие движения, отпрянув и удивленно переводя взгляд на Джесси.

– Эта съемка больше похожа на… это… это слишком откровенно. Я не буду раздеваться, – сложила я руки на груди, рассеяно повернувшись к Нильсу. Он ведь не снимет с меня платье?

– Розали, пару кадров. Нильс тебя прикроет, – говорит Джесси. – Я отворачиваюсь. Давай.

– Нильс! – вспыхнула я. Он не может раздеть меня в этом месте для обычных фотографий, тем более перед незнакомым мужчиной!

– Мне нужны эти фотографии, – говорит парень, подойдя ближе. – Я хочу не только запомнить тебя, но и видеть каждый день, – продолжает он, обхватив мои берда и потянув на себя, выбив из меня пораженный выдох.

– Я не хочу раздеваться, – качаю я головой, с мольбой уставившись на парня. Теперь понятно, почему он так волновался перед фотосессией.

Однако, он знал, что будет делать.

– Я хочу, – уверено говорит он, пока я нахмуренно, держу его за крепкие руки, а он медленно и испытывающее расстегивает мое платье, как в ночь Рождества. Слышу щелчок и понимаю, что Джесси решил запечатлеть все моменты.

Платье скользит вниз, а я сердито смотрю на Нильса. Я не могу ему отказать, но и это считается слишком личным, чтобы вымещать такие моменты на фотографиях.

– Роуз стань ко мне спиной. Нильс, продолжай, – говорит Джесси, когда я недоверчиво поворачиваюсь спиной к фотографу. Черт, на мне же это чертово кружевное белье! – Туфли сними, – Нильс проходится своими руками с шеи на плечи, а я прикрываю глаза.

– Разве я делаю тебе больно? – тихо спрашивает Нильс над ухом, а я качаю головой. – Я тебя раздел догола и заставил выйти на улицу? – вновь качаю головой, а Нильс походит ближе, протягиваю пальцы за спину. – Или ты мне не доверяешь? – я склоняю голову настолько, чтобы не было видно сумасшествия и того, как я разволновалась.

– Я просто… Нильс, – нервно выдыхаю, когда застежка лифчика расстегивается, а я накрываю перед своими руками, удерживая его на теле. – Ты раздеваешь меня перед камерой, – еле-еле слышно шепчу я, отворачиваясь от Нильса в сторону стены, – Тут Джесси.

– Котенок, – обращается ко мне Нильс, аккуратно потянув за бретельки.

– Ты делаешь это для меня, а не для кого-то другого, – он настаивал.

Я поворачиваюсь назад, посмотрев на фотографа, который держал наготове свою камеру. Нильс выдохнул, но не спешил, я не отпускала руки.