Ненавижу тебя, Розали Прайс

Его палец, без каких либо предупреждений и колебаний с резкостью давит на мой, а я – на курок, из-за чего совершается громыхающий выстрел. Я дергаюсь, упираясь в него еще больше, но внутри в момент все замирает. В конце зала я слышу, как повалилась банка с полки, звучно упав на пол. Внутри меня… разрядился буйный адреналин, который забегал по венам, заставил волноваться и чувствовать потрясение вперемешку с облечением. Черт, это была впечатляющая секунда!

– Господи! – только и восклицаю я, не понимая, что больше меня обрадовало – выстрел или близость с Нильсом. А может, и то и другое…

– Я хочу, чтобы ты сбила все банки до одной, – показывает он на стеллаж, и я округляю глаза. – Давай еще раз. Ты все запомнила? – он поднимает мои руки, но дает мне полностью контролировать выстрел, хотя Веркоохен не отходит ни на шаг от меня, все так же оставаясь впритык моей спине. Я навожу пистолет на определенную банку, Веркоохен тихо шепчет, чтобы я задержала воздух и нажимала на курок – это вовсе не сложно. Как только я достаточно прицелилась, боязно, давлю пальцем на курок, закрывая глаза, из-за чего совершает громкий выстрел, а верхняя банка падает на пол, зацепив за собой еще две. Они стоят ближе, чем другие мишени, отчего по ним довольно легко попасть, даже не целясь.

Раскрываю рот от невероятного восторга, и поворачиваюсь к Веркоохену.

– Я попала сама! Нильс, ты ведь видел? О, Господи, это просто немыслимо! – с криком произношу я, показывая жестами свое впечатление, показывая пальцем на мишени и упавшие две банки. Веркоохен улыбается, но перехватывает мое запястье с пистолетом, о котором я уже забыла, размахивая рукой. – О, прости. Прости, я буду аккуратней, – улыбнулась я. – а можно еще, правда?

– Можно, – мягко улыбается Нильс, когда я уже развернулась и направила пистолет на новую банку.

Нильс все время стоял рядом со мной, наблюдая за моим восторгом, когда я попадала и радовалась, или же огорченно надувала щеки из-за промаха. Веркоохен научил перезаряжать пистолет, а я уже поняла, что вошла во вкус, когда попробовала в руках автомат на человеческой мишени. Это конечно жутко, когда берешь оружие и слышишь выстрелы, но с другой стороны мне нравится адреналин, который не покидает мое тело. Я давно такого не ощущала, очень давно!

Мне казалось, он окунет меня во что-то грязное и отвратительное. Но Нильс поступил мудрее, он показал, что это до чертиков круто: испытывать что-то наподобие страха и восторга в одно, и тоже время. Это чувство сумасшедшего адреналина и власти, какой ты руководишь своими руками.

***

Через пару часов мы оставили парней на тренировке, выехав, когда уже солнце ярко освещало дорогу. Половину пути, я находилась под впечатлением, рассказывая Нильсу о том – что такая тренировка – самая крутая тренировка, на которой я была. Я понимаю, что он стоял рядом, видел все выстрелы, смотрел на каждую упавшую банку, но не могу заткнуться. Веркоохен часто поглядывал на меня с легкой ухмылкой, точно зная за ранее, что у меня будет такая бурная реакция. Он хорошо меня знал.

– И куда мы теперь? – решаю поинтересоваться, понимая, что мы возвращаемся к началу Манхэттена и скоро переедим мост.

– Мне нужно заехать к своему босу. Он звал меня на прошлой неделе, чего мне не особо хотелось. Он – старик и отвязаться от разговоров выйдет только через пару часов. А так, как я с тобой – он выставит нас быстрее, чем успеет передать мне работу. Живет не далеко. Это не долго, – медленно поясняет Нильс.

– Правда? И какая у тебя работа? – настороженно спрашиваю я, когда машина сворачивает к территории весьма большого дома у причала. Вылезая с машины, и ступая за ним молчаливым парнем, я насторожено разглядываю большой дом, в котором точно на заднем дворе есть бассейн. Веркоохен решает не отвечать на мои вопросы, дожидаясь меня, а после стучит в дверь. К моему удивлению, ее открывает какой-то мужчина в черном строгом костюме, пожимая руку голубоглазому. Он говорил, что тут живет старик.

– Она сегодня со мной, – говорит блондин, как только мужчина смерил меня недовольным и вопросительным взглядом. О, это охранник?

– Предупрежу Даниэля, – голос черствого мужчины бьет по ушам, но мы входим в этот шикарный дом. Я перебываю в удивлении, ведь на самом деле с наружи это самый обычный дом, который мог быть на улицах Нью-Йорка, но внутри, словно настоящий пентхаус. Интересно, тут есть выход на крышу? Здесь высоченные потолки, и золотистая сверкающая люстра.

На стенах разные картины, почти заполняющие все стены. Деревянная мебель, что была приставлена к стенам имела красноватый оттенок, и похоже, мастер старался в ручную – вырезая завитушки. По правую сторону стоит большой диван рядом с великолепным камином, а над ним весит, должно быть, не дешевая плазма. По левую же сторону, я замечаю лестницу, ведущую наверх, по которой медленно спускаются двое мужчин, привлекая мое внимание, а за тем оборачивает и Нильс, услышав голоса.

– Какая приятная встреча, Нильс. Неужели ты собственной персоной решил навестить меня и получить работу! – плавно и медленно говорит мужчина, которого я все еще не вижу из-за спины Нильса.

– Неужели у тебя появился достойный заработок за работу, Даниэль. Мне казалось, я уже буду подбирать объедки своих друзей!

– Куда же без язвительного замечания, – покачал головой мужчина, приблизившись к Нильсу. – Я писал тебе. И ты мне срочно нужен, Нильс. А от тебя ни единой весточки не было за последний месяц! – мужчина, тепло улыбается, но ему точно не нравится то, что Нильс гуляет без работы. Я неуверенно выглядываю из-за плеча парня, но не рискую выходить на поле зрение, к самому хозяину дома.

– У меня были неотложные дела, – отвечает Нильс, слегка отодвинув свои массивные плечи.

– О-о-о, – протянул мужчина. Я исследовала его постаревшее лицо, а так же по-своему добрые карие глаза. Легкая седина украшала его волосы на висках, а серый костюм идеально сидел на нем, скорее всего индивидуально сшит не за малые деньги. Судя по тому, какой он обеспеченный, Нильс вполне может работать с ним, и жить в достатке. У него есть машина и дом. Обычный студент может только мечтать о таком заработке. – Раньше ты не водил ко мне своих девочек, – удивился он, настороженно глядя на меня, но все еще улыбаясь. Я была чужой, и думаю, что ему не нравились посторонние в доме.

– Это Розали Прайс, и она моя соседка, – поясняет Нильс, отворачиваясь от моего хмурого взгляда и негодования.

– Приятно познакомиться с тобой, Розали, соседка Нильса. Я – Даниэль, старый друг твоего мужчины и содержателя, – протягивает он мне свою ладонь, а я готова подавиться своей слюной. Моего мужчины и содержателя? Что?

– Видимо, очень старый, раз не понял, что она просто моя соседка, Даниэль, – раздраженно повторил Нильс, а я неуверенно вкладываю свою ладонь в ладонь мужчины, который легко пожимает ее.

– Она очень красивая. Молодая, только, молчаливая… Правда, красавица? – он обращается ко мне или к Нильсу?

– Давай ближе к делу, – торопливо вставляет свое слово Веркоохен.

– Хорошо, пойдем наверх. А ты, красавица, посиди на диване, мы ненадолго, – мужчина обретает нотки серьезности и указывает куда идти, словно я обязана там сидеть и подчиняться его слову. Видимо он слишком старый друг, раз его черты характера и мимики идентичны Нильсу.

Они идут по лестнице наверх, а я направляюсь в сторону дивана. Присаживаюсь с краю, разглядывая интерьер дома более подробно. Тишина начинает, давит и я готова встать, чтобы походить, как замечаю бумаги на кофейном столике. Рядом конверт и аккуратно разложена бумага, которая была вынута именно из него. Обычно это не в моих правилах читать чужие письма и соваться в чужие дела, но я не могу устоять, когда замечаю фамилию Нильса на строках. Это уже интересно.