Ненайденные пленки

Витка уставилась на незнакомца исподлобья. Высокий, в старом пальто, с длинноватыми волосами, взъерошенными ветром. Точно не из их района.

Она попятилась. Сразу вспомнилось про маньяка, уже месяц оставляющего трупы возле леса. Споткнувшись о колдобину, Витка пошатнулась. Незнакомец мгновенно ухватил за плечи тонкими цепкими пальцами.

– Я – не тот, кто ты думаешь. Я намного хуже, – сказал он с горьким смешком.

– Пустите, – пискнула Витка.

Хватка разжалась, и послышался тяжелый вздох. От незнакомца повеяло влажной штукатуркой и старыми обоями.

– И ты пойдешь искать другой перекресток? – он подобрал фонарик. – Кого хоть со свету сживать собралась? Мелкая же совсем.

Витка замерла. Луч света показал глаза мужчины. Туманные, белесые.

– Вы же не слепой, – ляпнула она, не подумав.

– А ты не глухая. Значит, отвечай, – он с улыбкой отдал фонарик.

– Да из школы достали, – Витка зло пнула камень. – Вечно лезут ко мне. Алинка Грач у них за главную. Я ж дочка алкаша – значит, можно шпынять, сколько влезет. Никто не заступится. Ни бати нормального, ни брата, ни парня…

– Рано тебе еще о парне думать, – фыркнул мужчина.

Он по-свойски взъерошил ее волосы, обрубленные выше плеч перед зеркалом. На парикмахерскую пришлось бы сто лет копить карманные, выдаваемые ровно на пирожок в школе.

– В том-то и дело! – у Витки противно защипало в глазах. – Егор только на эту стерву и смотрит! Конечно, у нее же и платья турецкие, и хайлайтеры за косарь…

– А ты хочешь, чтобы он смотрел на тебя? Обычный же мальчишка с родителями на заводе, – мужчина сложил руки на груди. – Ну, вырастите вы – и что дальше? Студенческая свадьба и квартира в полкомнатушки?

Тогда Витка не подумала, откуда он знает про Егора. Мало ли, городок крохотный. В горле застрял комок, но она все-таки смогла выпалить, сжимая пальцы в кулаки:

– А может, поженимся?! Не Ваше дело! У нас соседи, Сторожковы, тоже бедные! А ничего, живут и нормально! Вон, ребеночек у них уже!

Витка мимолетно улыбнулась.

Молодые Сторожковы всегда ее жалели. Когда отец спьяну буянил, всегда можно было у них пересидеть. И обязательно находился какой-нибудь гостинец: хоть побитое яблоко или дешевая ананасовая вафля. А в малыше Витка и вовсе души не чаяла и часто увязывалась гулять с ними во дворе.

– Значит, хочешь убрать эту Алину и получить Егора? – спокойно спросил мужчина. – А чем платить будешь?

– А Вы типа киллер? – фыркнула она.

– Типа хочу помочь, – передразнил он, и туманные глаза блеснули предвкушением. – А ты заберешь кое-что для меня. Идет?

Мужчина протянул руку. Витка запальчиво хлопнула его по ладони. Подумаешь, все летом с деревьев фрукты воровали, ничего нового.

Пронесся холодный ветер, бросивший в глаза пыль. Проморгавшись, Витка осмотрелась. Мужчина исчез.

А в понедельник Алина пропала. Когда прочесали лес, нашли ее сумку на кочке возле болота. Тело так и не выловили.

Дней через пять Егор предложил встречаться.

А в субботу Сторожковы позвали помочь: посидеть с малышом. Взяв его на руки, Витка услышала позади знакомый голос.

– Пора, – шепнул незнакомец, будто на ухо.

Она резко обернулась. Никого.

По рукам пробежал холод, переходя в тело малыша. Младенец, еще секунду назад спокойно сжимавший ее палец, вдруг надрывно захрипел. Маленькое личико стало пунцовым.

– Нет… нет… – зашептала Витка.

Она заметалась по квартире, не зная, что делать. Сторожковы только-только ушли. Положив малыша на диван, Витка схватилась за телефон.

В глаза бросилась тень от детского тельца, особенно выразительная из-за желтого света. Будто трескаясь, она принялась распадаться на мелкие осколки и исчезать. А младенец всхлипнул в последний раз и затих. Совсем. Щечки резко стали иссиня-белыми, как у фарфоровой куклы.

Витка осела на колени рядом с диваном. Она заметила что-то светлое, выглядывающее из-под него. Дрожащие пальцы потянулись к картонному уголку, чтобы достать карту.

Пропавшую даму пик.

Граффити

Сеня застал свою девушку и лучшего друга, целующимися за углом облезлого клуба. Она приглушенно застонала, когда наглая рука забралась под джинсовую мини-юбку. Оба пьяные, горе-любовнички даже ничего не заметили.

А потом Сеня, не церемонясь, отпихнул бывшего друга. Удар в челюсть, завязавшаяся драка, пронзительное девчачье: «Да перестаньте вы!» Это и остановило. С досадой вытерев кровь под носом, Сеня ушел в темноту. Маленький ларек, бутылка водки, а дальше – все, как в тумане.

Не будь так стыдно, потом посмеялся бы, что заблудился в собственном городе. Алкоголь ударил в голову, заставил блуждать по знакомым улицам, не разбирая дороги. Шатаясь и едва не падая, Сеня сам не понял, как оказался возле заброшенной общаги.

Провалы окон ощерились битым стеклом. В глаза бросились маты, размашисто написанные на стене.

Взгляд в спину.

Сеня резко обернулся. В зарослях облезлых кустов что-то затаилось. Черное, смутное. Только золотые светящиеся глаза и выдали. Рядом обнаружилась и пара поменьше, а дальше – еще одна.

Зажмурившись, Сеня тряхнул головой. Пьяное тело едва не подвело от такого активного движения.

Твари остались на прежнем месте. Только послышалось едкое шипение, и вроде даже мелькнул в лунном свете раздвоенный язык.

Сеня попятился. Когда за плечо ухватила девичья рука, он вскрикнул от испуга.

– Не ори, – напряженным тоном одернула незнакомка. – И уходи, пока живой.

Она начала затравленно озираться по сторонам. На шее – старый фотоаппарат, на глазах – отросшая пепельная челка.

– Ты… это… кто такая? – заплетающимся языком спросил Сеня.

– Дина. Неважно, – отрывисто бросила она, отмахнувшись. – Ты же местный, так какого черта сюда лезешь?

Он протянул что-то неопределенное. А в кустах снова зашевелилось, зашипело. Дина затравлено оглянулась. В разбитом окне мелькнул смутный силуэт. Она цепко схватила за руку, утягивая за собой.

По пути Сеня раз десять споткнулся, но общага все-таки осталась позади, а впереди слабо засветилась вывеска круглосуточной аптеки. Только там Дина остановилась. Переводя дыхание, она уперлась ладонями в колени.